Дожить до вчера. Рейд «попаданцев» - Артем Рыбаков

Территория полигона Военно-инженерной академии им. Куйбышева. Станция Опалиха, Московская область. 19 августа 1941 года. 09:07.

— Ну что, товарищи, начнем? А то небось заждались своих самоделок? — Высокий, в щегольской гимнастерке и ослепительно сверкающих сапогах, военинженер 1 ранга посмотрел на часы. — Первыми мы продемонстрируем ручные гранаты. Затем — осколочные мины направленного действия. Подрывные заряды будут показаны на другой площадке. Прошу всех спуститься в укрытие!

Представительная делегация из пятнадцати человек, в которой из тех, кто носил форму, не было никого в звании ниже полковника, послушно выстроилась у узенькой лестницы, ведущей в бетонный бункер. Судоплатов бросил взгляд на расставленные на идиллической лесной полянке ряды фанерных ростовых мишеней: интересно, так ли страшен черт, как его Зайцев малевал?

Когда все спустились в капонир и боец закрыл гулко лязгнувшую тяжелую металлическую дверь, члены делегации, все как один выстроились вдоль прикрытой бронестеклом щели, многие достали бинокли… Военинженер вдавил большую красную кнопку на стене, и снаружи, хоть и приглушенно, долетел пронзительный вой сирены.

— Сейчас увидите, — не обращаясь конкретно ни к кому, сообщил инженерный полковник.

Павлу бинокль был ни к чему — расстояние до мишенного поля составляло едва ли полсотни метров, а на зрение он пока не жаловался.

В центр нескольких концентрических кругов, представляющих собой не очень ровные линии, насыпанные на зеленой траве поляны обычным речным песком, вдоль которых и были расставлены мишени-силуэты, вошел боец, положил что-то на землю и несколько секунд стоял, согнувшись. Затем он начал пятиться, разматывая за собой бечевку.

— Изделие первое, — тоном шпрехшталмейстера[1] объявил инженер. — ЭрГэПэБэ! Она же — ручная граната партизана бумажная. Вариант снаряжения первый — дымный ружейный порох и рубленая проволока. — Пока он делал объявление, боец снаружи уже спустился в бетонированную щель.

— Внимание! — И коротко вякнула сирена.

— Бух! — Глухо, словно сработала большая новогодняя хлопушка, донеслось снаружи, а между фанерными «врагами» вспухло густое облако белесого дыма.

— Прошу к мишеням! — Сразу вслед за приглашением лязгнула, открываясь, дверь.

— Товарищ военинженер, а почему боец веревку разматывал? Что, других способов нет? — спросил один из двух присутствовавших на испытаниях гражданских.

Вроде из аппарата Центрального Комитета, — вспомнил Павел.

— Дело в том, товарищ, что запалы в этих устройствах кустарные, и мы, инициируя их подобным образом, одновременно собираем статистику срабатываний. А для этого следует исключить помехи, связанные с метанием. Вдруг при броске запал вывалится? Товарищи, аккуратнее! Под ноги смотрите! — громко обратился он к остальным членам комиссии. — Дистанционные круги не растаскайте, а то времени много потеряем, пока заново их отсыплют.

«Да уж, это он верно про время подметил… — подумал Судоплатов. — Совсем его нет!»

Все подошли к мишеням. Те, что стояли на первом круге — в метре от подорванной гранаты, были густо испещрены отметинами, во многих местах блестели застрявшие куски проволоки. Фанерным «врагам», стоявшим дальше, повезло чуть больше — царапины и лохматившиеся занозами пробоины встречались на них гораздо реже.

— Неплохо, неплохо, плотненько так легло, — начальник Особой группы услышал, как бормотал ходивший между фанерками высокий полковник-кавалерист.

— Как видите, товарищи, — принялся объяснять военинженер, — плотность поражения сильно падает с удалением от точки подрыва, но радиусом сплошного поражения вполне можно считать три метра.

Потом, когда растерзанные мишени заменили на новые, испытывали гранаты со снаряжением из винтовочного пороха… Потом — начиненные орудийным разных марок, аммоналом… и даже древним пироксилином…

Наконец, когда стрелки часов уже почти подобрались к одиннадцати, «хозяин» испытаний объявил, что сейчас принесут фонды, а когда кто-то поинтересовался, зачем им какие-то там «фонды», расшифровал — оказалось, что под этим сокращением скрывается «фугас осколочный направленного действия», а не то, о чем члены комиссии подумали.

Первый фугас произвел на всех присутствующих неизгладимое впечатление — когда небольшая дугообразная коробка, очень похожая на кусок обода огромного колеса, взорвалась, Павел успел заметить, как стоявшие в секторе примерно тридцать градусов мишени разом вздрогнули и мгновенно покрылись оспинами пробоин.

