Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса - Леонид Васильевич Милов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На Ченцовеком заводе делали и латы. По описи 1662 г., здесь работало двое мастеров-иноземцев (Ламберт и Паксей). Каждый из них делал в неделю по 8 лат рейтарских “с шишаки совсем в одделки”, т. е. в год по 400 комплектов. Оплата была сдельной – по 10 алт. серебром за латы[2642]. В год – 120 руб. В 1663–1664 гг., по данным приходо-расходной книги, на Ченцове работало 3 иноземных латных мастера, а с января 1664 г. еще один. Однако их выработка продукции была далека от указанной нормы. Мастер Ламберт Ламбот (тот, что указан в описи 1662 г.) за сентябрь 1663 – август 1664 г. сделал 194 комплекта лат с шишаками, 100 нагрудников и 400 пар наконечников. Всего он получил за работу 106 руб. 70 коп., что близко к расчетному окладу[2643]. Однако другой мастер – Петер Ном за год сделал всего 147 комплектов лат и получил всего лишь 44 руб. 10 коп.[2644] Сведения приходо-расходной книги в данном случае подтверждаются материалами дела об отпуске Петера Ноя (Петера Нома) во Францию от 28 апреля 1665 г. Из него явствует, что этот мастер – Петер Ной “устарел и латное дело делает за старостию худо”. С 15 мая 1664 г. по 28 апреля 1665 г., то есть за год, он сделал всего лишь “200 лат рейтарских с шишаки”[2645]. Третий мастер – Нилис Вальдор сделал 20 лат и 52 нагрудника и получил за них 45 руб. 20 коп.[2646] Четвертый мастер Нилис Персон значится всего в двух записях, где фигурирует 33 комплекта лат (9 руб. 90 коп.)[2647]. Трудно ответить на вопрос, почему эти работы велись столь вяло. Видимо, дело не только в старости одних, но и просто в плохой квалификации других.
Из челобития кузнецов Тульской Оружейной слободы, поданного вскоре после постройки завода на р. Скниге, следует, что правительство постоянно мобилизует их для работы на Тульских и Каширских заводах (“нас же холопей емлют к твоему… к железному и пушечному и гранатному делу в Тульский уезд на Городище”). В челобитной подчеркивается: “и по се число ходим… человека по 2 и по 3 безпристанно лет с 20 и больше”[2648]. А с постройкой завода на р. Скниге число мобилизованных резко возросло. С годами практика таких мобилизаций расширялась. В перепись 1662 г. попал факт постоянного пребывания тульских кузнецов на заводах. Тульские ствольные казенные кузнецы работали на заварке стволов, “переменяясь помесячно”, т. е. круглый год. Их 5 человек (каждый с 2 работниками), делали они в день каждый по 3 ствола, т. е. в год 4500 стволов[2649]. К моменту описи они в связи с перепроизводством заваренных стволов уже не работали один год. В приходо-расходной книге 1663–1664 гг. часто встречаются записи о выдаче прокорма (по 8 денег в день) тем или иным группам тульских кузнецов (3 партии кузнецов для “подковного дела”, группа в 11 чел. для изготовления “пушечных станов колесных снастей”)[2650]. В 1665 г. снова были посланы на Тульские и Каширские заводы “кузнецы добрые мастера ствольные заварщики и отдельщики”, “которым ныне мочно работать… у разных дел”, в количестве 20 человек (4 тверича, 2 переяславца, 2 галичанина, 3 елчанина, 3 Вологжанина, 2 углечанина, 2 суздальца, один шуенин и один устюжец), а также еще 10 человек “к латному делу в ученики и к ствольной отделке” (2 тверича, 2 костромича, 2 Вологжанина, по одному человеку из Ростова, Углича, Нижнего Новгорода и Мурома)[2651]. Кроме того, из Оружейной палаты “довелось послать на Коширские заводы в ученики” еще 4 человека. За каждого ученика иноземцу платили сверх оклада 30 руб.[2652]
По приходо-расходной книге 1662 г., на заводах постоянно находились 2 группы казенных кузнецов, мобилизованных московскими приказами для работы по отделке пушек.
Первая группа в 8–16 человек тульских кузнецов, возглавлявшаяся Васькой Филипповым, проработала за год на изготовлении “пушечных станков колесных снастей” 1194 человеко-дня[2653]. И это только минимум, не ускользнувший от учета. Работа по монтированию колесных крепей и станка состояла из множества мельчайших кузнечных работ. Вот их примерный перечень: “а делать крепей на всякой станок с колесы по 24 шины, по 24 обоймицы одинаких, да двойных по тому ж, по 260 гвоздей, по 16 обручей, по 4 закрутья, по 4 наконешника к осям, по 2 поддоски во всю ось, по 4 стремяни, по 2 полосы на станок длиных, по 2 полосы поперек станка, по 4 полосы, чем станок перевязать, по 250 гвоздей, чем станошные полосы прибивать, да под исподь во весь станок под вертлюг по полосе, по 4 веретена связных, по 8 втулок, по 4 чеки, по 2 полосы сверху да с-ысподи на переднюю ось, на чем станок станет ходить, по 2 крюка да по 2 конца с пробоями и с репьями, по 2 кольца с обоимицами в брус, по полосе на дышло клепаных да по наконешнику с крюком и с чепью х коромыслом и к боронкам по 2 крючка по сторонам к дышлу, по 3 веретена, по 4 гнезда петель да под ручки по 2 кольца, по 2 клепани да по ушам на вертлюгах, а под ними по тарели, на дышло по 3 обруча, к лисице по 2 веретена, по стремяни на лисицу, по наконешнику заварному, по середнику к станку”[2654].
Отметим, что в массе своей это самостоятельная кузнечная работа. Можно лишь предположить, да и то с большим сомнением, что 8–16 человек могли разделить между собой некоторые работы. В источниках нет сведений о том, чье оборудование использовали эти кузнецы. Не исключено, что и наковальни, и меха (ручные), и инструмент – все привозилось с собой.
Вторая группа в 8–10 чел. состояла из московских кузнецов во главе с Федькой Степановым. Она проработала на заварке пушечных стволов еще большее суммарное время – 1940 человеко-дней[2655].
Таким образом регулярно, в течение всего года на заводах только на отделке и монтаже пушек – важнейшего вида военной продукции – ежедневно работало в среднем 10,2 чел. Эта цифра намного выше, чем, например, заводской штат по квалифицированным работникам-литейщикам.
