История Халифата. Том 3. Между двумя гражданскими войнами, 656—696 - Олег Большаков

Интересно, что перечень племенных единиц в боевом построении не совпадает с военно-административным делением куфийцев и басрийцев на асба' и ахмас, из чего можно заключить, что это деление было чисто административно-финансовым, а не военным [+50].

Сохранение управляемости таким войском требовало от командующего не только военных, но и дипломатических способностей, учета возможных осложнений от перемещения командующих отдельными отрядами и группами. Так, например, когда Али перед походом назначил главой раби'а и кинда вместо ал-Аш'аса б. Кайса раби'ита Хассана б. Махдуджа, то возмущенные южноарабские вожди, в их числе ал-Аштар и Ади б. Хатим, заявили, что занять место ал-Аш'аса может только равный ему. Это, в свою очередь, вызвало возмущение раби'итов тем, что их человека не считают равным ал-Аш'асу. Али решил исправить дело, возвратив знамя ал-Аш'асу, однако тот заявил: "Если поначалу это было честью, то теперь это — позор"; Али сказал: "Я разделяю его с тобой" — и услышал: "Возьми его себе". Чтобы умиротворить ал-Аш'аса, Али пришлось назначить его командующим всего левого фланга армии [+51]. В боевой обстановке такой конфликт мог кончиться переходом обиженных на сторону противника.

Решающее сражение, начавшееся утром в среду 1 сафара/ 19 июля 657 г., продолжалось девять дней с перерывами на ночь и для молитв. Ал-Минкари достаточно четко разбивает его описание по дням [+52], но ход сражения в целом остается неясным, так как все сводится к описанию многочисленных поединков и подвигов отдельных героев. Некоторые эпизоды, вроде неоднократных прорывов витязей Али к шатру Му'авии, являются несомненными повторами одного и того же события, связываемого с именами различных героев.

Все изложение строится по принципу противопоставления благородства Али и его сторонников подлости и коварству Му'авии и его советчика Амра б. ал-Аса. Али лично участвует во всех решающих схватках, вызывает на поединок Му'авию, но Му'авийа не покидает своего шатра, из которого командует войском.

Вместо того чтобы принять вызов Али на поединок и по-рыцарски решить исход битвы, Му'авийа посылает взамен себя мавлу, переодев его в свои одежды. Али, не подозревая такого коварства, вступил в поединок и убил мавлу [+53]. Неблаговидность поступка Му'авии заключалась не только в трусости, но и в том, что он оскорбил Али поединком с недостойным его противником. По понятиям рыцарской чести того времени вызывать на поединок мог только равный вызываемому по положению и происхождению, вызываемый мог без ущерба для доброго имени отказаться от вызова, если считал соперника ниже себя.

Низкий моральный уровень противников Али подчеркивается тем, что племя акк, одно из наиболее отличившихся в этом сражении на сирийской стороне, в опасный момент боя согласилось атаковать иракцев только при условии, что каждому из 2000 воинов будет дано по 2000 (дирхемов?) [+54], иракцы же будто бы сражались, не щадя себя, только из преданности Али.

И тем не менее убежденность обеих сторон в своей правоте была настолько велика, что друг против друга были построены одни и те же племена, нередко в поединках встречались близкие родственники, но при этом не было случаев, чтобы какая-то часть племени перешла на сторону противника. В один из последних дней сражения, когда обе стороны были подавлены тяжелыми боями и большими потерями, глава сирийских хас'амитов предложил своему иракскому собрату Абу Ка'бу выйти из боя и вместе ожидать исхода сражения, чтобы потом присоединиться к победителю, Абу Ка'б отказался и вскоре погиб в бою вместе с сыном и многими соплеменниками [+55].

Накал сражения нарастал с каждым днем, а вечером, когда бой стихал, недавние враги выходили на поле боя, чтобы унести с него убитых и тяжелораненых. Каждый день вместе с безвестными рядовыми воинами гибли и знатные люди. На четвертый день ал-Аштар убил в поединке Убайдаллаха б. Умара, сына халифа, который служил для Му'авии противовесом знатным ку-райшитам, окружавшим Али, погиб глава сирийских йеменитов Зу-л-Кала', а иракцы потеряли Аммара б. Йасира, и в один из последних дней в попытке прорваться к шатру Му'авии погиб Абдаллах б. Будайл [+56].

Кажется, безрезультатность боев заставила Му'авию усомниться в успехе и предложить Али, выражаясь языком современных журналистов, "нулевой вариант" — прекратить войну с сохранением за каждым его владений. Али ответил отказом [+57]. Полностью положиться на это сообщение все-таки нельзя.

