Гнев Божий. - Вера Крыжановская (Рочестер)

Голос Эбрамара звучал строго и вместе с тем ободряюще.

Слова его произвели мгновенное действие. Молодые люди ободрились и выпрямились.

Прости нам, учитель, слабость, недостойную того знания, какое мы уже приобрели, – сказал Супрамати. И также нашу неблагодарность за все дарованные судьбою благодеяния, – прибавил Дахир.

– Я вижу, что вы уже победили случайное, мимолетное малодушие; а то, что вы увидите, окончательно примирит вас, надеюсь, с вашим положением «бессмертных». В дорогу, друзья мои! – сказал вставая Эбрамар с ласковой улыбкой.

Все трое пустились снова в путь.

Подземный проход, по которому они шли, все расширялся, своды делались выше, спуск становился более покатым, по сторонам открывались боковые проходы, а факелы вскоре оказались лишними, потому что появился полусвет какого-то неопределенного оттенка. И вдруг перед ними открылось такое волшебное, до того необычайное зрелище, что Дахир с Супрамати онемели от изумления и остановились.

На первом плане была громадная арка, высеченная в своде самой природой наподобие врат готического собора. За этим входом простиралась колоссальная пещера со сводом, терявшимся где-то в недосягаемой высоте. Ослепительный, но вместе с тем удивительной мягкости свет озарял все кругом; сталактиты и сталагмиты в его блеске сверкали, словно драгоценные камни. Пол пещеры повышался широкими, отлогими ступенями и за верхней высилась громадная, в несколько метров толщиною струя, вершина которой терялась в недосягаемой высоте свода.

Окруженная тучей сверкающих брызг, таинственная влага била огненными фонтанами с золотыми и пурпурными оттенками. Клокотавшие волны катились по ступеням, у подножия которых был просторный бассейн, а излишек изливался ручьями в многочисленные боковые галереи, одни высокие и широкие, другие низкие и узкие, как расщелина. Над бассейном, как и вверху, над всей пещерой, в виде облака витал золотистый пар.

Супрамати и Дахир застыли, восхищенные сказочной красотой картины. Очарованный взор их блуждал от огненного водопада к причудливым кружевам, которые покрывали стены, свешивавшимся гирляндам, нишам и колонкам. А все это блестело, сверкало и переливало разными цветами: темно-синими, как сапфир, красными, как рубин, зелеными, как изумруд, или фиолетовыми, как аметист.

– Всемогущий Боже, какие чудеса создала Твоя премудрость, и благость Твоя даровала нам счастье любоваться ими! – прошептал Супрамати, прижимая обе руки к груди.

– Да, дети мои, велика милость Создателя, дарующего нам возможность приблизиться к одной из высочайших тайн творения. Ваше смущение и волнение естественны, потому что вы видите перед собою источник жизни, сущность питания планеты, очаг сохранения и обновления действующих и творческих сил природы. Прежде девять подобных источников насыщали планету; теперь шесть из них иссякли, а три оставшиеся уже утратили часть своей силы. Когда исчезнет последний из них, холод и смерть охватят нашу землю.

– А тогда? – прошептал Супрамати.

– Тогда мы покинем обреченную на гибель землю и поищем пристанища на новой планете, чтобы там выполнить наш последний долг «посвященных» и сложить, наконец, телесное бремя; а затем вернемся в мир загробный. Но это еще так далеко, что пока не стоит и думать о нем, – прибавил Эбрамар, заметив, что его спутники вздрогнули и побледнели.

– А теперь, дети мои, помолимся!

Только в эту минуту Дахир и Супрамати заметили, что перед бассейном находился как бы престол.

Это был прозрачный, широкий, кубической формы камень, и на нем на подставке из того же вещества стояла хрустальная чаша, наполненная первобытной эссенцией, из которой исходил огненный пар. Над чашей витал прозрачный сияющий крест.

Все трое опустились на колени, и из душ их полилась горячая молитва к Создателю всего сущего, верховному, неисповедимому Существу, от Которого исходит вся милость, вся мудрость и вся сила.

Поцеловав престол и чашу, Супрамати и Дахир встали.

– Теперь, сыны мои, вы видели то, что люди веками тщетно искали и ищут: «философский камень», «жизненный эликсир», «источник вечной молодости». Инстинкт и воспоминания подсказывают им, что сокровища эти существуют, но они не могут снова найти к ним дорогу.

– Учитель, так этот жертвенник и чаша – произведение рук человеческих? – спросил Супрамати.

