Я вам что, Пушкин? Том 1 - Ричард Рубин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несмотря на бодрящий утренний сюрприз, в этот раз я постарался ничего не забыть. И телефон в сумку положил, и книги, и огрызок бумаги со стихом на столе не оставил. При мысли о моем… творении даже передернуло слегка. Какой же кринж я накалякал, господи Исусе, меня ж сегодня под орех разделают, как всяких юродивых в былинном телешоу «Минута славы». Нет, Саёри, конечно, жестить не будет, она на такое не способна, да и Юри тоже — слишком деликатна. Но вот коротышка с розовой гривой точно меня в говно втопчет. И кайфовать будет при этом.
Вот, кстати, и Саёри. При виде меня она просияла во все тридцать два зуба и едва не кинулась на шею. Зря. Я бы не возражал.
— Доброе утро, Гару, — возвестила она радостно, — решил сегодня меня дождаться, вредина?
— Ага, — не стал спорить я, — раз уж мы с тобой теперь вместе из клуба ходим, можно и с утра встречаться. Возобновить, скажем так, традицию.
— Логично, — она широко зевнула, прикрыв рот ладошкой.
— Что, не спалось? — поинтересовался я, — во сколько легла вчера?
Саёри смутилась. Мой вопрос, хоть и шуточный, застал её врасплох.
— За полночь, хих, — призналась она.
Я тут же ухватился за эти слова.
— Кто бы говорил мне про аниме, — ответил я, — что же тебя так задержало на пути к койке?
(депрессивные мысли, тут гадать особо не надо)
— Я уже собиралась ложиться, честно-честно, и тут мне на глаза попалась статья. Про котиков.
Я закатил глаза.
— Каких еще котиков?
— Обычных, — воскликнула Саёри, — и почему они всегда приземляются на лапы, если вдруг прыгают с высоты. Ты вот знаешь?
— У них вестибулярка хорошая, это с внутренним ухом связано, — вспомнил я что-то по теме из кучи подборок с «интересными фактами», гуляющих по всему интернету, — поэтому они легче переживают падения.
— Да, все правильно! — подтвердила спутница, — а ты откуда знаешь?
— Так ту же самую статью читал, наверное, — усмехнулся я, — скажи, ты ведь не собираешься эту теорию часом проверять на практике?
— Конечно, нет, дурачок, — рассмеялась Саёри.
Она продолжала с упоением о чем-то трещать. Попутно свернула с темы кошачьих на рыбок или еще что-то такое. Я слушал рассеянно и думал — кем надо быть, чтоб вот это невинное существо изводить? До какой границы дойти?
А ты бы как себя повел, если бы считал, что все вокруг тебя нереальны? Вспомни, как сам давил когда-то ради прикола шлюх в Вайс-сити. Вспомнил? Молодец. Теперь задумайся, вдруг у них тоже были семьи и дети, и всякая лабуда типа мечтаний-стремлений? Вот то-то и оно. Так и рехнуться можно. Не торопись осуждать, Игорян, пока не стоптал пару чужих ботинок. Даже если эти ботинки клоунские.
Второй день в школе оказался столь же унылым, как и предыдущий. Большую часть времени я скучал, пока учителя вдалбливали в юные умы крупицы знаний. Меня почти не трогали, разве что предложили пару раз пояснить за парочку заковыристых языковых правил. Надо отметить, что получился забавный косяк — официально ДДЛК на русский никто не переводил (по крайней мере, дефолтную версию), существует только парочка переводов разной степени вшивости. Соответственно, и здесь на моем родном никто не шпрехал. Как и на японском, что удивительно. Несмотря на «анимешность» мира, основным языком общения оказался англояз. Что ж, мне от этого только лучше. Хоть и не во всем — когда переводил стихотворение, рифма по известному месту пошла. Но и так сойдет. Скажу, что запилил хитрый верлибр.
Насколько он хитрый, продемонстрировать вышло не сразу. После финального звонка мы с Саёри привычным путем отправились на второй этаж. И опять оказались последние.
— Гару, — радушно улыбнулась Моника, — приятный сюрприз! Значит, все-таки решил от нас не сбегать?
Вроде бы эта реплика была в скрипте, но сейчас я как-то очень остро почувствовал в ней СКРЫТЫЙ СМЫСЛ.
— Ну что ты, — я развел руками, — и в мыслях не было. Если я чего пообещал, то назад уже сдавать не буду.
— Это правда! — подтвердила Саёри, — Гару иногда тот еще зануда, но на него всегда можно положиться. Он очень мне помогает. И с уроками, и по дому всячески…
— Потому что ты единственный человек на моей памяти, который сумел поджечь воду в кастрюле, Сайка. Хотя этого по законам физики быть не может, — усмехнулся я.
Сайори потешно надулась и нахмурила брови.
— Какой ты вредный, а… зачем я только тебя терплю?
— А у тебя выбора нет. Если бы не я, на месте твоей хаты было бы поле выжженной земли, — парировал я, — стоять на страже — мой долг. Священный, можно сказать.
— Х-хотела бы я, ч-чтобы у меня б-был такой д-друг, — призналась Юри. Сегодня она пристроилась на заднем ряду и всячески старалась заслониться книжкой. Наверное, еще стесняется из-за вчерашней переписки в чатике. Закинуть бы ее в ту конфу с поэтами на недельку… а там два исхода: либо бедолага потеряет рассудок и впадет в анабиоз, либо подсядет на цитатки Саши Полярного и вишневый блейзер.
Саёри, однако, смущение подруги ничуть не беспокоило.
— Так в чем же дело, Юри? Вы с Гару можете подружиться! Ты же как раз ему сегодня что-то подарить хотела, нет?
Юри сравнялась цветом с пожарной машиной.
— Я… не… ничего особенного… просто…
Всегда считал, что таких людей в природе не бывает. Но этот мир как заповедник сказочный — принцессы, симпатичные крестьянки, пугливые эльфы…
— Привет, козлина.
Вот, и гремлины тоже на месте. Нацуки выбралась из кладовки с очередным томиком в руках.
— Привет, — ответил, — а ты, что, заблудилась? Вроде бы все младшие классы уже домой пошли. Тебя проводить или сама дорогу найдешь?
— Я тебя сама провожу щас, — погрозила она мне кулаком. Но в глазах не злость, а озорные искорки.
— Ну-ну, Нацуки, — с напускной строгостью осадила ее Моника, — зачем новичков распугиваешь? Сама же надеялась, что Гару не только ради твоих кексиков пришел.
«Да какие там кексики, кости одни» — едва не ляпнул я. Хорошо, что промолчал. А то и правда лишился
