Мой новый папа - Памела Бауэр

Программа выступлений заняла двадцать минут вместо пятнадцати — задержала последняя певица. У нее оказались мокрыми штанишки, и их пришлось менять, прежде чем выпустить ее на сцену.

После представления родители и артисты весело шумели, жевали печенье и запивали его лимонадом.

Грант разволновался, узнав, что миссис Вагнер приготовила для него и детей сюрприз. Каждый ребенок должен был сфотографироваться с Грантом возле празднично украшенной доски объявлений.

Не так уж это оказалось неприятно, как ожидал Грант. Ребятишки, пропахшие клубничным сиропом, в крошках печенья, по очереди крепко его обнимали. Все были горды своими выступлениями. Грант широко и приветливо улыбался. Наконец настала очередь последнего мальчугана.

— Иди сюда, Джейми. Ты молодец, у тебя здорово все получилось! — Грант потянул его к себе.

Джейми с достоинством кивнул. Щечки его были перепачканы печеньем, а глаза слипались. Миссис Вагнер последний раз щелкнула фотоаппаратом и поманила Джейми — показать, как быстро проявляется снимок. Грант и Сьюзен, испытывая неловкость, остались одни.

— Ну, как вам наше представление? — спросил он, имея редкую возможность взглянуть в ее не прикрытое маской лицо. Теперь он знал, что она может быть уязвимой.

— Все было замечательно! — тихо сказала она.

— А это слезы? — Грант протянул руку и вытер на ее щеке мокрое пятнышко.

— Глупо, правда? Прослезиться, глядя, как Джейми в дурацкой юбке с важным видом вертит бедрышками.

— Он и на самом деле чувствовал себя очень важным. А юбки вовсе не дурацкие. Я их сам мастерил.

— Вы?! — изумилась Сьюзен.

— А куда было деваться? На этом настаивала миссис Вагнер. А уж если она настаивает, остается только повиноваться.

— Да, это я заметила, — робко улыбнувшись, сказала Сьюзен. Она смотрела на него так, будто пыталась решить сложную головоломку. — Вижу, я вас недооценивала.

Одно то, что она смотрела на него с теплотой, уже было для Гранта высочайшей похвалой.

Он застенчиво подергал себя за мочку уха.

— Для юриста неплохо, а?

— Для юриста и в самом деле очень даже неплохо.

— А ведь на юридических факультетах пошиву юбок из травы не обучают, — усмехнулся он.

Впервые Сьюзен не передернуло при упоминании о его профессии.

— Я рад, что вам удалось вырваться на представление.

— Я тоже. — Она протянула ему руку, и он охотно пожал ее хрупкие пальчики. — Спасибо, за все, что вы делаете для моего сына, — с чувством сказала она.

Как Грант желал обнять ее и поцеловать! Наверное, его мысли отразились на лице, потому что Сьюзен смущенно оглянулась и тихонько высвободила руку при виде обступившей их толпы.

— Я, пожалуй, поеду, — сказала она.

— Еще печенье осталось, — дружески улыбнулся Грант, надеясь ее удержать.

Но Сьюзен уехала. А Грант вдруг почувствовал, что остался в одиночестве, хотя не все родители еще разъехались.

Сьюзен Спенсер продолжала его удивлять. Да и себе он удивлялся. Ему захотелось снова ее увидеть. И сегодня же.

А когда он тушил свет и запирал двери, нашелся и предлог. На полу валялась забытая фотография, с которой ему улыбался Джейми.

Грант решил сделать то, что сделала бы Гретхен, — довести дело до конца.

Не поспав как следует днем, Джейми уснул сразу после ужина. Один раз можно было сделать исключение. И простить ему капризы за вечерней трапезой. Представление, которое Сьюзен видела сегодня в яслях, стоило жертв.

Каждый раз, когда она вспоминала Джейми в хула-юбочке, у нее навертывались на глаза слезы. Мысли же о Гранте Хэррисе вызывали чувства, в которых она никак не хотела себе признаваться.

Именно о таком мужчине она мечтала — уверенном в себе, хладнокровном, чертовски привлекательном. И с настоящим мужским характером.

И вдруг, будто ее воображение было способно вершить чудеса, Грант оказался у ее двери. У Сьюзен даже дыхание перехватило, когда она открыла на звонок дверь и увидела Гранта.

Что ему здесь нужно?

Сьюзен уже сняла макияж и распустила волосы. И все же не пригласить его войти она не могла. В кремовой трикотажной тенниске, облегающей широкие плечи, и выцветших джинсах Грант выглядел очень привлекательно. Пульс у Сьюзен зачастил.

— Входите, пожалуйста. — Она сделала приглашающий жест.

Грант обвел взглядом небольшую гостиную.

— А где Джейми?

— Спит. Очень устал.

— А он днем спал, — как бы оправдываясь, сказал Грант. — Все дети спали.

— Я знаю и не виню вас.

— Приятная перемена, — заметил Грант.

Сьюзен хотела что-то сказать, но потом передумала.

— Что-то я не слышу никаких язвительных реплик, — удивился ее молчанию Грант.

— Не хочу заниматься словесной перепалкой. Если я и была сурова с вами, то только потому, что родители обязаны быть предусмотрительными, если речь идет о ребенке.

Сьюзен смущенно переступила с ноги на ногу и наконец села. Грант сел рядом с ней на кушетку, а не в кресло напротив.

Сьюзен старалась не реагировать на его близость. Но как всегда, когда он оказывался рядом, в душе у нее поднималось смятение.

— Ваш смотр талантов имел огромный успех у родителей, — вежливо сказала она, пытаясь найти хоть какую-нибудь тему для разговора.

— Да, кстати, о смотре талантов. — Грант извлек из конверта фотографию. — Вы забыли ее взять.

Сьюзен улыбнулась, взглянув на снимок Джейми и Гранта.

— Джейми такой очаровашка в юбке из травы! Прекрасная идея — устроить это представление.

— Осторожнее! Вы уже второй раз делаете мне комплимент. — Глаза его озорно поблескивали.

— Может, вы не поверите, но я справедливый человек и воздаю должное тому, чему следует. — Сьюзен умышленно, под стать Гранту говорила веселым тоном.

Его взгляд оценивающе скользнул по ее фигуре.

Сьюзен собиралась потренироваться после того, как уснет Джейми, и переоделась в обтягивающие леггинсы и эластичный топ. Последнее время лили холодные дожди, и она часто заменяла ежедневную пробежку степ-аэробикой.

— Вы застали меня в таком виде... — сконфуженно сказала она, чувствуя себя раздетой.

И почему я не надела старые тренировочные штаны и футболку? — думала она, видя, каким вожделенным взглядом смотрит на нее Грант. Топ облегал фигуру, точно вторая кожа.

— Я помешал вашей тренировке? — спросил Грант, заметив на журнальном столике видеокассету.

— Ничего.

Повисло тягостное молчание. Прервал его Грант:

— С такой фигурой вроде бы и тренировки ни к чему.

— Я делаю это для поддержания формы. И укрепления сердца. Ведь оно у меня есть, к вашему сведению.