Большая игра - Сапожников Борис Владимирович

– Да, доктор, – отвечал ему куда тише и спокойнее военный, названный полковником, – именно так я и поступаю. Я уже говорил вам, все самое ценное мы уже вывезли. Оборудование, самые ценные записи. Остались только вы.

– Я всегда знал, что вам плевать на меня как на личность, но вы можете в последний раз поступить как человек, а не как… Я даже не знаю кто… – обрушился с праведным гневом на него доктор Моро. – В этих работах вся моя жизнь! Вся, понимаете! Я не могу просто так расстаться с ними… Я не знаю, смогу ли восстановить их… И не делайте вид, будто это вас не касается! Вы отвечали за безопасность, и ваши люди не уследили за подопытным, который сбежал и принялся резать женщин. Именно это привлекло к нам новое внимание и привело ко всему этому.

Доктор махнул рукой за спину.

– Это был прискорбный инцидент, – ответил полковник с отменным равнодушием, – и виновные понесли наказание.

– И это вы талдычите мне с тех пор, как подопытный сбежал, – взревел, иначе не скажешь, доктор Моро. – Да плевать на то, что вы лично поубивали тех бандитов, что не прикончил подопытный.

– Все мы допускаем ошибки, доктор, – пожал плечами полковник. – Cujusvis hominis est errare, nullius, nisi insipientis, in errore perseverare.[5] Вы же продолжаете упорствовать, доктор, хотя далеко не глупец, и понимаете, что ваша жизнь куда важнее ничтожной части бумаг.

– А вы не боитесь, что, попав в руки Ордена, они сыграют свою роль, – теперь Моро перешел на почти театральный шепот. – Там ведь не идиоты сидят, да и получить они смогут теперь кого угодно. Талантливых ученых в Лондиниуме достаточно.

– Вы столько распинались про свой шифр, – усмехнулся в ответ полковник, – что я вам просто не верю. Сами же утверждали, что лишь вы в состоянии понять содержимое записок. И довольно споров, доктор. Вы верно сказали, что Орден уже стучится в наши двери. Точнее, они уже у нас на пороге.

Мы рванули по лестнице вниз. Стрелки вскидывали на бегу оружие, но все опоздали. Полковник сорвал с плеча электроружье и выстрелил первым, заставив нас остановиться, а после и вовсе рухнуть ничком. Один, второй, третий импульс смертоносного электричества врезались в лестницу, сжигая перила, заставляя дымиться ступеньки под нашими ногами.

Первой, как ни странно, отреагировала Изабо. Она почти с пола буквально взвилась в воздух, описав замысловатую дугу, сделала акробатический пируэт, достойный арены лучших цирков. Легко, словно перышко, опустилась на перила, замерев на мгновение, вскинула оба арбалета и выстрелила в полковника. Однако тот сумел каким-то чудом увернуться от болта. Тот лишь разорвал рукав его дорожного костюма. Полковник вскинул ружье и отправил три импульса подряд в нашу сторону. Один врезался прямо под ноги Изабо, испепелив перила. Но девушки там уже не было. Она исполнила еще один красивый пируэт в воздухе, приземлившись прямо за спиной замершего в ужасе доктора Моро. Один удар рукояткой арбалета – и доктор повалился на пол без сознания.

Мы скатились с лестницы – я чувствовал каждую ступеньку, врезавшуюся мне в ребра. Ломидзе встал на колено и выстрелил дважды, но не столь метко, как Изабо. Оба болта из его арбалетов врезались в дверной косяк, не причинив выбегавшему из больницы полковнику никакого вреда.

У самой двери полковник вдруг стремительно обернулся, вскинул электроружье. В этот раз он целился не в нас. Его целью стал доктор Моро, которого подняла на ноги Изабо. Она же и отшвырнула несчастного экспериментатора, будто тряпичную куклу, и тут же сама кинулась в противоположную сторону, уходя от пары электрических импульсов.

Полковник выругался сквозь зубы и выскочил-таки на улицу. Почти следом за этим раздались щелчки кнута и резкий задорный свист, а потом и бодрый перестук копыт. Карета отправилась в путь по улицам Уайтчепела, и я отчего-то не сомневался, что она легко минует все заслоны, закрывающие район.

