Чисто российское преступление: Самые громкие и загадочные уголовные дела XVIII–XX веков - Ева Михайловна Меркачёва

Первоначально подозрения пали на Музу, но вскоре следы привели к другим преступникам. Следствие, и это довольно необычно само по себе, арестовало сразу две семейные пары. Две четы, проживавшие на прииске, занимались похищением продуктов и вещей. Причем следователь посчитал, что мужчины изначально вовлекли в свои темные дела и жен – их роль состояла в реализации ворованного. В деле три эпизода, в том числе кражи со склада больницы. До поры до времени «криминальный семейный подряд» работал, что называется, без «мокрухи». А потом члены этой ОПГ якобы выяснили, что некий гражданин Устьянцев недавно продал дом, а значит, у него есть деньги и ценности. В общем, две четы пришли в дом к Устьянцевым и расправились со всеми членами семьи. Но все это, подчеркну, по версии следствия.

Буквально через два дня после пожара были арестованы 47-летний Ефим и его 42-летняя супруга Акулина, а также 28-летний Павел и его 22-летняя жена Евдокия. Чтобы зафиксировать все этапы следственных действий, использовались картонки и старые продуктовые карточки (оперативник пишет на той стороне, которая оставалась чистой), а еще – мишени для стрельбы.

Протокол допроса Ефима. Судимый; работал какое-то время на прииске, но накануне войны уволился. Ничем не занимался, в ряды добровольцев записываться не спешил.

Материалы дела на недействительных продуктовых карточках

«Виновным себя в убийстве семьи Устьянцевых признаю, – это цитата из протокола. – Поясню, что совершил его не с целью ограбления, а на почве ссоры, возникшей после употребления спиртных напитков».

Выходило так, что вещи он просто прихватил с собой – не пропадать же добру, раз хозяевам они больше не понадобятся. При этом настаивал, что был один, а жена узнала обо всем потом, когда он попросил «спрятать манатки». А насчет приятелей, Павла и Евдокии, дал показания, что с ними почти не общался.

Однако следствие настаивало: преступление совершено при участии всех четверых по заранее разработанному плану, где главная роль была отведена Ефиму (Павел дежурил неподалеку, жены ждали дома).

Протокол очной ставки Павла и его супруги Евдокии интересен тем, что они дают разные показания о ночи убийства. Павел уверяет, что был дома и ушел на работу (трудился кочегаром) в девять утра, а супруга говорит, что его уже в четыре утра не было дома.

«Павел, несмотря на предупреждения, соскакивал с места, поднимал шум, выражался нецензурными словами с той целью, чтобы жена давала другие показания, и указывал, какие именно» – цитата из акта. Рядом справка на обрывке бумаги – о том, что Евдокия за две недели до преступления лежала в больнице: потеряла ребенка. Удивительно, что все необходимые следственные действия были не просто проведены, но и тщательным образом задокументированы, несмотря на дикий дефицит бумаги. В целом в деле около 150 листов. Есть листки, вырванные из Уголовного кодекса и комментариев к нему: записи делались чернилами между печатных строк.

Читинский областной суд рассматривал дело два дня – 18 и 19 июня 1942 г. Мужчинам назначили высшую меру наказания – расстрел. Акулина получила восемь лет, Евдокия – пять. Приговор похож на школьное сочинение, поскольку написан на тетрадных листиках.

В материалах уголовного дела есть несколько конвертов. В каждом тряпочки размером с лист. На них заключенные переписывались друг с другом. В основном это письма мужей женам. Самая душещипательная переписка – между Павлом и Евдокией.

Переписка заключенных

Письмо Павла (орфография и пунктуация сохранены. – Е. М.):

Дуся, прошу тебя и умоляю, не плачь и веди себя спокойно.

Дуся нас увезут, а тебя должны отпустить.

Забери что есть, прошу только тебя. Веди себя как человек, не попадай куда не положено.

Дуся, я тебя не забуду по гроб жизни. Пока я буду живой, я прошу Дуся и ты меня не забывай.

Дуся мне тебя очень жаль, но ты все равно должна выйти на волю.

Дуся прошу тебя об одном: дождись три года, а потом смотри сама – тебе будет видно. Я должен все равно приехать на суд.

Дуся милая моя, не плачь, не расстраивайся обо мне, живи сколько отмеряно, только не забудь меня.

Я тебе не предам, а сам останусь в колониях.

Не плачь обо мне.

