Русский архив: Великая Отечественная: Т. 15 (4-5). Битва за Берлин (Красная Армия в поверженной Германии). - Сборник документов

ж) развернутая политическая и партийно-комсомольская работа среди всего личного состава корпуса.

Позволю кратко остановиться на всей этой большой подготовительной работе.

Изучение плацдарма и противостоящего противника.

С 8 по 12 апреля были проведены абсолютно все рекогносцировки, которые необходимо было сделать общевойсковым командирам, артиллеристам, самоходчикам и танкистам.

Начиная с 10 апреля на основании данных, полученных от 26 ск, велось круглосуточное наблюдение за противником и изучение его. В это же время при штабе корпуса были проведены занятия с командирами соединений, полков и батальонов, со всеми штабами по проработке плана предстоящей операции корпуса. Пехотные войска с артиллерией, танками и, главным образом, самоходными установками отрабатывали на местности технику атаки, наступления и боя в глубине обороны. Главное внимание обращалось на [544] вопросы стремительности атаки, взаимодействия с артиллерией сопровождения и самоходными установками, тренировки на выносливость в стремительном и безостановочном наступлении в глубине обороны противника на всю глубину ближайшей задачи корпуса (7–8 км). Учитывая, что атака предполагалась только в ночное время, все занятия начинались ночью или перед рассветом и кончались, как правило, в первой половине дня. Часть занятий проводилась ночью. Кроме тактической подготовки, проводились и другие мероприятия, которые преследовали цель поднятия общей дисциплины войск и их боевой готовности.

Нужно отметить, что пехоте практически не удалось отработать бой на местности в крупном населенном пункте, так как в районе сосредоточения корпуса были очень небольшие деревни в 10–12 домов, поэтому практически и глубоко, так как нужно было действовать в таком крупном центре, как город Берлин, отработать не удалось. С офицерами бой в крупном населенном пункте был отработан на макетах.

Вопросы устойчивого управления и связи.

Наблюдательные пункты командира корпуса и командиров дивизий были во второй траншее на плацдарме в 200 м от переднего края. Я не говорю о тех мероприятиях, которые были проведены в части скрытого управления войсками, — запрещались телефонные разговоры, распоряжения отдавались личным общением, документы разрабатывались только ответственными офицерами. Скажу только единственное, что штаб корпуса разработал все мероприятия по управлению на глубину первой задачи дня. Это было достигнуто следующим образом: были подготовлены дивизионные и одна корпусная осевые линии связи, точно определены направления этих линий, точно были определены наблюдательные пункты командиров дивизий и полков и в первый же день операции мы настойчиво это дело проводили в жизнь.

Материальное обеспечение.

Войска были полностью обеспечены и подготовлены. Здесь два слова в отношении того предложения или вывода, который сделал генерал-полковник Шебунин, что в войсках необходимо иметь 2–3 б/к, а на армейских складах иметь 0,5 б/к и на фронтовых 0,5 б/к. Я должен сказать, что войска даже с одним б/к еле-еле справлялись, и всю тяжесть подвоза боеприпасов в каждой операции должны брать на себя армейские и фронтовые транспортеры и доставлять их непосредственно в дивизии.

Мероприятия по соблюдению военной тайны.

Противник знал и предполагал, что мы собираемся наступать, но дня и часа он, безусловно, не знал. Скрыть сосредоточение такой огромной массы войск, какую из себя представляли армии, насыщенные огромным количеством техники, танков, артиллерии было трудно. В этой части, я сказал бы, была проделана штабами дивизий и полков, штабами приданных частей буквально гигантская работа. Достигнуто это было той большой и серьезной работой, которую командиры всех степеней провели на местности. Каждый командир точно знал, где ему поставить танки и самоходные установки, где ему поставить батарею, где расположить пехоту и без всякой сутолоки и встречных движений корпус расположился на положенном ему плацдарме.

Противник.

В полосе корпуса оборонялся полк 309 пд, поддерживался 2/234-м арт. полком, 707-м тяжелым арт. дивизионом и минометным дивизионом. Характер обороны уже здесь рассказывали, и я на нем останавливаться не буду. Нужно сказать, что до 14 апреля противник никакой особенной активности не проявлял. С 14 апреля, после первой разведки боем, противник резко усилил свою активность. Проявлялась она в арт. налетах по всем боевым порядкам пехоты, усилением методического огня, авиационной разведкой и бомбежкой с воздуха переправ. Живой силой и даже разведкой противник не действовал.

Два слова относительно боевых порядков и артиллерийского обеспечения. Корпус наносил удар своим левым флангом. Он обусловливался тем, что в целом командующим было принято решение удар наносить центром, а левофланговый 12 гвск удар наносил своим правым флангом, поэтому, соединяя усилия двух корпусов на внутренних флангах, армия и корпуса наносили таранный удар в центре полосы армии с постепенным его ослаблением на флангах.

Артиллерийское обеспечение.

