След лисицы - Марианна Красовская

— Пожалуйста, — еле слышно выдохнула она.

Что ж, жена у него молодая милостива и добра. Наверное, это даже к лучшему. Кивнул, рот искривив, одному из дружинников.

— Откопайте. Объявите при народе, что княгиня молодая миловать велела, пусть знают. Да повесьте к вечеру.

Невелика милость! А голова вдруг заскрипела хрипло:

— Благослови тебя лисица, княгиня! Да будет чрево твоё плодородно…

Листян снова затошнило. Лисгород потерял для неё всяческое очарование. Никогда она его уже не сможет полюбить, запомнив этот голос до конца своих дней.

— Надо было вырвать ей язык, – еле слышно пробормотал князь Вольский. – Жаль, не догадался приказать.

А здания вокруг стояли деревянные и каменные, и выходили крыльцом на площадь. Листян поклялась себе не выглядывать в окна. Ее сняли с лошади и ввели в дом по высокой крытой лестнице. Дом был холодный и гулкий, с каменными стенами, узкими окнами и деревянными полами.

— Сие княжеские палаты, – пояснил Матвей. – Жить будем здесь до тех пор, пока я у власти. Потом в другой терем переедем. Сегодня отдыхай, а завтра покажу тебе, где ходить можно.

— А воины мои? – все же она была ханской дочкой и поэтому не могла не вспомнить о своей полусотне.

— Для них есть хоромы возле башен круглых. Пока там расположим. Потом решим, где они служить будут. Где – и кому.

Возражать мужу при его людях Листян не стала, бросив только обеспокоенный взгляд на вышедшего им навстречу из дома Ольга. А он тут откуда? Судьбой мора степнячка совершенно не интересовалась, видимо, зря. Судя по роскошной одежде, он тут гость, да гость почетный. Не воин уже.

— Княгине молодой подготовьте воды горячей вымыться с дороги, – между тем командовал Матвей. – И горницу, ту, что голубыми шелками украшена. Ужин подать в трапезную через час.

К Листян, с любопытством оглядывающейся, подбежали две девицы – молодые, статные, с лентой на лбу, с длинными и толстыми косами. Чудно одеты: в рубахах, а поверх них платья без рукавов. Ткани дорогие, по подолу вышивка идет — не рабыни, рабынь так никто не будет одевать.

Одна девушка схватила Листян за руку, другая посеменила вперед, а потом вверх по деревянной лестнице.

Никогда еще степнячка не видела подобной роскоши! Дерево и камень кругом, перила резные, блестящие, на стенах – свечи и фонари в нишах. Привели ее в большую горницу с дощатым потолком. Одна стена была мозаичной, каменной, прочие обиты голубым шелком. На полу – ковры из шерсти, такие угуры прядут. Дорогущие, Баяр в свой шатер подобный стелил, только, конечно, меньше. За каменной стеной (отчего-то теплой, Листян дотронулась) в нише стояла медная ванна.

— Я Велеслава, — представилась вдруг одна из девушек. – Можно просто Велька.

— А я Дарена. Мы будем вашими помощницами теперь, князь так велел.

Листян кивнула. Это было ей знакомо, даже ожидаемо: у жены Вольского явно должна быть прислуга, хотя она прекрасно обошлась бы и без нее. Но это – статус, конечно.

Горница ей понравилась: и кровать высокая деревянная, и сундуки резные вдоль стен, и шелк голубой, а ванна – особенно. А уж когда несколько молодых парней наполнили ее водой, да еще и горячей – степнячка и думать позабыла о неприятном происшествии на площади.

Велька и Дарена в четыре руки споро раздели юную княгиню, засунули ее в ванну, намылили чем-то весьма приятно пахнущим, потом окатили из ведра, вытерли мягким полотнищем и облачили в длинную белоснежную сорочку.

— Красавица, – с одобрением сказала Велька (а может, и Дарена, Листян пока их совершенно не различала, все моры казались ей на одно лицо). — Талия тонкая, грудь высокая, косы толстые. Князю люба будешь.

Степнячка польщенно улыбнулась.

— Вы полежите, княгинюшка, пока. Мы наряд принесем – и на обед отведем вас.

Листян покорно улеглась на пахнущую травами и цветами постель. Было зябко, она забралась под одеяло. И, конечно, тотчас же уснула, согревшись.

11. Княгиня

Пробуждение было… не сказать, что неприятным, но уж точно – восторга у Листян не вызвало. Глаза открыла – и натолкнулась взглядом на рыжую бороду. В постели она была не одна. Пискнула слабо, на себя одеяло натягивая выше, до самого носа.

— Проснулась, – с довольным видом кивнув Матвей Всеславович. – Вот и замечательно. Женой делать сомлевшую девицу — радости мало.

Листян сжалась в комочек. Конечно, она догадывалась, что это произойдет, но ведь князь совсем чужой ей человек и даже нисколько не нравится внешне. Вряд ли ей понравится. Да она дышать в его присутствии боится! Это ведь не Наран, которого она с детства знает!

Невольно скользнула взглядом по рыхлой белой груди, поросшей рыжеватыми волосами, по складкам на боках – слов не найти, до чего ей стало противно. И снова невольно вспомнился Наран, его гладкое юное тело, которое она не любила ни капли, но прикасаться к упругим бокам и крепким плечам ей понравилось. Зажмурилась, тихо выдыхая, и шепнула:

— Я готова.

Чем быстрее это произойдет, тем лучше.

А что было дальше, она старалась никогда больше не вспоминать. Мерзко, противно, больно. Не так больно, как