Закон военного счастья - Николай Басов

– Не надо от начала времен, – нахмурился Рымолов. – Мы знаем, что было прежде.

– Нет, Арсеньич, полагаю, что ошибка была сделана тогда, и, чтобы ее не повторять, я лучше проговорю ситуацию с «начала времен». – Он подождал, новых протестов не было. – Тогда, как известно, были предложены две тактики нашего поведения. Первая, которую предложил я, – создание летучих групп, которые режут торф то тут, то там, в разных местах, охраняемые довольно сильными, подвижными отрядами. Это не позволяло бы пернатым бегимлеси создать перевес сил, потому что им для маневра требовалось бы время и мы бы уходили от решающего столкновения. Вместе с тем это обеспечивало бы нас топливом, потому что на самом деле торфяников тут – едва ли не сорок процентов территории, есть где развернуться и где нарезать его даже не тысячами – миллионами тонн, в таком количестве, что главной была бы не проблема заготовки, а проблема транспортировки его к Перевалу.

– И все-таки ближе к делу, – высказался Рымолов. – Вторая тактика заключалась в традиционном усилении именно тут, на Скале, строительстве мощной крепости и удержании ее силами до двух рот. Разумеется, охрана работающих на торфяниках бакумуров, вывоз топлива по стационарной, единственной тут дороге – широким крюком, с заходом на восток и последующим возвращением по каменному подножию гряды на запад, к Перевалу. Обходится это не очень дешево, но с тех пор, как грузовики были переоборудованы под спиртовое топливо, я постоянно слышал заверения, что с транспортом проблем не будет. Зимой, то есть более полугода после нашего тут обустройства, оказалось, что транспорт не обеспечивает вывоз торфа по одной простой причине – пернатые знают путь, которым ходят машины, потому что он единственный, и устраивают засады на караваны.

– Мне говорили военные аналитики, – веско высказалась Галина, – что, даже если бы мы использовали летучие отряды, пернатые все равно могли бы перехватывать грузовики с торфом, только ближе к Перевалу. Потому что Перевал – единственный из известных нам проходов через Олимпийскую гряду.

– У Перевала нашему гарнизону из крепости было бы легче справляться с любыми отрядами пернатых просто потому, что он ближе к главной базе. А сейчас, когда нападения могут совершаться по всему маршруту, нам приходится держать при караване такие дополнительные силы, что… Что транспортировка становится бессмысленной – мы не столько торф возим, сколько охрану. – Ростик посмотрел на Рымолова, тот сидел с неподвижным лицом. Но был еще спокоен. – Такой ситуация была пару недель назад. Сейчас, я утверждаю со всей ответственностью, мы столкнулись с ее качественным изменением. Потому что пернатые подтянули силы и готовят длительную осаду нашей крепости. И, безусловно, возьмут ее.

– Откуда такая уверенность? – спросил Каратаев. – Откуда вообще, Гринев, у тебя такие категоричные мнения? Ситуация, как ты говоришь, еще не созрела, еще даже не определилась, а ты…

– Я умею прогнозировать, – сказал Ростик. О том, что он умеет не только прогнозировать, но и предсказывать будущее едва ли не мистическим способом, лучше было не заикаться. Сейчас это могло только помешать.

– И что же нам делать? – спросил Рымолов. Он понял, что имел в виду Ростик, он один из немногих, кто верил в его дар и даже не раз планировал масштабные действия, используя Ростиковы прозрения.

– Они не дадут нам больше резать торф, потому что считают эту территорию своей. И чтобы они перестали так считать, ее нужно завоевать. – Ростик помолчал. – Перспектива большой войны меня не радует. И не потому, что мы к ней не готовы, а потому… В общем, все дело в маневренности. Раньше, когда болота стояли подмороженными, это было не так заметно. Теперь, с наступлением лета, когда болота развезло, выяснилось – без транспорта, надежного и, желательно, более быстрого, чем бегающие по трясине пернатые, сражаться с ними не следует. Мы потерпим поражение, и оно будет сокрушительным.

– Арсеньич, – взорвался Каратаев, – ты меня избавь от этой глупости. Ну, сам посмотри – они пернатые, у них один арбалет на десять бойцов, одно ружье на сорок, а то и больше вояк. А у нас тут стены в два метра толщиной, три этажа, сверху турельные установки против этих… летающих страусов. Что они могут нам сделать?

– Они что-нибудь придумают, – ответил вдруг старшина Квадратный.

– Нет, – покачал головой Ростик, – они уже что-то знают, что способно нас отсюда выкурить, как сурков из норы.

– Они дикие, что они могут знать? – делано удивилась Галя.

И Ростик, и Квадратный промолчали. Не зная деталей, на этот вопрос ответить было невозможно. Рост даже мельком подумал – а так ли она глупа, как хочет выглядеть? Уж очень ловко она подыгрывает Каратаеву, куда лучше, чем хотелось бы.

– Сколько в крепости солдат? – спросил Рымолов.

– Восемьдесят, считая нас, – тут же отозвался Квадратный. – Четырнадцать из них девушки.

– Дети?

– Детей пока нет, – ворчливо отозвался Ростик. – Еще чего – детей тут держать. В крепости на Перевале их было бы опасно держать, а тут – вообще недопустимо.

– Бакумуры?

– Около сотни, – отозвался старшина. – По полста душ в каждую рабочую смену. Командиров у них тоже двое, пока ведут себя послушно.

– Верят они нам, – отозвался Каратаев, будто это была его заслуга. – Дети у них есть?

– Конечно, – признал Ростик. – Почти два десятка волосатых детишек. И женщин больше половины. Когда вербовали диких бакумуров работать тут, то женщины первые шли – они у волосатиков падки на постоянный паек. – Он подумал и не смог справиться с собой, добавил с горечью: – Они рассчитывали на безопасность, а вместо этого мы…

– Сколько у нас тут продуктов? – Рымолов посмотрел на Ростика почти с жалостью. – Обмундирование, боеприпасы?

– Кормиться мы можем хоть до следующей зимы, – тут же высказался Каратаев. – А боеприпасов хватит на большую оборону.

– Впрочем, – прервал его жестом Рымолов, – это не проблема. Прижмут, будем на гравилетах подвозить. Сотню волосатиков и три взвода солдат уж как-нибудь обеспечить сможем.

– Это значит?.. – с надеждой спросил Каратаев.

– Это значит, – торжественно выговорил Председатель Рымолов, – мы остаемся. И даже если они не дадут нам пока резать и отправлять на нашу территорию торф, будем ждать, пока они ослабят давление. Нужно будет, станем резать его только зимой, а летом будем сидеть в осаде. – Он заметил выражение лица у Ростика и уже не в приказном, а в увещевательном тоне добавил: – Ты пойми, нам без топлива нельзя, мы уже не сможем остановить ни наши технологии, ни отопление зимой… Дрова взять у дваров мы не можем, вот и приходится выходить из положения торфом.