Я на всех вопросах останавливаться не буду. Два слова только о прожекторах. Находясь от переднего края в 200 м, во второй траншее, я пришел к глубокому убеждению со своими командирами дивизий и полков, что прожекторы, безусловно, сыграли свою роль во второй атаке. Совершенно правильно, что 114 млн свечей не могли пробить толщу пыли, но прожектора, стоявшие сзади, освещали местность танкам, которые начали движение с исходного положения до первой траншеи противника. Пехота чувствовала себя уверенней. Показания пленных говорили, что немцы видели этот свет и считали, что русские применили какое-то совершенно новое оружие. Поэтому определенный результат и эффект от применения прожекторов был. В полосе корпуса действовало 12 прожекторов.

Ход операции.

Я остановлюсь на трех вопросах и очень коротко. Продвижение корпуса по дням: к утру 17 апреля корпус прорвал оборону на глубину 12 км и вышел к каналу Фридляндерштром, подошел к Кунерсдорф и Мецдорф, сильно укрепленным опорным пунктам. Как известно, на этом рубеже был тыловой оборонительный рубеж противника и частям потребовались почти целые сутки для того, чтобы прорвать этот рубеж. К утру 19 апреля продвижение было на 20 км. С форсированием этого канала и взятием этих двух населенных пунктов 18 апреля — на третий день операции, после прорыва тылового оборонительного рубежа был введен второй эшелон корпуса 207 сд. К исходу 19 апреля корпус продвинулся на 30 км, к исходу 20 апреля — на 40 км, и на рассвете 21 апреля в 6 час. 30 мин. передовые части 171 сд вместе с 12 гвск, который наступал слева, пересекли черту большого Берлина и завязали бои в пригородах. К исходу 21 апреля, за 6 дней наступления, корпус прошел с боями 66 км, овладел пригородами Берлина — Каров, Бланкенбург — и начал бои за Буххольц.

Таким образом, темп наступления в первый день выразился 12 км, второй день — 4 км, третий — 4 км, четвертый — 10 км, пятый — 16 км, шестой — 20 км.

Из этого видно, что второй и третий дни были для корпуса тяжелыми днями. В эти дни корпус преодолевал тыловой оборонительный рубеж и овладевал высотами зап. Кунерсдорф и Мецдорф. Здесь именно была разбита подошедшая 601-я авиаполевая дивизия, 4-й и 5-й учебные полки. Дальнейшее продвижение шло нарастающим темпом, и особенно оно возросло в решающий — шестой день операции, когда части ворвались и овладели первыми пригородами Берлина.

На 5 и 6 день операции развитию сильных темпов наступления способствовал ввод в бой 150 сд в центре полосы корпуса. Все три дивизии вошли в Берлин одновременно. Корпус наступал, имея три дивизии в линию, так как никто не хотел быть в это время во втором эшелоне и уступить права первым ворваться в логово фашистского зверя. В этом заключался глубокий политический смысл для каждого бойца, офицера и генерала, и мы это дело очень удачно использовали.

Тут же должен доложить в отношении непрерывности действий. У меня несколько особое мнение по сравнению с начальником штаба 5-й ударной армии. Во всей этой операции корпус удачно использовал требования маршала тов. Жукова о непрерывных действиях.

После прорыва тылового оборонительного рубежа боевые действия до самого Берлина абсолютно были непрерывны, причем эта непрерывность достигалась не вводом второго эшелона корпуса, а вводом вторых эшелонов полков. Только при этом условии войска совершенно свободно и легко выполняли поставленную задачу и днем и ночью.

Несколько слов о действиях танков. Мне кажется, что совершенно напрасно некоторые товарищи так резко ставили вопрос, что пехота действовала без танков и танки действовали без пехоты и пр. Это совершенно неверно. Должен доложить, что танкисты до канала Фридляндерштром, в частности в полосе корпуса, не могли безусловно войти в прорыв потому, что местность, обстановка и условия этого не позволяли. И только после овладения Кунерсдорф и Меццорф и высотами западнее, действительно встал вопрос о возможности прорыва танков в глубину. 19 апреля я встречался с командиром 1-го мех. корпуса генерал-лейтенантом Кривошеиным перед Протцельским лесом. Единственное, что помешало 1-му мех. корпусу прорваться — это единственная дорога через Протцельский лес, поэтому мех. корпус проходил лес совместно с пехотой. Когда мы вышли на рубеж Бернхольц, мех. корпус поднялся на север в полосу 47-й армии и пошел действовать на Бернау. Наша пехота 20 апреля была только здесь, а 21.4.45 г. мы ворвались в Берлин. Второй раз с танками я встретился на канале Берлин-Шпандауэр-Шиффарт, где танкисты решали проблему как переправляться. Строили переправы вместе. Здесь я видел начальника инженерной службы 2-й танковой армии полковника Бельского. Мой корпусный инженер вместе с ним строил переправу, и по этой переправе мы здесь и переправлялись. В третий раз я встретился с танками 2 ТА 2 мая после капитуляции немцев, у рейхстага.