Не померкнет никогда - Николай Крылов

Позади остались и тревоги за нашу кавалерийскую дивизию. С помощью ее мы долго надеялись восстановить контакт с 9-й армией, а потом пришлось опасаться, как бы конница, углублявшаяся в степь вплоть до района к северу от Очакова, не оказалась отрезанной подобно 30-й дивизии.

Разгромив с налета немецкое подразделение, вышедшее уже к морю и устроившееся на ночь в одном из сел, последним прорвался к Одессе с востока 5-й кавполк Ф. С. Блинова — сабельные эскадроны впереди, пулеметные тачанки в прикрытии…

Двумя днями раньше кавалеристы этого полка имели дело с фашистскими танками, вводя в бой свою 45-миллиметровую батарею. Два танка подбили. Их экипажи, просидев в неподвижных танках ночь и уразумев, что свои уже не выручат, сдались конникам.

Это были первые вражеские танкисты, попавшие в плен под Одессой, и притом не румыны, а немцы. По такому случаю командир устроил нечто вроде митинга: собрал полк, поставил перед ним пленных и обратился к конникам с речью. Такую картину застал приехавший в полк генерал Петров. Потом он рассказывал в штарме:

— Немцы обалдели от страха. Ждут небось, что их сейчас на части разорвут. А комполка все тычет и тычет на них пальцем: глядите, мол, хлопцы, на этих фашистских сморчков, глядите хорошенько — нам ли таких не одолеть! Он у нас оказался речист, этот Федор Сергеевич Блинов, старый буденновский орел. В гражданскую воевал в четвертой кавдивизии, у Оки Ивановича Городовикова…

Из дивизий и полков возвращались представители штаба и политотдела, обеспечивавшие занятие войсками новых рубежей, установление связи между соседями по фронту. Сведения об обстановке и состоянии частей становились все более полными. Пришло время, осмотревшись и исходя из конкретных условий, выработать наиболее удобную структуру управления силами обороны.

Собственно говоря, эту структуру подсказывали дугообразная линия переднего края и общий характер местности. Наш фронт пересекали меридионально расположенные одесские лиманы и идущие в том же направлении глубокие овраги. Они затрудняли маневр резервами вдоль фронта, ограничивали взаимодействие соседей. Напрашивалось поэтому разделение одесского плацдарма по всей его глубине не на полосы, а на секторы обороны со своими начальниками и штабами, отвечающими за определенные направления.

13 августа штарм представил Военному совету армии предложение об образовании трех секторов: Восточного, Западного и Южного. В тот же день командарм подписал соответствующий приказ, и деление плацдарма на секторы вступило в силу. Приказ обязывал войска оборудовать занимаемые позиции в инженерном отношении, подготовить их к длительной и упорной обороне.

Восточный сектор включал наш правый фланг до Хаджибейского лимана. Возглавил его комбриг С. Ф. Монахов, фактически уже командовавший всеми частями на этом направлении. Войсками сектора стали 1-й морской: полк, сводный полк НКВД, 54-й Разинский полк Чапаевской дивизии, остававшийся здесь с тех пор, как нам пришлось выдвинуть его для прикрытия оголенного тогда фланга, и батальон 136-го запасного полка.

Передний край Западного сектора проходил по дуге от Хаджибейского лимана до Секретаревки, совпадая с полосой обороны 95-й стрелковой дивизии. Ее командир В. Ф. Воробьев становился начальником сектора (в Одессе командиров, возглавлявших секторы, не называли комендантами, как потом в Севастополе).

Войскам Южного сектора, замыкавшего на левом фланге полукольцо нашего сухопутного фронта, поручалось держать оборону до Каролино-Бугаза в устье Днестровского лимана. За это направление отвечал командир 25-й Чапаевской дивизии полковник А. С. Захарченко, имевший в своем распоряжении два стрелковых полка. Как и другие части армии, они были усилены подразделениями пулеметчиков из ТИУРа.

Кавалерийскую дивизию при образовании секторов вывели в армейский резерв вместе с понтонным батальоном. Военно-морская база имела собственный небольшой резерв — 2-й морской полк, который скоро пошел на пополнение 1-го.

Подвижным резервом штаба армии стал также первый одесский бронепоезд (официально — бронепоезд № 22), вступивший в строй в эти дни. Он был детищем знаменитой "Январки" — завода имени Январского восстания, известного в городе своими революционными традициями.

Вспомнив, как делалось это в гражданскую войну, рабочие обшили обыкновенный паровоз и платформы листами корабельной брони. Руководить работами взялся старый мастер Г. Г. Колягин. Говорили, что некогда он участвовал в оснащении бронепоезда легендарного матроса Железняка. И чуть ли не в том самом тупичке заводских путей, откуда вышел теперь первый бронепоезд Одесской обороны.

Большую часть экипажа январцы укомплектовали своими добровольцами. Комиссаром бронепоезда стал секретарь Котовского райкома партии В. Р. Вышинский.

Возвращаюсь, однако, к секторам. Мы не стремились делать их одинаковыми ни по ширине фронта, ни по численности войск. Границы секторов в значительной мере определил рельеф местности. Как показало дальнейшее, три сектора обороны соответствовали трем основным направлениям ударов противника.

Секторное деление фронта помогало рационально использовать наличные огневые средства. После детального обсуждения у генерала Шишенина была принята схема их расстановки, разработанная штабом артиллерии.

Обе стрелковые дивизии поддерживались прежде всего своими штатными артполками, а также двумя дивизионами богдановского и группой флотских береговых батарей. Имея основания ожидать на первых порах главного удара противника в Западном или Южном секторе, мы создавали тут примерно вдвое большую плотность артиллерии, чем в Восточном. Там единственным полевым артполком был 134-й гаубичный, и его приходилось делить по дивизионам и даже по батареям между стрелковыми частями.

Но и Восточному сектору обеспечивался в случае необходимости огонь богдановцев. Кроме того, на правом фланге, в Чебанке, находилась одна из самых мощных береговых батарей Одесской базы — 412-я. В первый день боевых действий морского полка — 12 августа — она уже поддерживала его. Наконец, на этом направлении мог быть использован весь отряд кораблей поддержки, поскольку рубежи других секторов отстояли пока далеко от моря.

Распределяя огневые средства по секторам, штаб артиллерии полностью сохранял в своих руках возможность маневра траекториями в масштабе всего плацдарма. И хотя наличной артиллерии не хватало для одновременной поддержки всех войск, начарт имел возможность сосредоточить на том или ином узком участке фронта огонь многих батарей. Были бы снаряды!