Там, где дым - Саймон Бекетт

взялся за свой омлет. Необычно, но мило.

– Да вот, собственно, и все. – Алекс снова замкнулся в себе.

– Вам удалось стать «суперпсихологом»? – доброжелательно поинтересовалась Кейт, надеясь его разговорить.

Он криво усмехнулся, потер затылок.

– Боюсь, что нет…

На кухне что-то зашипело, мелькнуло пламя. Алекс вздрогнул; кусок омлета соскользнул с вилки и упал в бокал с водой.

– Ох, простите…

У него был такой пристыженный вид, что Кейт невольно засмеялась. Он взглянул на нее и тоже улыбнулся. Славная улыбка, подумала она.

– Все равно был слишком горячим… – Краснея, Алекс выловил омлет из стакана и положил на край тарелки. – А как вы пришли в пиар?

Румянец понемногу сошел с его щек. Так он выглядит еще моложе, решила Кейт.

– Как-то само собой вышло, – ответила она. – Я училась на отделении английского языка, потом один за другим умерли родители, и я бросила университет. Я толком не знала, кем хочу стать, сменила несколько работ и наконец устроилась в пиар-агентство.

– Давно у вас свой бизнес?

– Два года.

– А чем вы занимаетесь?

Алекс смотрел на нее с искренним интересом. Его поведение изменилось; задавая вопросы, он выглядел более уверенным, в его речи не чувствовалось волнения.

– В смысле, кто мои клиенты или в чем состоит моя работа?

– И то и другое. К сожалению, я совсем ничего не знаю про эту сферу деятельности.

– У нас очень разные клиенты. Есть независимые студии звукозаписи и издательства: они хотят, чтобы о музыкантах или писателях, которых они представляют, писали в газетах или говорили на радио и телевидении. Есть компании, желающие продвигать новые продукты. Самый крупный наш клиент – благотворительный фонд; они попросили нас как можно более деликатно повысить их узнаваемость, хотя обычно заказчики хотят получить максимум публичности.

– Как вы этого добиваетесь?

– Зависит от конкретного проекта, но основная задача – привлечь внимание. Исходя из целевой аудитории и бюджета, мы выбираем оптимальный способ продвижения, от пресс-релиза до рекламы на щитах. Разумеется, очень важны социальные сети. Мы постим наш контент в сообществах, чтобы повысить узнаваемость бренда, привлекаем для рекламы блогеров. Словом, создаем хайп в интернете.

Кейт замолчала и мысленно отругала себя за неосторожность. Я здесь не для того, чтобы рассказывать о себе. Сделав вид, будто занята салатом, она спросила:

– А вы пользуетесь соцсетями? Зависаете в «Твиттере»?

– Я? Нет, я этим делом не интересуюсь.

– Даже сайта у вас нет? Может, аккаунт в «Линкедине»? – уточнила Кейт, заранее зная ответ.

– Не вижу смысла. Будь у меня частная практика – возможно. – Алекс метнул на нее быстрый взгляд. – Не поймите превратно, я не против интернета, просто при моей работе неразумно выкладывать личные данные в сеть. Некоторые мои пациенты… В общем, я предпочитаю держаться в тени.

К своему удивлению, Кейт испытала облегчение. Разумеется, с такой работой не стоит выкладывать персональные сведения на всеобщее обозрение. Она искренне улыбнулась.

– Это в вас говорит «суперпсихолог»?

Алекс усмехнулся.

– Нет, реалист. А теперь вы смеетесь надо мной.

– Только чуть-чуть. – Кейт снова улыбнулась, но тут же вспомнила, что это не дружеская встреча. – Скажите, в вашей семье были какие-то серьезные заболевания? Диабет или что-то подобное?

– Вроде нет. По крайней мере, мне об этом не известно. У бабушки к семидесяти годам проявился артрит.

Кейт кивнула, стараясь сохранять деловой настрой. Если она решится на эту авантюру, клиника затребует у него историю болезни, однако уточнить все равно не помешает. Она попыталась придумать, что бы еще спросить, но заранее заготовленные вопросы вылетели из головы. Надо было записать. В воздухе повисло молчание. Наконец она решилась на самый важный вопрос:

– Почему вы хотите стать донором?

