Шасса - Элина Обухова

Отбил, смерд! Лопатку кольнуло, но я не обратила на это внимания. Но уже в следующую минуту веки налились тяжестью, и я потеряла сознание…

Норд

Я стоял на поляне, пока дудочник выманивал шассков из их логова. Ну же, давайте побыстрее! Так хочется увидеть, каковы вы на самом деле!

Но вот и они. Проход настолько узок, что шасски могут проползти только по одному. Это позволяет рассмотреть их каждого по-отдельности. Все голубых или синих цветов. На головах странные шипы, они длинные (около метра) и как будто из проволоки. Да еще и светятся!

Но тут появилась следующая шасска, и я будто онемел. Снежно-белая кожа мягко светилась, глаза без зрачков цвета зеленого некромантского пламени напоминали звезды. Шипы на голове шасски светились изумрудным светом, чешуя хвоста переливалась всеми оттенками зеленого, от светлого, почти белого на животе, до темного, с искрой на спине. На висках, а так же вдоль спины и хвоста раскрыты полупрозрачные гребни. Они радужные!

Только одно несколько портило ее внешность: горбинка на носу, словно его уже когда-то ломали. Однако на фоне ее красоты это только придавало ей некий шарм. Должно быть, если бы шасска не имела этого маленького недостатка, она выглядела бы красивой куклой, которыми играются дети аристократов. Статуя, а не живое существо.

Окинув нашу группу задумчивым взглядом, шасска направилась в колонну других, покорных воле чарующей мелодии, но тут ее глаза остановились на дудочнике. В них полыхнула ненависть, и шасска стрелой метнулась в лес. Куда?!

Я рванулся за ней. От ее довольно длинного (около четырех метров!) хвоста оставался четкий след. Впереди я заметил просвет. Замедлил движение и, ступая очень осторожно, выбрался на поляну. Шасска замерла посередине, будто прислушивалась к чему-то. Я взмахнул мечом, целясь срезать несколько стоящих дыбом шипов. Потом прикреплю куда-нибудь, получится красивое украшение.

Издав гневное шипение, шасска схватилась за концы обрезанных шипов. Я подошел к ней поближе, на всякий случай, держа наготове меч. Эта чокнутая стала на меня бросаться! Точно ненормальная! Бросила парочку заклинаний. Ха, ничего этим не добьешься! Эти заклинания через меня как через воду проходят! Стоп, шасска колдует?! У них же нет способностей к магии!

Сзади шасски показались наши. Ловчий стрельнул усыпляющим болтом. Это правильно, такую красоту можно и пожалеть. Глаза шасски притухли и она мешком свалилась на землю.

Застегнув анти-магические браслеты (я предупредил командира об этом феномене) и, связав шассе руки цепью из митрилла, мы погрузили ее в фургон. Затем стали свежевать других. По пути ко входу в их логово я подобрал те шипы, которые срубил у изумрудной. Они медленно тускнели, пока не превратились в обычные серые палочки. Жаль, так красиво было…

Погрузив шасску в фургон, ко мне подошел командир. У нас не принято было называть в командах друг друга по именам, ведь шасски далеко не одна раса нелюдей. Некоторые могут убить даже наара, поэтому состав команды довольно-таки часто меняется, благо, что новобранцев всегда хватает.

— Будешь сидеть с этой шассой, пока не приедем в город, — сказал командир.

— Почему я?! Ладно, посижу. А если очнется? — спросил я.

— Ну, покорми, что там им еще надо. В-общем, сам разберешься! Сбежит — головой ответишь! Такой экземпляр нужно подарить Верховному Инквизитору, тогда может, повышение получим, — пояснил командир.

Залезая в фургон, я заметил, что шипы шасски стали похожи на обычные волосы, разве что слегка мерцающие. Почему они опали? Не понимаю. Да и светятся не так сильно. Тут они вспыхнули нестерпимо ярко, шасска резко села и ощерилась. Уже развязалась?..

Странно, шипы опять встали… Опа, а у нее в «прическу» бусины вплетены! Интересно посмотреть…

— Тихо, тихо, не буянь! — успокаивающий тон, демонстрация пустых ладоней, — Если будешь вести себя плохо, будет больно! Понятно?

Яростные глаза опустились, шасска забилась в самый дальний уголок фургона. Ее волосы светились так ярко, что освещали весь фургон.

— Покажи мне свои волосы, а? Интересно!

Молчание. Я даже уже хотел повторить свою просьбу, как вдруг услышал:

— Обойдеш-шься! — далее шло какое-то шипение, видимо, мат. Она умеет разговаривать?!

— Почему? Ведь такая простая просьба! — я искренне недоумевал, — Давай так, я принесу тебе поесть, а ты покажешь мне волосы? Идет?

— Идет! — через силу.

Быстро сбегал наружу за едой себе и шассе, благо уже было обеденное время.

— Что, очнулась? — спросил капитан.

— Ага. Вон, поесть захотела.

— И как она в целом?

— Нормально, до столицы продержится. Может, даже товарный вид сохраним.

Вернувшись, я сунул шассе миску, но она озадачила меня вопросом:

— А где остальное?

— Что — остальное? — удивился я.

— Ну, ложки, вилки. Что вы за деревня такая? — с презрением. А сама-то!

— А ты не задумывалась, что в походе не до вилок и ложек? — я, издевательским тоном.

Засопев, шасска отвернулась спиной и занялась едой. Э, а волосы?

— Смотри, если интересно, — бросила через плечо.

Ну, ладно. Пересев на корточки, стал перебирать ее шипы. Удивительно, но они мягкие и походят на шелк! Рассмотреть бусины не получилось, они жглись, когда я к ним прикасался. А взгляд с них как-бы соскальзывал[5]. Кстати, только сейчас заметил, что у нее не кожа, а мелкая чешуя на туловище.

— А почему они гаснут, когда их отрезаешь? И кровь у тебя все еще течет. Странно…

— Потому что, как ты заметил, наши шипы питаются кровью. Нет крови — нет жизни. Ну ладно, хватит! Насмотрелся! И вообще, чего это ты такой добрый? Другие бы и пальцем не пошевелили, а этот еды принес, шипами интересуется! С чего бы это?

— Просто интересно. Я вообще, шасс впервые вижу!

— Ну и отвали тогда! Любуйс-ся ис-сдали!

Саишша

Точно, линька скоро… Вон, даже на шипение сбилась.

А парень вроде нормальный, может, и сбежать получиться. Значит, нужно засунуть свою линьку туда, где солнышко не светит, и птички не поют, и попробовать втереться к нему в доверие. Что-что? Куда засунуть?! Я вообще то глухой забой имела ввиду…

А какой у него голос оказался… Сильный, такой… такой… ну, мужской! Хотя и так понятно, что не женский.

Но все-таки, какие эти люди отсталые! Мало того, что еду руками едят, так и готовят так, что от одного взгляда рвотный рефлекс срабатывает!

Сдались ему мои шипы! Раньше думать надо было, когда мечом махал! Хорошо хоть кровь остановилась! Отрастут они еще нескоро, дайте боги года через три достигнут той длины, которая была у них до сегодняшнего дня.