Улыбка Пол Пота - Петер Идлинг

В конце 1977 года Демократическую Кампучию посетил Чен Юнгуй, заместитель премьер-министра Китая. Идеологически он был очень близок Пол Поту. После ознакомительной поездки по Демократической Кампучии он заверил сопровождавшего его Пол Пота, что стратегия красных кхмеров «совершенно верна».

Поездка была хорошо продумана, так называемые импровизированные посещения были устроены в подходящих местах. Партийный секретарь Западной зоны Чуй Чет отвечал за осмотр рисовых полей в Кампонгчхнанге.

Чуй Чет был настоящий ветеран, еще в 1950-е присоединившийся к Коммунистической партии Индокитая. Он сидел за свои взгляды, потом ушел в подполье и участвовал в вооруженной борьбе. Когда принц Сианук опубликовал черный список левых радикалов, Чуй Чет и Салот Сар ушли в джунгли, вместо того чтобы явиться к властям с повинной.

В 1976 году многие из его ближайших коллег и старых товарищей были арестованы и казнены. Чуй Чет с нарастающей тревогой ждал своей очереди. Но все было тихо.

Чуй Чета подвели его слабые нервы. Визит высокого лица оказался непосильным для него испытанием.

Когда прибыл кортеж Чен Юнгуя и Пол Пота, их ждала шеренга сытых крестьян, готовых «броситься в атаку» на рисовое поле. Но вместо того, чтобы просто начать представление, Чуй Чет протиснулся к Чен Юнгую, не обращая внимания на Пол Пота и других партийных функционеров. На глазах у изумленных участников делегации он обратился лично к именитому гостю и стал взволнованно и заискивающе расспрашивать его о сельскохозяйственных методах.

Это был недопустимый промах. Говорят, Пол Пот рассмеялся, чтобы замять неловкость.

Через несколько месяцев после злосчастного визита Чуй Чета арестовали и отправили в тюрьму S-21, где его пытали, а потом казнили.

Спланированный до мелочей международный визит. И пример того, как трудно строить общество, когда приходится иметь дело с этим непредсказуемым человеческим фактором со слабыми нервами.

ДА! ДА! ВОЗДЕЛЫВАЙТЕ ВСЮ ЗЕМЛЮ ДО ПОСЛЕДНЕГО КЛОЧКА, ДАЖЕ ВЕЛИЧИНОЙ С ЛАДОНЬ!

Через два месяца после шведов, в октябре 1978 года, Демократическую Кампучию посетила делегация от Коммунистической партии Норвегии. Почти двадцать пять лет спустя Поль Стейган пишет:

Некоторые считают, будто нам показали растянувшиеся на тысячу километров потемкинские деревни. Пусть думают что хотят. Но невозможно подделать непринужденные дружеские отношения между простыми людьми и представителями государства и партии. Люди запуганные не вели бы себя таким образом. Никакая власть в мире не могла бы их к этому принудить.

«Убито тридцать правительственных солдат». Читаю текст под заголовком: «В субботу на окраине столицы партизаны-коммунисты атаковали грузовик с солдатами. Тридцать убитых, много раненых. Число погибших партизан неизвестно».

Бульвар Сианук тонет в желтом, как мед, вечернем солнце. Машин на дорогах все больше, сгущаются сумерки. Я продолжаю читать свою «Cambodge Soir».

Король призывает к новому ужесточению мер против маоистов. Агрессия не должна остаться ненаказанной.

Какой-то эксперт констатирует напряженность ситуации в Непале.

На секунду мне становится не по себе. Где я, в Катманду и читаю про Пномпень или в Пномпене, читаю про Катманду? Бегло просматриваю статью о непонятном конфликте в какой-то далекой стране.

Золотисто-желтый свет, тарахтение скутеров.

КОММУНА РЕШАЕТ, ИНДИВИД ОТВЕЧАЕТ!

Вечернее солнце над Пекином. Гладкая вода в бассейне. Старый больной Мао Цзэдун в удобном кресле. Рядом сидит Пол Пот, которого принимают в частном доме Мао. Камбоджийская революция победила, Пол Пот — желанный гость в Пекине. Разумеется, это тайный визит.

Он приехал обсудить поддержку Китая. Самая населенная коммунистическая страна в мире протянула руку помощи одной из самых маленьких.

Маленькая страна и большая революция.

Разговор протоколируется. Мао Цзэдуна еле слышно, но мыслит он ясно. Ссылаясь, в частности, на Канта и Хаксли, он говорит:

— У вас большой опыт. Лучше нашего. У нас нет права вас критиковать.

И продолжает:

— Вы правы, тут не о чем говорить. Допустили вы какие-то ошибки или нет? Я не знаю. Наверняка допустили. Так исправьтесь, надо исправить эти ошибки.

Как реагирует Пол Пот? Улыбается ли он — ведь его удостоил похвалы величайший из живущих революционеров?

