Смех сквозь слезы - Марина Серова

— Знаешь, Оля, я сегодня поговорила с женой Аркадия Александровича.

Тимирбулатова резко обернулась ко мне.

— В самом деле? И каков итог?

— Сомневаюсь, что это она на тебя охотится.

— Тогда кто? — В ее голосе прозвучал неподдельный страх.

— Мы с Костей идем по следу, — уклончиво ответила я. — А что касается Натальи Майоровой, для полноты картины я бы хотела поговорить о ней и с тобой. Это не испортит тебе аппетит?

— Нет, нисколько, — сказала Тимирбулатова. — Я вполне могу пообщаться с тобой на эту тему во время обеда.

— Вот и хорошо.

Мы с Ольгой вышли из театра на улицу.

Когда до угла нам оставалось метров двадцать, боковым зрением я заметила, как от противоположной стороны отъехала темно-вишневая «шестерка» и медленно поползла вслед за нами. Сигнал тревоги пронзил меня с головы до пят. Я интуитивно почувствовала опасность для своей клиентки, исходившую от этой «шестерки».

Я сделала так, что с моего плеча слетела сумочка и упала на асфальт. Нагнувшись за ней, я бросила более пристальный взгляд на темно-вишневую машину. В салоне сидел только один человек, он же и вел автомобиль. Разглядеть его было практически невозможно. Парень весь ссутулился, а лицо его было закрыто высоко поднятым воротником плаща. На глаза, почти до самого носа, надвинута черная кепка. Я расстегнула сумочку и коснулась рукой холодного металла револьвера. Но воспользоваться им не успела. «Жигуленок» поравнялся с нами, и его боковое стекло поползло вниз. То, что сейчас грохнет выстрел, я поняла раньше, чем увидела оружие в руках убийцы.

— Что у тебя случилось? — Как назло, Ольга остановилась на повороте, поджидая меня.

— Ложись! — крикнула я ей и бросилась к Тимирбулатовой.

Выстрел и наше падение слились воедино. Пуля, выпущенная из оружия противника, просвистела прямо у меня над ухом и сбила штукатурку со стоящего рядом здания. Ни секунды не размышляя, я выхватила из сумочки свой револьвер и, не вставая с земли, выстрелила по «шестерке». Моя пуля также не достигла цели. Чиркнула лишь по переднему крылу автомобиля, высекая из металла искру.

Злоумышленник не стал дожидаться дальнейшего развития событий и в ту же секунду ударил по газам. «Жигуленок», еще мгновение назад производивший впечатление сонной мухи, вяло ползущей по асфальту, стремительно сорвался с места и понесся прочь.

Я вскочила на ноги. Револьвер все еще был зажат в моей руке, но стрелять вслед удаляющейся цели было бессмысленно. Проделав красивый вираж, автомобиль скрылся за поворотом. Но запомнить номер машины я все же успела.

— Иди в кафе! — приказала я Тимирбулатовой, видя, что та уже тоже приняла вертикальное положение. — И никуда не уходи без меня. Поняла?

Она кивнула, испуганно моргая глазами.

Я остановила первую же машину и, махнув перед носом водителя красными корочками, коротко бросила:

— Преследование преступника!

Он не стал задавать глупых вопросов и покорно переместился на пассажирское место. Я села за руль.

— Только поосторожнее с машиной, — мрачно насупившись, произнес частник.

— Расслабься.

Разумом я, конечно, понимала всю бессмысленность своей затеи с преследованием. Стоило нам только выскочить на угол, за которым скрылся убийца, как сразу же стало ясно, что того и след простыл. Поворотов на этой улице было множество. Он мог скрыться за любым из них. Мог вообще уйти дворами. Но уж больно мне хотелось прищучить наглеца.

На предельно возможной скорости я поколесила минут пятнадцать-двадцать по микрорайону, то и дело сворачивая вправо, влево, но результат был нулевым. Нигде даже в отдалении не мелькнула темно-вишневая «шестерка».

Тяжело вздохнув, я покинула салон автомобиля и отпустила частника на все четыре стороны. По пути в кафе позвонила из телефона-автомата своему старому знакомому, работавшему в органах, и попросила его узнать по своим каналам, кому принадлежит машина с номером, который ему и продиктовала. Он пообещал выяснить и перезвонить мне по телефону, оставленному мной для контакта. Телефон этот был, разумеется, Олин.

Но я не очень рассчитывала на успех с этой зацепкой. В том, что «шестерка» будет числиться среди угнанных за последние сутки, я почти не сомневалась. Но вдруг повезет.

Оля была молодец. Она послушно сидела в кафе и дожидалась моего возвращения. Нервы, правда, у нее были на пределе. Ее слегка колотило от страха, а лицо покрывала мертвенная бледность.