Все снова потянулись из укрытия. «Эдак, если образцов они много заготовили, с нас семь потов по жаре сойдет!» — подумал Павел, взбираясь по крутой лесенке.

— Внушает, товарищи, не правда ли? — В голосе военинженера появились нотки балаганного зазывалы.

«С другой стороны, почему бы о хорошем деле и громко не объявить? Штуки-то полезные испытываем. Армейцы, может, и обойдутся, а вот моим ребятам, если конструкцию этих самоделок серьезные инженеры доработают, только лучше будет», — подумал Судоплатов, разглядывая мишени.

— А чем это так жахнуло? — Гражданский в очередной раз потребовал объяснений.

Вместо ответа «распорядитель» сделал несколько шагов и, нагнувшись, подобрал что-то с земли. Подойдя к любопытному «гражданину», он протянул тому раскрытую ладонь:

— Вот, полюбуйтесь. Бракованные ролики от подшипников. Есть вариант со стальными шариками. Но вообще можно снаряжать любым металлическим хламом, просто брак подшипникового производства дает лучшие результаты — и осколки одинаковой массы, и форма позволяют плотно упаковывать их в осколочную «рубашку». — Тот принялся разглядывать «доказательства».

— А не дороговато подшипниковую сталь на ветер пускать? — после недолгих раздумий спросил гражданский.

— Что есть, то есть… Но нам быстро надо было получить металлические фрагменты одинаковой массы — вот Первый ГПЗ и пришел на помощь. У них этого лома несколько тонн скопилось.

Павел подошел к беседующим.

— Все, как в вашем описании, товарищ старший майор, — обернулся к нему инженер. — Взрывчатка, правда, дорогая. Ее получают по методу Герца. Но химики уже стараются придумать, как улучшить процесс. — И, обращаясь к другим членам комиссии, он спросил: — Ну как вам, товарищи?

Давешний кавалерист покачал превращенный в решето силуэт, стоявший на седьмом или восьмом «кольце», и широко улыбнулся:

— Замечательно! Сколько весит этот сюрприз? И какой захват у этой «сенокосилки»?

— Три с половиной килограмма. Двадцать пять сантиметров в длину, десять в высоту и приведенная толщина — двенадцать сантиметров. А захват… Можете сами посмотреть, товарищ полковник, до тридцати метров — решето, на сорока — тоже довольно плотно, но уже не то. Угол разлета — примерно сорок градусов.

— Получается, один мой конник четыре таких игрушки в переметных сумах может везти?

— Боюсь, товарищ полковник, на всех конников фондов не хватит, — пошутил военинженер. — Пока производство малосерийное. Но сейчас идут работы над изделиями с начинкой из менее дорогой взрывчатки. Пробуем литой тротил. Чуть позже как раз их и продемонстрируем. — По взмаху его руки к площадке подошли бойцы, обслуживавшие испытания и начали заменять растерзанные мишени. «Гости» пока отошли в сторонку, многие закурили, и почти все принялись обсуждать увиденное:

— Нет, слов нет, штука эффектная, — размахивая рукой с зажатой в ней папиросой, говорил полковник-сапер своему собеседнику, генерал-майору с эмблемами железнодорожных войск в петлицах, — но ведь, если противник залег, ему эти дела до одного места будут!

— Верно, — подхватил знакомый Павлу генерал-майор из ГУПВ,[2] — но ведь для перекрытия подходов вещь незаменимая. А если их цепочкой вдоль тропы расставить — вообще красота выйдет! Они же от электродетонатора могут «заводиться»? — спросил он «демонстратора».

— Конечно. И на МУВ[3] установить можно. Специально универсальными сделали. По требованию, так сказать, заказчика, — и военинженер покосился на Судоплатова.

— А чем еще вы нас порадуете? — вступил в беседу коренастый полковник с бритой «под Котовского» головой. — Этими «хлопушками» с бронетехникой не особо повоюешь.

— Всему свое время, товарищи! — успокаивающе поднял ладони перед грудью инженер. — И сосредоточенные заряды мы продемонстрируем, и новые, основанные на экспериментальных наработках… Не наших, к сожалению. Мы, насколько я знаю, у нас в стране первые, кто работает по этой проблематике. Опять же, спасибо разведке, — он снова покосился на Павла, — открыли нам глаза. К тому же работы профессора Сухаревского[4] по исследованию эффекта Монро сохранились… — Словно поняв, что залезать в технические и научные дебри сейчас не время, докладчик резко осекся. — Ну что? Я вижу, мишени уже заменили, — продолжил он после некоторой паузы. — Все покурили?