Выжить в Сиэтле - Дон Пендлтон

Ее тело и теперь заставляло юношей желать стать постарше, а стариков страдать от невозможности вернуть молодость; оно светилось мягким призывным светом сочной зрелости и одновременно ослепляло юной статью и восхитительными формами.

И, как прозрение, к Болану пришло понимание, пусть частичное, сути разительного контраста между матерью и дочерью. Диана была прекрасным ребенком, вся свежая, сверкающая, естественная, но теперь Болан понял, что «естественное» может также означать «необработанное, незавершенное».

Дама, в смущении замершая перед ним, представляла собой редкий образец женственности — утонченной, изысканной, отшлифованной до совершенства присущим только ей искусством подать себя с выгодной стороны.

— Черт побери, Маргарет, я не могу извиняться за то, что не могу отвести от вас глаз, — пробормотал Болан, не скрывая своего восхищения.

В ответе миссис Найберг слились воедино смущение и юмор.

— Надеюсь, что нет, — сказала она и исчезла за дверью.

Этот эпизод был скоротечен, как вспышка молнии, но Болан понял, что не скоро позабудет его.

Минуту спустя она появилась вновь, надежно завернувшись в большое банное полотенце, доходившее почти до середины бедер. Кокетливо засмеявшись, она призналась:

— От испуга у меня появилась еще одна прядь седых волос.

Болан извинился за свое неожиданное вторжение и, в свою очередь, отклонил ее попытку объяснить, почему она была голой. В конце концов, он не предупредил женщин, что может вернуться поздно ночью.

Он провел ее в гостиную и усадил за маленьким обеденным столом, затем подтянул к нему стул для себя и сказал:

— У меня для вас печальные известия, миссис Найберг.

— Я готова, не тяните, — ответила она, но отвела взгляд.

— Алан мертв.

— Понимаю...

— Но я здесь не при чем. Кто-то меня опередил. Его заставили замолчать.

Когда Маргарет взглянула на него, в ее глазах стояли слезы.

— Теперь уже дважды... — совсем просто произнесла она голосом несчастной женщины, разрывавшим сердце на части.

Болан понял ее с полуслова. Дважды вдова.

— Простите, — пробормотал он.

— Где вы его нашли?

— В хижине, в районе озера Саммамиш. Знаете это место?

Она отрицательного покачала головой.

— У Алана было несколько укромных местечек. Как он умер?

— Быстро.

Она все поняла.

— У вас есть сигарета, мистер Болан?

Он прикурил сигарету и передал ей.

— Я не знаю, что у вас сейчас на душе, Маргарет, — тихо сказал он. — Если вам нужно поплакать — не стесняйтесь.

Она взглянула на него с грустной улыбкой и затянулась сигаретой.

— Время стонов и слез давно прошло, — ответила она. Я уже давно решила развестись с Аланом. Ждала только подходящего момента. В последнее время произошло так много... странных событий. Но все-таки мне больно. И я ничего не могу с этим поделать.

— И не надо, — хмуро заметил Мак. — Можно с вами немного поговорить?

— Конечно.

— Как долго Алан был связан с мафией?

— Я полагаю... около года. Его контакты с Организацией начались с деловой поездки в Нью-Йорк. Внезапно Алан по доверенности занялся покупкой недвижимости. Затем он начал работать с организаторами «Экспо-74», принимать грузы, встречаться со странными людьми, хотя настоящее безумие и отчаяние наступило, пожалуй, только в последний месяц. С тех пор в любое время дня и ночи дома не стихали таинственные телефонные звонки, вокруг появились вооруженные люди, появился этот бедный ребенок Томми Рентино, вечно следующий за Аланом как тень. Он был телохранителем?

Болан пожал плечами.

— Даже если это и так, вряд ли кто-то серьезно думал, что вашему мужу грозит опасность. От Томми мало толку.

Маргарет тяжело вздохнула.

— Несчастный Томми. Он был без ума влюблен в Диану... такой безответной, безнадежной страстью. — Она бросила быстрый взгляд на Болана. — Но Диана предпочитает более зрелых мужчин.

— А как Диана? У нее был такой ужасный...

— Я отослала ее отсюда.

Болан изумленно уставился на женщину и перед его мысленным взором предстали леденящие душу картины.

— Что вы сделали?!

— У нее раздвоение преданности, мистер Болан. Я убедила ее, что ей надо принять решение и поступать соответствующим образом.

— Я бы хотел, чтобы вы изъяснялись конкретнее, миссис Найберг, — рявкнул Болан, выходя из себя.

— У нее есть любовник, — вздохнув, ответила она.

Ну и что, почему бы и нет? Как заявила сама Диана, сейчас не 1940 год, но и в те времена многие молодые девушки имели любовников. Но почему Болану даже мысль о такой возможности не пришла в голову.