Алекс пришел в замешательство.

– Ну… не знаю. Я подумал, так будет правильно. Мне это ничего не стоит, а если я могу кому-то помочь, почему бы и нет?

– Вы раньше уже были донором спермы? – Кейт запретила себе смущаться, произнося слово «сперма» в присутствии незнакомого мужчины. – Или крови?

– Н-нет. Ни разу. – Заикание вернулось.

– Тогда почему сейчас решились?

– Ну… – Алекс покраснел. – Знаете, до вашего объявления я никогда об этом не думал. Наверное, мне импонирует идея отцовства без обязательств.

– Вы могли бы обратиться в банк спермы.

Он смутился еще сильнее.

– Простите, если мои слова покажутся вам глупыми… Я считаю, что это как-то слишком анонимно. – Его щеки запылали. – Мне не по душе, что совершенно незнакомая женщина будет носить моего… ребенка.

Кейт и в голову не приходило, что мужчина может думать так же, как она.

– Вы понимаете, что у вас не будет родительских прав? Ребенок юридически не будет считаться вашим, и мы с вами не будем поддерживать никаких отношений.

– Да, понимаю.

– На самом деле, вы в любом случае в проигрыше, – продолжила Кейт, решив проявить жесткость. – Независимо от того, расскажу я ребенку о вас или нет, по достижении совершеннолетия он сможет выяснить, кто его отец. Поэтому, даже если вы не получите никаких прав и не будете с ним общаться, через восемнадцать лет он может объявиться у вас на пороге. Вероятно, к тому времени вы заведете свою семью.

– Понимаю.

– Ну и сопутствующие неудобства: клиника находится в Бирмингеме, поэтому вам придется много ездить. Им понадобится несколько… образцов.

Алекс кивнул.

– Я покрою все расходы, – резко добавила Кейт. – За дорогу и потраченное время.

– Мне не нужна плата, – с жаром возразил он.

– Вы же не можете делать это бесплатно.

– Могу. Я так хочу.

Кейт предпочла не спорить. Окончательное решение не принято, поэтому пререкаться не имеет смысла.

– У вас возьмут анализы на ВИЧ и гепатит. Процедуры начнутся только через полгода, когда станет ясно, что все нормально.

Алекс явно удивился.

– Вас это не устраивает?

– Нет, просто… не ожидал, что так долго.

– Для всех доноров процедура одинаковая. Дело не в вас.

– Да нет, все нормально. Я просто не ожидал.

Кейт попыталась вспомнить, что еще нужно сказать. Ничего не пришло в голову.

– Может, хотите что-то спросить?

Алекс поменял местами нож и вилку. За исключением кусочка, упавшего в стакан, омлет остался нетронутым.

– Вы замужем?

Кейт пристально взглянула на него.

– А что?

Он снова смутился.

– Это, конечно, меня не касается, но я просто хотел узнать… Вы делаете это, потому что не замужем, но хотите ребенка, или вы в браке, но ваш муж… – он неловко развел руками, не решаясь произнести вслух, – не может иметь детей? В вашем объявлении об этом не говорилось.

Кейт бросило в жар.

– Какая разница?

– Никакой. Простите, пожалуйста, я не хотел лезть в вашу жизнь.

Алекс явно не собирался ее оскорбить. Кейт смягчилась.

– Я не замужем. Просто хочу ребенка.

– Хорошо. В смысле, для вас.

Кейт внимательно вгляделась в него. Он взял нож и вилку и принялся без особого желания резать омлет.

– Почему вы так нервничаете? – вырвалось у нее.

Алекс вздрогнул.

– Я не нервничаю. Ну, почти, – поправился он, словно понял, что отрицать бесполезно. – Раньше я ничего подобного не делал.

У него был такой огорченный вид, что Кейт невольно улыбнулась.

– Я, знаете ли, тоже.

Алекс поднял глаза.

– У вас, наверное, были собеседования и с другими кандидатами.