— Не догнали? — При моем появлении она даже привстала.

— Какое там! — Я махнула рукой и плюхнулась на стул напротив Тимирбулатовой. — Парень, видать, опытный оказался. Скрылся моментально.

В полном молчании мы с Олей заказали себе обед, и, лишь когда я отдышалась, а она пришла в себя от страха, мы возобновили разговор.

— Ты эту машину не знаешь, Оля? — спросила я.

— Нет. — Она покачала головой. — Хотя, если честно, я могу и не помнить. Редко обращаю внимание на машины, все больше на людей.

— Молодец! — похвалила я ее. — Испугалась?

— Еще бы! Я вообще не знаю, как буду дальше жить, если на каждом углу меня подстерегает опасность, грозящая смертью.

— Это ненадолго, обещаю тебе. Скоро мы положим конец всем этим покушениям на тебя, и ты заживешь мирно и счастливо, — заверила ее я.

— Уверена?

— Вне всяких сомнений. — Я приступила к трапезе, и Тимирбулатова тут же последовала моему примеру. — Мы, кажется, собирались с тобой обсудить персону Натальи Майоровой.

— Собирались. — Мысли Оли были заняты совсем другим.

— Оля, — окликнула я ее и через стол тронула за локоть. — Отвлекись, пожалуйста, от покушений и вернись в реальность.

— Легко сказать, — вздохнула Тимирбулатова.

— Оля, поверь мне, — сурово произнесла я. — Надо не думать о покушении, а стараться предотвратить его.

— А как?

— Предотвращать буду я, а ты должна лишь помочь мне в этом.

— Я готова. — Она открыто смотрела мне в глаза.

— Вот и хорошо. Я уже говорила тебе, что имела сегодня честь познакомиться с госпожой Майоровой. И мне не показалось, что она настроена агрессивно.

— Выходит, смирилась уже, — улыбнулась Тимирбулатова.

— Что значит «уже»? — насторожилась я.

— Поначалу она метала громы и молнии, узнав о том, что Аркадий с ней расходится. Хотела во что бы то ни стало удержать его. Даже приезжала ко мне, устраивала скандалы…

— Что-что? — перебила я клиентку. — Наталья приезжала к тебе и устраивала скандалы?

— И еще какие! Даже угрожала.

— Ты не говорила мне об этом, — сощурилась я.

— Как же не говорила? Вспомни. Я сказала, что скорее всего она организовала на меня покушения.

— Об этом я помню. Но об угрозах не было ни слова.

— Значит, я забыла сказать. — Оля виновато опустила голову.

— Что это были за угрозы?

— Ну, если я не оставлю Аркашу в покое, то сильно пожалею об этом.

— Так и сказала?

— Так или почти так, какая разница. Она много чего говорила тогда. Чуть ли не в истерике билась.

— Интересно, — протянула я.

Олины слова в корне меняли то представление о Наталье Майоровой, которое у меня сложилось о ней после нашей встречи. Я уже было полностью вычеркнула ее из кандидатов на роль убийцы. А тут вон оно как! Угрозы были.

— А Аркадий Александрович знал об этом? — задала я очередной вопрос.

— Знал. Я говорила ему. Да и, по его словам, Наташа не скрывала своих чувств ко мне.

— И как он реагировал?

— Никак. — Оля, кажется, успела успокоиться, и сейчас разговор давался ей легче. — Он всегда называл свою жену круглой дурой. Говорил мне, что не стоит обращать внимания ни на нее саму, ни на то, что она говорит.

— А ты?

— Я и старалась не обращать. А потом, когда начались покушения на меня, и в частности, то покушение, когда я получила ранение, — Тимирбулатова непроизвольно дотронулась до плеча, — в голову мне пришла мысль: «А не Наташиных ли рук это дело?» Этой мыслью я и поделилась с тобой. Но если ты уверена, что это не она, зачем я буду с тобой спорить, Женя. Тебе виднее.

— Теперь я не так уж и уверена в этом, — задумчиво произнесла я.

Мне расхотелось задавать Оле какие-либо вопросы. Я целиком и полностью переключилась на собственные размышления. Получается, что Наталья Майорова подходит на роль убийцы не хуже других. Только мотив здесь иной. Ревность. Или? В самом деле, мне ведь совсем ничего не известно о супруге Аркадия Александровича. Вдруг она тоже была одной из жертв Ласточкина? Может, он и ее шантажировал? А развод, ревность — все детали, мелочи. В общем, я запуталась окончательно.

Покончив с чревоугодием, мы вернулись в театр. Вернее, зайти в само здание мы не успели. У самого входа нас перехватил Жемчужный.

— Есть новости, Женя, — обрадованно сообщил он.