Из ответа Дуси:

Паша, я не знаю, что буду делать, когда увезут тебя, наверное, я сойду с ума дорогой.

Пашенька, ох, поверь, как мне трудно с тобой расставаться. Паша, ты пишешь, что ждать тебя три года, а потом выходить замуж. Я такая несчастная, что больше не увижу тебя.

Павел, из нового письма:

Я прошу тебя быть самостоятельной и не бросаться на мужчин.

Дуся:

Мне не жить без тебя, лучше наложить руки. На сердце печаль и слезы. Я бросила на карты (видимо, погадала. – Е. М.) и на тебя выпал удар. Я сразу подумала, что дело плохо. Но Пашечка неужели нам с тобой не судьба?

Ефим в своих письмах винит во всем жену Акулину (называет ее Линой). Причем одно из посланий не написал, а… вышил: «На память Лине от Фимы, помни, что довела ты меня и себя».

Лине от Фимы

Председатель Верховного суда СССР внес протест, посчитав недоказанной вину Акулины, Павла и Евдокии в убийстве. Верховный суд РСФСР с этим согласился. Павлу заменили расстрел на 10 лет, Акулине снизили срок до трех, Евдокию оправдали. Это было бы невозможным, если бы следствие пошагово не документировало все, несмотря на отсутствие бумаги и бланков. Но оно проявило смекалку и не отступило от буквы закона. И хотя следователи могли ошибаться по поводу участия в убийстве всех четверых и создания целой ОПГ, они сделали все, чтобы потом Фемида смогла принять правильное решение.

Часть IV

Громкие убийства советских граждан

Глава 1

Смерть семьи тульских оружейников

Старейший в России Тульский оружейный завод (один из самых известных в мире производителей оружия) однажды испытал настоящий ужас. Это случилось больше 30 лет назад, когда была зверски вырезана целая семья оружейников: муж, жена и их дочь.

За тем, как судили убийцу, наблюдал не только весь завод, но и весь город. В Верховный суд РСФСР поступило необычное обращение, под которым подписались 470 работников Тульского оружейного завода. Они заявляли, что единственно правильное наказание – высшая мера. Спасло убийцу лишь изменение законодательства.

ИЗ ДОСЬЕ:

Тульский оружейный завод, как считается, был основан в 1712 г. Тогда был издан именной указ Петра I о создании казенной оружейной фабрики. Но уже к тому времени в Туле насчитывалось больше тысячи оружейников. Дело в том, что близ Тулы по разрешению императора голландскими купцами были построены два частных завода. За право производить оружие владельцы обязались обучить делу русских мастеров.

Пролетарский район находится на северо-востоке Тулы. Здесь испокон веков проживало много людей, связанных с оружейным делом (рабочие Тульского оружейного и Тульского патронного заводов). Не случайно есть улицы с соответствующими названиями – например, Патронная. Преступность в районе в советские годы была почти нулевая. Потому случившееся потрясло всех жителей.

Итак, примерно в 17 часов 10 июля 1992 г. жильцы одной из многоэтажек услышали душераздирающий крик. А потом на лестничной площадке соседи семьи П. (фамилии потерпевших не называем, так как живы родственники) увидели кровь и разбитые очки. Приехавший наряд милиции обнаружил в квартире № 93 три трупа. Два тела – женщины и девочки – лежали в ванной, будто бы обнявшись, а тело мужчины находилось в коридоре.

Все трое были искромсаны ножом. На теле женщины эксперты потом насчитали 24 удара, девочки-подростка – 18, мужчины – не менее 10. Пол на кухне, в коридоре и в ванной был залит кровью. Красные борозды шли от самой двери квартиры. В комнатах царил хаос: дверцы шкафов открыты, все вещи оттуда вынуты и разбросаны. Книги, фотографии, документы валялись на полу. Однако было странно, что убийцы не взяли никаких ценностей.

Тело убитого мужа

Завод гудел. Работники требовали правосудия и возмездия. Преступник был вскоре задержан – им оказался 23-летний Максим Ванчугов, который (как и все его родственники) работал на заводе в должности старшего мастера.

Преступник оставил множество следов, включая окурки от сигарет, отпечатки пальцев и следы на чердаке, через который выбрался из дома. Задержанный на третий день после убийства, Ванчугов сразу признался, поняв, что смысла отпираться нет. Дома у него во время обыска нашли эскизы ножей, которые по его заказу были сделаны осужденным в колонии (одним из этих ножей и было совершено убийство семьи П.).