Авария или В ожидании чуда - Лавр Сивер

Как-то ранней весной, когда Виктору исполнилось тридцать пять, он вознамерился разнообразить свою не очень богатую на события жизнь незабываемым приключением. Приобретя путевку на турбазу, он влился в не совсем стройные ряды любителей активного отдыха, мечтая покорить какую-нибудь горную вершину или, на худой конец, чуть не утонуть в бурной реке.

Ни того, ни другого он сделать не успел, отойдя до ветра на маршруте и провалившись в грот, выбраться из которого самому не представлялось никакой возможности. Естественно, никакие сигналы оттуда не доходили, Виктор звонил всем подряд, пока совсем не разрядил аккумулятор телефона, но безуспешно. В гроте он просидел шесть дней, а когда свершилось чудо и его, изможденного, заросшего, наконец-то нашли и вытащили наверх, он с удивлением увидел улыбающуюся физиономию Соловья. Оказывается, один сигнал все-таки прошел. Узнав, что Храмов пытался с ним связаться, и не найдя его на связи, Рома поднял тревогу.

Были и знакомые, в любой момент готовые отвернуться от него, как только он станет им не нужен или нежелателен для общения. С ними Виктора связывали в основном дела по работе. В гости к нему никто, кроме Палыча, не заходил, и того дозваться было большой проблемой. Страстный домосед, Палыч любил сам принимать гостей. Не по причине отсутствия ноги, а по своей натуре. Будь у него хоть три ноги, все равно его было бы не вытащить из гнезда. Гнездом Виктор называл его дом, замечательный своей вогнутой крышей с торчащими над ней трубами и антеннами. Ногу Палыч потерял, работая пожарным, по крайней мере, так он рассказывал Виктору. О своей работе в пожарной охране он говорить не любил, и Виктор, из своей природной деликатности, никогда об этом разговор не заводил.

Такие вот обстоятельства сложились у Храмова в общении с другими людьми. И появление Марины внесло нечто отличное от прежних контактов, дружеских и деловых.

* * *

Дом, где жила Марина, представлял собой вариант сталинского ампира, отличающийся лишь яркостью красок и современными материалами. Во двор вела высокая, в три этажа, арка с полуколоннами, над которой располагалась веранда одной из шикарных квартир. К условленному времени, слегка волнуясь, Виктор стоял на пороге Марининой квартиры. Постучав, и не дождавшись ответа, он потрогал ручку. Дверь оказалась не запертой и приоткрылась, позволив Виктору увидеть то, что творилось внутри.

Я ведь только вешалку уронил, - подумал он, обозревая устроенный кем-то грандиозный погром.

Обойдя все комнаты, и не обнаружив Марину, Храмов растерянно присел на стульчик в прихожей. Хакерский планшет, шикарное убранство квартиры, машина в кювете - все это вертелось в голове Виктора, и чувство тревоги быстро заполняло его сознание. Он встал, прошел к окну и, глянув вниз, увидел крышу припарковавшегося у подъезда серого микроавтобуса, из которого вылезали парни внушительной наружности.

Быстро выскочив из квартиры, Храмов, сделав равнодушный вид, стал степенно спускаться по лестнице, надеясь сойти за проходящего мимо жильца. Но не тут-то было. Поднимающиеся навстречу громилы сразу вцепились в него и поволокли на выход. Повозмущавшись для порядка, Виктор резко ударил левого громилу пяткой по стопе, а правого изо всех сил другой ногой в бедро. Вырвавшись, побежал к арке, у которой оставил машину. Намного опередив сильно хромающих верзил, он успел отъехать достаточно далеко, прежде чем те выскочили из арки.

Лишь бы не заметили номер, сволочи, - думал он, петляя по дворам и переулкам Ясного. Виктор был почти уверен в том, что те, кто его ловит, знают кто он такой, но слабый лучик надежды пробивался сквозь черную тучу обреченности. Как ни печально было это осознавать, но теперь Виктору предстояло ждать неминуемых последствий. Всем известно, что на таких микроавтобусах ездят парни из «департамента», и с жалобой в полицию может побежать только полный дурак.

Пораскинув мозгами, Виктор довольно быстро пришел к выводу, что деваться, в общем-то, некуда и рванул домой. Ему было обидно за Марину, и за то, что все получилось так отвратительно. А еще Виктору было до безумия тоскливо.

Не смотря на то, что ему безопаснее было поехать к Палычу, он отбросил эту мысль, опасаясь навлечь и на друга гнев «департамента».

Загнав машину в ворота и тщательно их заперев, он открыл дверь и сразу заметил выбитое стекло, ощутив холод на веранде. Крадучись, Виктор зашел в дом и тут же обнаружил только что проснувшуюся и испуганно смотревшую на него гостью. Он машинально посмотрел по сторонам, нервно почесал затылок и растерянно брякнул:

- Тебя что, уже отпустили? В смысле - ты как здесь оказалась?

- Нет, я сбежала, - сказала Марина, виновато улыбнулась и развела руками.

- И я сбежал, - растерянно пробормотал Виктор, неуклюже садясь на край обувного ящика.

- Ты что, был у меня в квартире вечером, в смысле - сейчас? -удивилась она.

- Конечно, был, я же обещал.

- И что? - спросила Марина затаив дыхание.

- Ничего, там кавардак. А потом раскидал этих уродов и удрал. Что на меня нашло, не понимаю. - Виктор выглядел растерянным.

* * *

Вид у Марины, которую он приодел в то, что подвернулось из его гардероба, был еще тот. Цветовая гамма соблюдена, но размерчик, мягко говоря, был великоват. Из-за сильно подвернутой штанины выглядывала заспанная харя кота, фамильярно разлегшегося у ног Марины. Виктор готовил ужин.

- Что ты, все же в порядке, ты жив, - неожиданно перейдя на ты, и желая непременно успокоить Храмова, сказала Марина.

- Конечно, в порядке, - поворачиваясь к ней, с иронией сказал Виктор, - теперь совершенно спокойно можно сидеть и ждать, когда за тобой приедут.

- Если до сих пор не приехали, значит вряд ли приедут вообще. Тебе повезло. А вот мне не очень, - Марина присела рядом, опустив голову, - деваться мне больше некуда.

День был в разгаре, еле пробивающийся сквозь зашторенные окна свет совсем не мешал уставшей беглянке спать. Кот, предав хозяина, а вернее, храня верность своему месту на кровати, пристроился в головах возле Марины. Храмов же расположился на кухонной лежанке, убеждая себя, что все его переживания напрасны. Перед этим они, рассказывая друг другу подробности своих похождений, пили водку, закусывая яичницей, и хохотали как ненормальные, хотя ничего смешного не произошло.

Марина проснулась первой. Счет времени был потерян. Боль была во всем теле, а особенно болело ушибленное бедро. Марина даже не хотела вставать с кровати, чувствуя себя разбитой и размышляя о своем печальном положении, ждала, когда проснется Виктор.