Мы выбежали из больницы, но лишь для того, чтобы проводить карету взглядами. Угнаться за ней, конечно, было невозможно – нечего и думать. Сэр Галахад вскинул свое электроружье и в бессильной ярости выпустил вслед удаляющейся карете серию импульсов, полностью опустошив батарею. Но карета была слишком далеко – ни один из них не достиг цели.

– По крайней мере доктора вы заполучили, – произнес я, хотя отлично понимал, мои слова – слабое утешение.

Глава 4

Месть принца Альберта

Доктора Моро пришлось едва ли не на руках нести. Он обмяк и не желал шевелиться, ноги у него подкашивались, а шея не желала держать голову. Доктор как будто постарел в единый миг лет на десять, превратившись в совершенную развалину. Он едва шагал, навалившись на плечо сэра Галахада, которого окружали все мы, ведь паладин Ордена не мог пользоваться оружием. И из-за висящего на нем Моро, и потому, что аккумулятор электроружья разрядился полностью.

Больница была такой же пустой: ни людей, ни выродков нам больше не встречалось. В приемном покое остановились, снова взяв оружие на изготовку, но шума боя уже не было слышно. Я жестом велел остальным ждать, а сам, удивляясь собственной глупости, медленно двинулся к двери с секачом наперевес. Открывалась она вовнутрь, и потому я остановился на несколько секунд, прикидывая, как бы лучше управиться с тяжелой на вид створкой. Это и спасло мне жизнь или, по крайней мере, здоровье уж точно.

Могучий удар секиры сорвал одну из створок с петель. Она завертелась и с грохотом рухнула на пол. А следом в приемный покой ворвались игроки, возглавляемые Томасом Мэлори. Света было уже достаточно, чтобы разглядеть нас, и потому мы только наставили друг на друга оружие.

– Ваш план сработал, сэр Томас, – произнес я. – Мы захватили доктора Моро.

Тут к нам подошли сэр Галахад, волочащий доктора Моро, и Изабо д’Аржий с Ломидзе.

– Вы отлично справились с задачей, – кивнул он нам, хотя слова эти были адресованы, конечно, в большей степени именно сэру Галахаду.

Тут мимо него прошел, бесцеремонно отодвинув его плечом, карфагенянин Магарбал. За ним следовал зверообразный баск, правда не Аузибар. Легкий доспех раба был поврежден в нескольких местах, кое-где на повязках проступали кровавые пятна. О судьбе капитана команды я предпочел не задумываться.

– Так из-за этого старого гриба я потерял половину команды и лучшего капитана, какого можно найти во всем Новом Карфагене? – прохрипел Магарбал. – Выглядит не слишком впечатляюще.

– Этот человек создал тех выродков, что перебили половину вашей команды, Магарбал, – заметил маркиз Лафайет. Он выглядел уставшим, как и все, однако на тонких губах не увядала обыкновенная его ехидная усмешка. – Или вы представляли себе хирурга-вивисектора, которого мы оторвем от работы, и он предстанет перед нами в заляпанном кровью фартуке?

– Да плевать мне на него, – Магарбал сплюнул на пол прямо под ноги Моро. – Надеюсь, вашего поместья хватит, чтобы покрыть мои убытки. Я сегодня же выставлю счет вашему Ордену.

– И он, уверен, будет длиною в милю, – усмехнулся беспечный или кажущийся таковым маркиз.

Магарбал смерил его яростным взглядом, похоже, он был вовсе не в восторге от шуток Лафайета. Отвернулся и зашагал обратно на улицу, махнув своим рабам. От команды басков остались всего два человека – тот, кто сопровождал его, и молодой совсем парень с длинным блочным луком за спиной. Последний заметно прихрамывал, хотя ран на теле видно не было.

Остальные команды тоже понесли сильные потери. Мы с Ломидзе, позабыв обо всем, тут же направились к стоящим отдельной группкой товарищам. Я был приятно удивлен, когда увидел всех живыми и здоровыми, даже Тараса, за которого опасался больше всех. Наш рукопашный боец держался за ребра, лицо его сильно побледнело и в едва пробивающихся через завесу смога лучах тусклого лондиниумского солнца казалось белым, как у покойника. Гладкий, конечно, по привычке пытался держать фасон, но это получалось у него очень уж натужно. Левая рука Корня была наспех перевязана бинтом прямо поверх черкески, но крови на нем видно не было, и сам запорожец говорил об этом как о досадной мелочи.