– Да, они сделаны адептами, поочередно живущими здесь известное время. Они охраняют источник, и на них возложена обязанность следить за силой фонтана и точно измерять ее понижение, хотя медленное, но непрерывное. Работа эта утомительная, требующая столько же знания, сколько величайшей точности, но зато она оказывает громадное действие в смысле очищения их тел. Так, за все пребывание здесь они не нуждаются в пище, ибо аромат источника вполне ее заменяет. А теперь дальше, в путь.

В последний раз молодые люди в немом благоговении взглянули на волшебную картину источника жизни и пошли вслед за Эбрамаром, который вошел в один из боковых проходов пещеры.

Дорога круто поднималась, и местами в скале были высечены ступеньки. Опасный путь освещался светильниками, подвешенными к сводам или укрепленными в расщелинах скалы.

Через несколько часов хода они дошли, наконец, до обширной пещеры, озаренной голубоватым светом.

Перед ними расстилалась гладкая поверхность подземного озера.

На столбе, стоявшем у берега, висел металлический колокол. Эбрамар позвонил три раза и через несколько минут появилась маленькая лодка с гребцом в белом одеянии. Как только она причалила, трое путешественников вошли в нее, Супрамати и Дахир взялись за весла, а гребец сел за руль.

Это был красивый молодой человек с задумчивым, грустным лицом; в глазах его светилось то странное выражение, которое отличает «бессмертных».

Лодка стрелой неслась по озеру, потом по каналам, то узким, то широким, извивавшимся причудливыми зигзагами.

Вдруг подземный канал сделал поворот под прямым углом, и Супрамати ахнул от изумления.

Легко, словно ласточка, лодка скользнула в узкое отверстие в скале и вошла в средней величины озеро, залитое солнечными лучами.

Озеро это лежало посреди глубокой и, по-видимому, не имевшей выхода долины. Со всех сторон возвышались отвесные скалистые горы с убеленными вечным снегом вершинами, уходившими в облака. Только по самому краю воды возвышавшаяся террасами полоса земли была покрыта роскошной растительностью.

В одном месте полоса эта значительно расширялась, и там на возвышении виднелся прислоненный к скале маленький, совершенно белый дворец, выделявшийся, словно жемчужина, на фоне окутывавшей его зелени.

Через несколько минут лодка причалила к подножию мраморной лестницы, последние ступени которой спускались в воду.

Дахир и Супрамати дружески пожали руку своему рулевому, и затем все трое направились ко дворцу, вблизи еще больше чарующему, чем издали.

Построен он был из какого-то неведомого камня, белее мрамора, и в совершенно неизвестном стиле. Тонкая, как кружево, резьба украшала стены; воздушные колонки поддерживали крышу широкой террасы и потолок довольно обширной залы, следовавшей за сенями.

Эбрамар вывел их через множество комнат на открытую террасу, перед которой раскинулся сад.

На изумрудно-зеленой лужайке бродили, щипали траву, прыгали или лежали, растянувшись на солнце, самые разнообразные животные: большой тигр и медведь вперемешку с овцами, газелями, собаками, большими птицами и т. д. Супрамати удивленно смотрел на это странное сборище, а близость страшных хищников, говоря правду, внушала ему некоторый страх.

– Не бойся ничего, – заметил Эбрамар, отвечая на его мысли.

– Животные эти не знают человека в роли палача или врага, они видят в нем только друга. Одинаково они не причиняют вреда друг другу, а присутствие их здесь необходимо и предусмотрено.

Жилище это, друзья мои, будет служить для вашей подготовки. Здесь, прежде всего, вы насладитесь великим, разлитым всюду покоем; затем вы научитесь лучше сосредотачиваться, сделаете вашу мысль и волю подвижными, гибкими, как усовершенствованный инструмент.

Наконец, научитесь понимать язык низших существ, что вам знать необходимо; а достигнуть этого можно только среди безусловного покоя и гармонии. Здесь души наши освободятся от телесных цепей и почерпнут новые духовные силы.

Я покидаю вас, потому что вам нужен отдых. Сегодняшний день был полон волнений и утомителен даже для вашей исключительной натуры. Но я навещу вас, когда это понадобится, чтобы дать вам нужные указания в ваших занятиях, и буду руководить ими.

Еще одно последнее указание. В зале, смежной с этой террасой, вы ежедневно будете находить готовый обед; в другой зале, приспособленной для омовения, каждое утро вы будет брать ванну и сменять приготовленное вам там платье. А теперь проводите меня; я не могу дольше задерживать гребца.