Мак пожал плечами.

— И все равно я чего-то не понимаю. Уж не хотите ли вы сказать, что я представляю угрозу ее нравственности? В городе вашу дочь ожидают серьезные неприятности и...

Маргарет прервала его, повернув к Болану искаженное болью лицо, и положила руку ему на плечо.

— Нет, совсем не то. Я сказала «раздвоение» и именно это я имела в виду. Ди около часу металась из угла в угол, рыдая и заламывая руки. Она не настолько искушенная натура, как это может показаться на первый взгляд, мистер Болан. Напротив, Ди — очень прямой человек. У нее все эмоции идут от сердца. Она...

— Так в чем раздвоение? Между чем она разрывается?

— Между вами и Джоном Францискусом.

— А это кто такой?

Женщина покачана головой.

— Ди каким-то образом познакомилась с ним через Алана. Кстати, я ничего не знала об их связи до сегодняшнего дня. До тех пор, пока Ди не начала метаться и плакать. Но я полагаю, что этот Францискус находится в лагере ваших врагов.

«Чокнутая семейка», — решил Болан. Эта дама послала Палача убрать мужа, поскольку в ее глазах тот являлся презренным преступным типом, которого она просто не могла простить, хоть и была замужем за ним. Дочь дамы, судя по всему, люто ненавидевшая своего отчима, отдалась Болану и вместе с тем умоляла пощадить его, тогда как саму ее приговорили к смерти сообщники ее же отчима. И вот теперь мать объясняла Палачу, что «отослала» дочь в лагерь смерти, поскольку на ту накатило «раздвоение» преданности — сказалась любовная связь с одним из врагов. Болан резко тряхнул головой, отгоняя от себя эти мысли и рявкнул:

— Минутку, пожалуйста!

— Она чувствовала, что ей надо хотя бы попытаться, — умоляюще глядя на Мака, произнесла миссис Найберг.

— Попытаться что?

— Остановить бойню.

— И как она собиралась сделать это?

— Не имею ни малейшего понятия. Но она считала себя обязанной предпринять такую попытку.

— Вы лжете, Маргарет, — решительно сказал Болан. — Вы не советовали Диане делать ничего подобного. Вы никуда ее не отсылали.

Ее ресницы дрогнули и опустились. Она вздохнула.

— Наверное, из меня не выйдет хорошей лгуньи. Вы, конечно, правы. Я пыталась переубедить ее как могла, но Ди сама принимает решения, как бы плохо обоснованы они не были. — Мать Дианы Вебб слегка пожала плечами цвета слоновой кости. — Она ушла отсюда меньше чем через час после вас. Я пообещала ей оставаться здесь, по крайней мере, до утра, ожидая вашего возвращения.

— Но она не думала, что я вернусь, не так ли?

Робкий взгляд Маргарет встретился с недобро сверкнувшим взглядом Болана.

— Она собиралась сдать меня, — жестко сказал он.

— Думаю, таково было ее общее намерение.

— Как она собиралась это сделать?

— Не судите ее слишком строго, мистер Болан. Она еще совсем ребенок. И безумно влюблена.

— Ну, конечно, — сухо бросил Палач, — и все-таки, как же?

— У нее есть подробное описание вашего... вашего автофургона.

Вот уж действительно, как мотылек на огонек свечи! Болан быстро вскочил и выключил свет в гостиной.

— Одевайтесь! — резко скомандовал он.

— Я не понимаю вас...

— Лучше и не пытайтесь. Делайте, что я вам говорю. Я снова беру свою жизнь в свои руки, Маргарет. Ну, давайте! Вы оденетесь или пойдете в чем есть?

— Я оденусь, — прошептала она.

Но интуиция Болана уже вопила об опасности. Он проревел:

— Отставить! — схватил ее за руку, потащил к черному ходу и, заставив пригнуться, вытолкнул за дверь в темный двор, затем шепотом скомандовал:

— Бежим!

Под прикрытием дома они добежали до угла и вслепую бросились в облако сгущавшегося тумана, наползавшего на берег со стороны моря. Не успели они пробежать и двадцати ярдов, как злобное стаккато нескольких пистолетов-пулеметов разорвало у них за спиной тишину ночи.

Маргарет споткнулась и едва не упала. Болан рывком поднял ее на ноги и подхватил за талию, помогая бежать.

Три, а то и четыре «томпсона» разносили дом в клочья с близкого расстояния, и женщина поняла смысл происходившего так же хорошо, как и Болан.

— О, Ди, Ди! — простонала она.

— Она не могла знать последствий своего необдуманного шага, — заверил ее Болан.

Они приближались к подъездной дороге, когда позади них до небес поднялся огненный столб и грохот мощного взрыва потряс землю у них под ногами.