Кемпинг «У Чёрного моря» - Роман Конев

– Спасибо за сказочный вечер, – он чуть не сказал «свидание». – Меня переполняют сложные чувства. Я так много хотел бы сказать. Но…

Она не дала ему договорить, почти приложив указательный палец к его губам.

– Не надо, – прошептала она.

– Но…

– Просто пожелайте мне спокойной ночи.

И он подчинился.

– Спокойной ночи, милая Эльза.

– Спокойной ночи.

Она закрыла за ним дверь, и он услышал звук удаляющихся по паркету шагов. Им вновь овладело желание сходить в туалет, и он поплёлся в своё пустующее бунгало.

Дик спал на прежнем месте. От воды его отделяло жалких три метра. Он решил не будить его. Ровная полоска береговой линии намекала на отсутствие сильных приливов, так что за безопасность друга можно было не беспокоиться.

Помочившись, бросил пропахшую костром одежду в корзину для стирки и принял душ. После чего лёг спать и довольно скоро под тяжестью потреблённого алкоголя заснул.

Глава 3. Воскресенье

Первый же выстрел угодил точно в цель. Они услышали сухой щелчок. Служившая мишенью пустая пивная банка подпрыгнула как ошпаренная и скрылась за барьером, в качестве которого выступал поваленный непогодой на землю дуб. Второй выстрел из пневматического пистолета продырявил насквозь ещё одну мишень. Теперь на дереве осталось три банки. Наводя дуло пневматического пистолета калибра четыре с половиной миллиметра на новую «жертву» Счастливчик скалился. Указательный палец правой руки едва касался спускового крючка. Он вёл себя уверенно. Оружейная сталь тяжелила руку. Прицелился с помощью мушки и нажал. Пистолет выплюнул пулю со скоростью не менее ста метров в секунду.

Фьюууу!

Стальной омеднённый шарик застрял в мягкой коре верхней части дерева.

– Что б тебя!

Горбун курил сигарету без фильтра и наблюдал за напарником.

– Контролируй эмоции, – тихо сказал он.

– Что за бред ты несёшь, старик?

Окурок обжог Горбуну пальцы. Он бросил «бычок» в траву и облизнул их. Первую сигарету он выкурил в восемь лет. Стащил у пьяного отца из кармана. И это был не первый раз, когда он что-то брал оттуда без спроса. С тех пор курил без перерыва. Он до сих пор помнил запах той сигареты и название «Прима» на красной пачке.

Мокрота в горле и частый кашель хоть и усложняли жизнь, но переносились вполне терпимо.

– И откуда в тебе столько злости.

– Я могу сказать тебе откуда.

– Не трать напрасно моё время, – отмахнулся Горбун. – Продолжай упражняться. У тебя неплохо получается.

– Неплохо? – язвительно повторил Счастливчик и сплюнул. – Да ты издеваешься.

– Зачем мне это? – задал резонный вопрос Горбун.

– Затем, что ты такой человек.

– Просто продолжай, – сегодня он не был настроен на конфликт и успешно сдерживал гнев. Лет двадцать назад он выпустил бы Счастливчику кишки только за один недобрый взгляд в свою сторону. С тех пор перенесённые тяготы научили его действовать хитрее. В отрытом бою он не простоит против Счастливчика и одного раунда. И Счастливчик это знал. – Осталось две банки.

Молодой грабитель зажмуривал то один, то другой глаз, пока ему это не надоело. Раздался выстрел. Третья банка была повержена точно по центру. Она взметнулась в воздух, описала дугу и исчезла в кустах дерезы.

– Попал! – Он вызывающе посмотрел на Горбуна. – Что ты скажешь на это? У меня превосходно получается!

– Люди не жестяные банки, – коротко произнёс Горбун. Он снова курил.

Пустырь находился в двенадцати километрах от моря. В Советские времена здесь располагался военный полигон. Сегодня об этом напоминали разве что заросшие воронки от взрывов. Ещё всё поле было засеяно гильзами разного калибра. До ближайшего посёлка пешком идти не меньше часа. Травники или грибники обходили это место стороной. Для них здесь не росло ничего примечательного. Туристические тропы проходили южнее. Поэтому бояться непрошеных гостей не приходилось.

– Думаешь, я не стрелял в людей? – глаза Счастливчика наполнились кровью. Как ему удалось дожить до своих лет с таким взрывным характером, являлось непостижимой загадкой. Он не признавал авторитетов, полагаясь целиком и полностью на право сильного. Только Горбун по себе знал, что ближе к сорока, ладно, сорока пяти годам от этого права мало что останется.

– Думаю, стрелял. Только позволь задать тебе вопрос – были ли они в бронежилетах и вооружены?

Счастливчик понял, куда клонит Горбун.

– Я справлюсь. Следи лучше за собой.

– У меня плохое зрение, малыш.

– Прекрати называть меня малышом.

– Если бы я мог, то сделал бы всё сам. Но одному мне не справиться. Вот почему у тебя будет пистолет, а у меня ружьё. Из нас двоих снайпер ты.

Слышать похвалу было приятно.

– Это часть твоего плана? – спросил Счастливчик.

– Да.

– Когда ты мне его выложишь? Уже воскресенье.

– Ты достал, что я просил? – в свою очередь спросил Горбун.

Счастливчик почесал подбородок. Он не любил отчитываться. Идея ограбить банк принадлежала Горбуну. То, что он слышал о нём от старших товарищей, давало надежду, что дело выгорит. Они говорили, что Горбун знает, что делает. Что ж, посмотрим.

– Кое-что удалось, – сказал он.

– Гранату?

– Граната будет. Стало сложнее взять в долг, – пояснил он. – Всем нужны деньги.

– Пообещай, что заплатим две цены.

Без гранаты план не стоил и ломаного гроша.

– А если не получится, чем будем отдавать долг?

– Предоставь это мне.

– Мои…партнёры шуток не понимают.

– Я тоже не шучу.

– Один раз обмануть можно любого. Только не этих людей. Эти достанут из-под земли.

– Я могу сам с ними встретиться, если ты боишься.

– Я ничего не боюсь! Но не горю желанием увидеть свои кишки перед смертью. Имей это в виду, старый.

– Лучше не…

Выстрел в пятую банку оборвал Горбуна на полуслове.

– В яблочко!

Из пяти мишеней Счастливчик поразил четыре. Учитывая отсутствие специальной подготовки и максимальное расстояние, на которое мог стрелять пневматический пистолет Макарова – порядка двадцати метров – результат впечатлял.

Горбун собрал пробитые банки и подумал, что парень не так прост, как кажется. Он выпрямил изогнутые от попадания пуль мишени, поставил их обратно. Затем взял у Счастливчика пистолет. Магазин вмещал тринадцать шариков.

Пять выстрелов последовало друг за другом без перерыва. Две банки унесло восвояси, ещё одна покачнулась, оставшись на месте. Остальные пули прошли мимо. Ружьём он владел лучше. Оно тяжелее, меньше отдача и выстрел получался более точным.

Счастливчик не стал злорадствовать. И на том спасибо.

– Когда? – спросил Горбун.

Счастливчик ответил не сразу, а сначала до конца прожевал во рту кусок принесённой с собой колбасы.

– Приходи во вторник в девять часов вечера. Всё будет. Ты знаешь куда.

– Знаю. – Дыра с большой буквы. Плесень и паутина. Дюжины голых баб на стенах вместо обоев.