Дело о неуловимом призраке - Наталия Кузнецова

— Ладно, сейчас приеду, — вздохнула она и, надев на себя куртку, крикнула из прихожей: — Мам, меня Ромка ждет.

— Где ждет?

— Там, — неопределенно ответила Лешка и, не дожидаясь дальнейших расспросов, выскользнула за дверь.

Через некоторое время она уже звонила в знакомую квартиру на втором этаже медведковской пятиэтажки.

— Лешка, это ты? — через дверь спросил Ромка.

— Грабитель, — проворчала она. Юный детектив открыл дверь.

— Повтори еще раз, что случилось, — приказала Лешка.

— Понимаешь, я смотрел на крокодила, а тут он. Ну, парень такой, в таких же кроссовках. Ну, я за ним и пошел. Он в метро, я за ним. И он прямиком сюда поехал.

Лешка сняла с себя куртку, прошла в комнату.

— И что дальше?

— Я же не мог за ним впритык идти. Пришлось подождать, пока он в подъезд зайдет. Потом я тоже вбежал. Смотрю, а пломба-то моя сорвана. Ну, я и сел возле двери, чуть-чуть в сторонке. Думаю, выйдет, я заору или еще что-нибудь сделаю. Или снова за ним пойду, чтобы узнать, где он живет. Сидел-сидел, ждал-ждал, а отсюда никто не вышел. Тогда я позвонил, но мне никто не открыл. Потом я сам отворил дверь — а здесь никого нет. Лешк, а может, он в окно выпрыгнул?

Девочка, погладив кошку, подошла к окну.

— Не мог он этого сделать. Видишь, окна заклеены.

— Значит, он — человек-невидимка. Или призрак какой-нибудь. Но тоже невидимый. Другого объяснения я не вижу. Прикинь, и с Венькой так же было. Он никого не видел, а человек-то — приходил.

Лешка поежилась.

— Глупости. Невидимок не существует. А призраков и подавно.

— А что ж тогда?

— Что-то другое. — Она взглянула на красную герань. Земля в горшке все еще мокрая, и пока неизвестно, засохнет цветок или нет. — Рома, значит, в горшках и в самом деле могут камни быть?

— Запросто. В цветочных горшках для них самое место, об этом все знают.

— Ой, — вскрикнула Лешка, увидев под алоэ такую же чересчур мокрую землю, как и под их геранью. И под крапивой тоже. А рядом, на подоконнике, полно грязи. Значит, преступник по их примеру таким же образом исследовал землю под остальными цветами. Ковырялся он и в пальме. Она осмотрелась повнимательнее и увидела, что возле одного из плинтусов отогнут линолеум.

— Рома, смотри, — позвала она брата.

— Он, наверное, тайник здесь искал, — прокомментировал Ромка и, присев, пошарил под линолеумом рукой. — Но тогда тут в полу должно быть хоть какое-то углубление, а его нет. Но почему он именно здесь стал копаться?

Лешка аккуратно приладила линолеум на место.

— А здесь выпуклость, видишь? Вот он и подумал, что здесь что-то лежит.

Она приблизилась к книжному шкафу, быстро проверила содержимое оставшихся книг и захлопнула дверцу.

— Нет, здесь искать бесполезно. Ром, а не пора ли нам домой?

Резкий, неожиданный звонок в дверь заставил вздрогнуть обоих. Брат с сестрой переглянулись.

— Гаси свет, — прошептал Ромка.

Лешка тихонько прокралась к выключателю. В квартире стало темно, и звонок перестал работать тоже. Ромка достал фонарик, привезенный Элей.

— Вот и пригодился. А то б в темноте сидели. Подождем теперь, что дальше произойдет.

Но продолжение не заставило себя ждать. В дверь громко, отчаянно забарабанили.

— Открывайте немедленно, а то милицию позову — раздался пронзительный голос.

— Это ж соседка, — догадалась Лешка и покрутила у виска пальцем. — Открывай!

Ромка быстренько включил свет и распахнул дверь.

— Здрасьте, Анна Степановна, — с облегчением сказал он. — А у нас тут что-то со светом непонятное случилось, взял да вдруг и выключился.

— А я иду с работы и шум какой-то странный слышу. Думаю, надо проверить, вдруг грабители сюда забрались, пока хозяйка в больнице, — сказала женщина. — Хоть и грабить-то здесь нечего, но нахулиганить могут.

— А мы кошку покормить пришли, — объяснила Лешка. — Уже уходим. До свидания.

— Всего хорошего. — Анна Степановна позвонила в свою дверь и снова повернулась к ребятам: — А как себя Софья Яковлевна чувствует? Бываете у нее в больнице?

— Ей немного лучше, — ответил Ромка. — Мы только сегодня ее видели. Она уже рукой чуть-чуть двигает.

— Пошли ей бог здоровья, — проговорила женщина. — Вы от меня привет передайте.

— Передадим обязательно, — пообещала Лешка.