Апогея битва достигла в четверг 9 сафара/27 июля 657 г. [+58]. В раскаленной степи, в тучах желтой пыли, сквозь которую багровым пятном едва проглядывало солнце, сошлись оставшиеся в строю с обеих сторон 70–80 тыс. воинов, сражавшихся с сознанием, что битва не может больше продолжаться, что это последний бой, который выявит победителей. Ал-Минкари отвел этому дню почти треть сочинения, тем не менее общая картина сражения вырисовывается лишь в самых общих чертах, так как в рассказ о нем то и дело вкрапливаются эпизоды из других дней.

В первой половине дня иракцам-удалось потеснить сирийцев в центре и приблизиться к ставке Му'авии. В ответ после полудня сирийцы атаковали левый фланг иракцев, где находился Али с сыновьями. Он отошел к центру, в сумятице боя воины на какой-то момент потеряли его из виду, и это вызвало панику. Пробившись к ал-Аштару, Али поручил ему исправить положение. С отрядом из 800 хамданитов он бросился наперерез бегущим и остановил их, воздействуя личным примером и палкой, которой нещадно бил их по головам. Порядок был восстановлен Дорогой ценой — гибелью 180 его воинов [+59].

В этот день Амр б. ал-Ас будто бы встретился, закрыв лицо, в Поединке с Али, и тот сбросил его с коня ударом копья. Амр Упал вверх ногами, а поскольку арабы в ту пору еще не переняли Иранской моды носить штаны, то позорно заголился перед Многочисленными зрителями поединка. Али удовольствовался его позором и не стал добивать упавшего. Достоверность этого Рассказа весьма сомнительна, он больше похож на расхожий солдатский анекдот того времени [+60]. К этому же дню относят еще несколько поединков Али, в которых он получил три удара по голове и дважды был ранен в лицо [+61].

Ожесточенность битвы не позволила сторонам прерваться на молитву даже после заката солнца [+62]. В темноте бой, вероятно, распался на схватки отдельных групп. Понять, что происходит, было трудно: из темноты лишь слышались крики сражающихся и вопли раненых. Так и осталась эта ночь в памяти участников сражения как "ночь воплей". На рассвете ал-Аштар, находившийся на правом фланге, оттеснил сирийцев к их лагерю, чтобы развить успех, Али послал ему подкрепление.

Сражение явно клонилось к победе Али. Но оба войска были на грани истощения. Бой продолжался по инерции. Как рассказывал один из участников сражения историку аш-Ша'би: "Мы были покрыты пылью и кусали друг друга и дошли до того, что стояли, глядя друг на друга, и не мог ни один человек из двух войск броситься на противника и сразиться с ним" [+63]. В этой обстановке достаточно было малейшего толчка, чтобы сражение кончилось полным разгромом одной из сторон, и скорее всего эта судьба ожидала сирийцев.

Положение спас изворотливый Амр б. ал-Ас, предложив повернуть против Али его же оружие: призвать к тому же, к чему тот всегда призывал, — к решению "следовать Книге Аллаха" и остановить бой, подняв на копьях свитки Корана. На рассвете перед иракцами появились фигуры со странными знаменами, которые при приближении оказались свитками, прикрепленными к копьям. Самый большой из них несли на нескольких копьях, вероятно, развернутый горизонтально, как в наши дни носят транспаранты на демонстрациях. Сирийцы кричали: "Боже, Боже! Подумайте о ваших женах и детях и о том, кто останется для [отражения] румов, тюрок и персов!" Бой сразу прекратился, кроме далеко продвинувшегося правого фланга ал-Аштара [+64].

Али да и многие из его сторонников прекрасно понимали, что это — уловка, чтобы спастись от поражения, но отвергнуть предложение сирийцев было невозможно, не потеряв лица; может быть, двумя-тремя днями раньше он и мог бы убедить своих воинов, что Му'авийа хочет обмануть их и украсть победу, но сейчас изнеможенные воины хотели только одного — отдыха. Али обратился за советом к предводителям войска. Мнения разделились, лишь немногие были безусловно за продолжение сражения, другие колебались или предоставляли решение самому Али. Решительнее всех за примирение выступил ал-Аш'ас б. Кайс: "Сегодня у тебя есть то, на чем ты стоял вчера. Конец нашего дела не таков, как начало. Нет никого, более расположенного к иракцам и более настороженного по отношению к сирийцам, чем я. Ответь этим людям на Книгу Аллаха, ведь ты имеешь на это больше права, чем они. А люди хотят жить и отвращаются от сражения" [+65].