Девять драконов - Майкл Коннелли

Они почти одновременно опустили окна в своих машинах, и Чу с заднего сиденья представил своих коллег. Их звали Эррера и Тао. Обоим монтерейским полицейским было далеко до тридцатилетнего возраста, но этого и следовало ожидать. Маленькие полицейские участки в пригородах Лос-Анджелеса действовали как кузница кадров для полицейского управления мегаполиса. Копы вербовались на службу молодыми, в течение нескольких лет набирались опыта, а затем подавали заявление о приеме в ПУЛА или ведомство шерифа округа, где обладатель полицейского жетона пользовался большим авторитетом, особенно если уже были приобретены специфические навыки.

— Это вы опознали Чанга? — обратился Босх к Тао.

— Совершенно верно, — ответил тот. — Полгода назад я остановил его на дороге для снятия свидетельских показаний на месте происшествия. Когда Дэвид подошел ко мне с этим фото, я его вспомнил.

— Где это было?

Пока Тао рассказывал, его напарник не сводил глаз с клуба «88», находившегося на довольно значительном расстоянии. Время от времени он подносил к глазам бинокль, чтобы получше разглядеть входящих и выходящих оттуда людей.

— Я случайно наткнулся на него в районе товарных складов, в конце Гарвей-авеню. Было поздно, а он вел автомобиль-фургон. Производил впечатление заплутавшего. Он позволил нам произвести досмотр: фургон оказался пуст, но я думаю, он собирался взять какого-то пассажира или что-то в этом роде. Масса контрафактных товаров проходит через эти склады. Там уйма складов, все выглядят одинаково, ну и очень легко заблудиться. Но тот фургон оказался чист, он был зарегистрирован на имя Винсента Цина. Тот живет в Южной Пасадене, знакомая нам личность, известен как член триады Храброго Ножа. У него автостоянка здесь, в Монтерей-Парке, и Чанг у него работает.

Босх представлял себе, как было дело. Тао остановил фургон, но, так сказать, без достаточного на то основания, поэтому, не имея права арестовывать Чанга или обыскивать транспортное средство, он полагался только на его добровольное сотрудничество. Заполнив свидетельскую карточку, Тао, с разрешения водителя, осмотрел фургон.

— И что же, он добровольно признался, что входит в триаду Храброго Ножа?

— Нет, — возмутился Тао. — Мы обратили внимание на его татуировку и на то, кому принадлежит транспортное средство. Мы просто, так сказать, сложили два и два, детектив.

— Хорошо. У него были водительские права?

— Были. Но мы уже проверили этот адрес. Без толку, он оттуда съехал.

Босх бросил выразительный взгляд на сидевшего на заднем сиденье Чу. Услышанное означало, что если бы адрес на водительском удостоверении Чанга соответствовал действительности, они и без Босха уже приблизились бы вплотную к подозреваемому.

Чу отвел взгляд. Босх постарался сохранить самообладание. Если он сейчас станет их распекать, то вряд ли придется рассчитывать на какое-либо сотрудничество с их стороны, и от этого пострадает расследование. А этого он не хотел.

— У вас есть при себе протокол неформального опроса свидетеля? — спросил он у Тао.

Тао протянул ему в окно карточку размером три на пять дюймов. Направив на нее верхний свет, Гарри углубился в чтение рукописных каракулей. Поскольку правомерность таких вот опросов на месте происшествия на протяжении лет неустанно оспаривалась правозащитниками как несанкционированный сбор персональных данных, то бланки, заполняемые при таких опросах, полицейские повсеместно стали называть в целях конспирации «рентгенограммами».

Босх изучил все, что имелось на Бо-Джинг Чанга. С большей частью этих материалов он уже был знаком, но очень дотошный опрос, проведенный Тао на месте происшествия, значительно дополнил имевшуюся информацию. В карточку был даже вписан номер сотового телефона нынешнего подозреваемого.

— Этот номер действующий?

— Как сейчас, не знаю… Эти парни то и дело выбрасывают свои телефоны. Но тогда он был действующим. Я позвонил по нему прямо там, на месте, чтобы удостовериться, что он меня не дурит. В общем, все, что могу сказать, — тогда он был в порядке.

— Ладно, придется его проверить.

— Вы что, собираетесь вот так просто позвонить ему и спросить, как дела?

— Нет, это сделаете вы. Заблокируйте свой номер и позвоните вот по этому через пять минут. Если он ответит, скажите, что ошиблись номером. Позвольте одолжить у вас бинокль.

— Погодите минуту, — заволновался Тао. — А что нам делать с этими чертовыми телефонами?