Шепот Мао Цзэдуна:

— Дорога полна лишений.

Тишина. Теплый июньский вечер. Переводчик вполголоса переводит:

— Ситуация здесь точь-в-точь такова, как предсказывал Ленин, — капиталистическая страна без капиталистов.

Он говорит:

— Зарплаты не равны. У нас есть лозунг о равенстве — но мы не провели его в жизнь. Сколько лет уйдет на то, чтобы изменить это? Когда мы построим коммунистическое общество? Борьба между развитым и неразвитым будет продолжаться даже при коммунизме. Так что это не вполне ясно.

Годы борьбы, полная, беспрецедентная перекройка общества в одной из крупнейших стран мира. Прорыв. Культурная революция. И что теперь? Сомнения?

— Так что это не вполне ясно.

Что думал об этом Пол Пот?

Называть красных кхмеров красными кхмерами не совсем корректно.

Кхмер Крохом, или Khmer Rouge, было определением принца Сианука. Еще один оттенок в его разноцветном мире. Консерваторов звали Кхмер Кхиеу, синие кхмеры. А Кхмер Со, белые кхмеры, сражались за возвращение Камбодже вьетнамской части дельты Меконга, Кампучии Краом.

Кроме того, было еще несколько разновидностей кхмеров. Независимые кхмеры, Кхмер Иссарак, в 50-е годы сражавшиеся против французского господства. Кхмеры-освободители, или Кхмер Румдох, которые бились плечом к плечу с красными кхмерами против правительственной армии Лон Нола. Кхмер Серей, свободные кхмеры, сперва боровшиеся против красных кхмеров, а потом вместе воевавшие против вьетнамцев.

Сами красные кхмеры предпочитали называть себя Коммунистической партией Кампучии.

Однако название принца Сианука к ним прочно приклеилось. Сегодня его используют даже бывшие партийные функционеры.

Коммунистическая партия Кампучии была образована в начале 1950-х, но в 1976 году Пол Пот неожиданно заявил, что такой отсчет неверен. По его мнению, годом рождения партии следует считать 1960-й. Одним махом партия помолодела на девять лет. Приготовления к двадцатипятилетнему юбилею пришлось тут же остановить.

У Пол Пота были свои причины так грубо переписать историю. В 1960 году он был избран в высшие эшелоны партии. Еще это было начало конца вьетнамского влияния на камбоджийских коммунистов.

Поначалу камбоджийцы входили в компартию Индокитая. Пол Пот считал, что для Хо Ши Мина международное участие — это только прикрытие. Тайной же целью Вьетнама было создание своего рода индокитайского Советского Союза с центром в Ханое. Поэтому освобождение из-под вьетнамской опеки было, по мнению Пот Пота, важным шагом к сохранению национальной независимости.

Теперь, с новой точкой отсчета, все выглядело так, будто революция красных кхмеров — дело их собственных рук. Многолетнюю зависимость от Северного Вьетнама теперь можно было перечеркнуть.

Многие коммунисты старшего поколения возмутились. В 1950-е, пока Пол Пот со своими приятелями шлялся по кафе в Париже, они не на жизнь, а на смерть сражались в джунглях за коммунистическую революцию. Перечеркнуть первое десятилетие существования партии — все равно что перечеркнуть их борьбу.

Возмущенные ветераны были арестованы и отправлены в тюрьму S-21. Под пыткой они «признали», что партия была образована в 1960-м. Потом их казнили, обвинив в шпионаже в пользу Вьетнама.

Многое в политике красных кхмеров может быть понято только в контексте камбоджийской истории. Пол Пот был в первую очередь камбоджиец, во вторую очередь — коммунист. Конфликтные отношения с Вьетнамом — наглядный тому пример. Интернационализм, чтобы не сказать антинационализм, — один из традиционных оплотов коммунизма. Пролетариат интернационален, и классовые интересы не знают национальных границ. «Рабочие не имеют отечества», как написано в Манифесте Коммунистической партии.

Мао Цзэдун, однако, подчеркивал важность национальной независимости. Это нашло отклик у красных кхмеров. Десятилетиями камбоджийские лидеры говорили об уникальности своей страны. Международное влияние веками считалось фундаментальной угрозой камбоджийской нации.

«Интернационал» в собственном переводе Пол Пота превратился в «Общество будущего».

Многим камбоджийцам был свойственен страх перед заграницей. Когда Пол Пот решил сделать из Вьетнама большого врага, он сыграл на этом давнем чувстве страха. С тех пор как в начале XV века пал Ангкор, территория Камбоджи неизменно уменьшалась. От тогдашней империи осталась только треть. То, что когда-то принадлежало Камбодже, теперь называлось Лаос, Таиланд и Вьетнам. И ничто не указывало на изменение этой тенденции. Скорее наоборот. Сохранение нации, оплакивание потерянных территорий с начала XIX века были основными темами в политических программах камбоджийских лидеров.