В это время дверь Анны Степановны открылась, и на площадку выглянул невысокий светловолосый парень в серой футболке.

— Мам, ну ты идешь или нет? — спросил он и безразлично взглянул на детей.

Ромка ухватил Лешку за руку, потянул назад в квартиру и, захлопнув за собой дверь, дрожащим голосом прошептал:

— Это он. Он, понимаешь? Тот самый, из ресторана, и в тех же кроссовках. То есть сейчас-то он в тапочках. Но это не важно. — Ромка сел на стул и удивленно покачал головой, а потом резко выдохнул из себя воздух. — Ну, наконец-то все объяснилось! Теперь понятно, почему я не видел, куда он делся. И почему Венька тоже никого не заметил. Соседу всего-то и надо, что лестничную клетку пересечь. Нет, ну как же все просто! Но почему у него такие же кроссовки? Лешка задумалась, а потом ее осенило:

— У тебя память есть? Ты что, забыл, как Анна Степановна нам как-то говорила, что за ее хлопоты, ну, за то, что она за Софьей Яковлевной ухаживала, когда та болела, тетя Лида им посылку прислала? И ей, и Юрке ее, ему, то есть. Значит, в посылке той и кроссовки были. Выходит, она всем одинаковые подарки сделала, а может, они с Элей вместе и в магазин ходили?

— Ты уверена?

— Узнать несложно. Приедем домой и спросим у Эли, только и всего. А сейчас уходим скорее отсюда.

Поразмыслив немного, Ромка ухватил сестру за плечо.

— Лешка, но ведь то, что ему прислали точно такие же кроссовки, его ничуть не оправдывает. Как раз эта обувка его и выдала. Он же не мог предвидеть, что мне такие же привезут и я по ним его вычислю. А так все у него шито-крыто: ключ дома на гвоздике висит, мать всегда на работе, о завещании он от нее услышал и начал искать сокровища. Может быть, старушка во время болезни еще что-нибудь его мамаше рассказала, а та — своему сынку.

Лешка сначала согласно кивала, а потом засомневалась.

— И все-таки что-то тут не так. Вот скажи ты мне, почему он за один раз не мог все проверить и прощупать, зачем он сюда так часто и на короткое время приходит? Анна Степановна ведь и по ночам иногда дежурит. Он мог бы здесь хоть целую ночь проторчать и сразу все углы, шкафы и горшки обшарить.

Ромка задумался.

— Этого я пока объяснить не могу. Но сама знаешь: «Нет ничего тайного…» И, Лешк, согласись, что именно ему проще всего было нас подпасти в воскресенье на дороге, чтобы на скутере к Эле подлететь и выхватить у нее пакет с подушкой и кассетами.

— Но скутер-то мы уже нашли! — возразила Лешка. — И с Маратом, его владельцем, Димка знаком, а не Юрка.

— Ну и что? Может, Юрка тоже с Маратом дружит? Короче, чтобы узнать, кто из них здесь шарит, надо у них у всех алиби хотя бы на то самое воскресенье проверить, вот что. Или еще что-нибудь придумать. Что-нибудь… Вот что только?

— Были бы мы настоящими детективами, то сняли бы сейчас здесь отпечатки пальцев, а потом и у всех подозреваемых, затем сверили бы их — и дело с концом, — размечталась Лешка. — Не мог он здесь своих отпечатков не оставить. Он же не подозревает, что мы за ним охотимся.

Ромка немного помолчал и вдруг тихо усмехнулся.

— Ты что? — спросила Лешка.

— Да так, ничего. Мы получим его отпечатки, только не пальцев.

Он открыл дверь, пропустил сестру вперед, снова приладил свою «пломбу» и пробормотал:

— Ну что ж, пусть только придет сюда хотя бы еще разок! Я ему такую классную встречу устрою, не отмоется.

Когда они вышли из подъезда, Ромка потянул Лешку куда-то в сторону. По мокрой не асфальтированной дорожке, кое-где выложенной деревянными мостками, они приблизились к стройплощадке. Уже стемнело, вокруг никого, редкие фонари освещали недостроенную коробку двенадцатиэтажки с пустыми глазницами — будущими окнами. Ромка приблизился к забору, заглянул в щелочку и подергал одну из досок, которая, как ему показалось, держалась слабо. Почти сразу же раздался собачий лай, и к забору подлетели две огромные лохматые псины.

Лешка собак не боялась.

— А ну, замолчите, — прикрикнула она на них.

Но псы ее не послушались, а продолжали злобно рычать и кидаться на забор.

— С ними не договоришься. Они на службе, их за это кормят. — Ромка посветил в щелочку фонариком. Свет от него и вправду далеко проникал. Что-то увидев, брат удовлетворенно сам себе кивнул головой и спрятал фонарик. — Ладно, пошли пока отсюда. — И, увлекая за собой сестру, по тем же деревянным мосткам он двинулся к дороге, по направлению к метро.

— А что ты там разглядывал? — спросила Лешка.