— Если номер до сих пор действует, мы можем ходатайствовать о постановке его на прослушку. Дайте мне бинокль. Вы звоните, а я тем временем понаблюдаю за ним, и мы таким образом проверим, он это или нет, ясно?

— Конечно.

Босх вернул Тао «рентгенограмму» и взял у него бинокль. Чу пересел в машину Босха.

Гарри выехал на Гарвей-авеню и двинулся в сторону клуба «88». Обвел глазами ближайшие стоянки в надежде быстро припарковаться.

— Где вы стояли до этого?

— Вон там, слева.

Чу указал на свободное место, и Босх повернул туда, сделал круг и, погасив фары, въехал на пятачок напротив клуба «88», но с другой стороны улицы.

— Возьмите бинокль и проследите, ответит ли он на звонок, — обратился он к Чу.

Пока Чу фокусировал бинокль на Чанге, Босх оглядывал клуб в целом, стараясь обнаружить, не смотрит ли кто из окна в их сторону.

— Кто из них Чанг? — спросил он.

— С левой стороны, рядом с человеком в шляпе.

Босх легко отыскал его взглядом. Но объект был слишком далеко, чтобы можно было с достаточной определенностью узнать в Чанге того самого человека с видеозаписи в магазине «Фортуна».

— Вы сами так считаете или просто соглашаетесь с мнением Тао? — спросил он.

— Я уверен, что у Тао достоверные сведения, — ответил Чу. — Это он.

Босх посмотрел на часы. Эррера уже должен был бы позвонить. Он почувствовал, что теряет терпение.

— А зачем нам вообще все это? — спросил Чу.

— Мы, во всех отношениях, занимаемся делом, детектив. Нам надо подтвердить принадлежность этого номера, а затем получить разрешение на прослушку. Начнем его прослушивать и выясним много интересного и полезного. Узнаем, с кем он общается, что замышляет. Может, даже услышим, как он отзывается о Ли. Если же лишь вспугнем его, то проверим, кому он позвонит. То есть начнем окружать его, загонять в угол. Весь фокус в том, чтобы действовать не спеша и проделывать все как надо. Мы не влетаем в город на мустангах, паля из всех стволов.

Чу не ответил. Он плотно прижимал к глазам окуляры бинокля.

— Скажите-ка мне вот что, — продолжал Босх. — Вы доверяете тем двум парням, Тао и Эррере?

— Конечно, доверяю! — мгновенно и без колебаний ответил Чу. — А вы нет?

— Я их не знаю, так что не могу и доверять. Я знаю только то, что вы забрали мое дело и моего подозреваемого и раструбили обо всем на весь здешний околоток.

— Послушайте, я старался сдвинуть дело с мертвой точки, и мне это удалось. Теперь мы знаем, кто этот человек.

— Да, только будем надеяться, что наш подозреваемый об этом не догадывается.

Чу опустил бинокль и поглядел на Босха.

— Мне кажется, вы беситесь, так как просто завидуете тому, что кто-то другой сделал это вместо вас.

— Нет, Чу, мне не важно, кто именно сдвинет дело с мертвой точки; главное — чтобы это делалось правильно. Но я знаю, что раскрывать свои карты посторонним людям не стоит — так расследования не ведутся.

— Черт возьми, вы что, никому не доверяете?

— Следите за клубом! — резко оборвал его Босх.

Чу снова поднял бинокль к глазам.

— Я доверяю себе, — успокоил его Гарри.

— Вот интересно, не связано ли это как-то со мной и Тао. Не здесь ли собака зарыта?

Босх повернулся к нему и взглянул прямо в глаза.

— Не начинай заново эту канитель, Чу! Мне наплевать на то, что вам интересно. Возвращайтесь к себе в ПАБ и держитесь подальше от моего дела. Начать с того, что я вас не приглашал…

— Чанг только что ответил на звонок.

Босх повернул голову в сторону клуба. Ему показалось, что мужчина, идентифицированный Чу как Чанга, поднес к уху телефон, потом, однако, опустил руку.

— Он убрал телефон, — пояснил Чу. — Номер действующий.

Босх отъехал от импровизированного наблюдательного пункта и направился к супермаркету.

— Я все-таки не понимаю, на кой нам сдался этот телефонный номер, — не скрывая досады, заметил Чу. — Почему просто не арестовать этого типа? Его физиономия у нас на видео. Тот же день, тот же час. Предъявим видеозапись, чтобы его расколоть.

— А если он не расколется? Мы останемся ни с чем. Окружной прокурор рассмеется нам в лицо, если мы явимся к нему с этим диском. Нам нужно иметь что-то посерьезнее. Вот чему я пытаюсь вас научить.