Тайная миссия Третьего Рейха - Антон Первушин

Вторую попытку «осчастливить» человечество «Протоколами» предпринял Сергей Нилус, ученик философа Владимира Соловьева. Он использовал их в качестве приложения к своей книге «Великое в малом и Антихрист как близкая политическая возможность». Едва ли история сохранила бы память о Нилусе, если бы не это приложение, обессмертившее его творение. Со второй публикацией «Протоколов» возник вопрос об их достоверности. Вместо того чтобы внятно объяснить происхождение цитируемых «документов», Нилус последовательно выдвигал три разные версии их происхождения. Согласно изданию 1905 года, «Протоколы» были похищены женщиной у «одного из наиболее влиятельных и наиболее посвященных лидеров масонства». По второй версии, приведенной в послесловии к английскому изданию «Протоколов», Нилус писал: «Мой друг обнаружил их в сейфе в штаб-квартире Общества Сиона, находящейся сейчас во Франции». По третьей версии 1917 года, «Протоколы» были изъяты из полной подшивки протоколов Сионистского конгресса, состоявшегося в Базеле в 1897 году.

Альфред Розенберг, один из идеологов национал-социализма

Характерно отношение к подлинности «Протоколов» Николая II, воспитанного в духе «государственного антисемитизма» и открыто поддерживавшего еврейские погромы. Если сразу после появления «Сионских протоколов», российский самодержец отнесся к ним с доверием, то скоро понял, что перед ним явный подлог. Прозрение Николая II случилось не само по себе, а после разъяснений, сделанных спецслужбами.

В «Протоколах» анонимные сионские мудрецы бесстрастным тоном провозглашают цель – коронацию Царя Иудейского на планетарном троне и излагают методы достижения этой цели. Воцарение Владыки из семени Давидова произойдет в результате однодневного государственного переворота, подготовленного повсеместно во всех странах. В то же время этот переворот случится путем всеобщего голосования всех измученных неурядицами гоевских (нееврейских) народов. Для того чтобы довести народы до требуемого состояния, когда они сами по доброй воле пригласят управлять ими сионских мудрецов, необходимо посеять смуту и войны, разложить правительства и армии, возбудить всеобщее неверие и хаос, расстроить финансы, торговлю и промышленность, вызвать животную вражду между классами, слоями и народами, убить всякую инициативу и авторитеты, развратить и споить население всех стран…

Как и большинство из его предшественников, после беглого прочтения «Протоколов» Альфред Розенберг понял, что это довольно грубая фальсификация, но зато в них содержится настоящий информационный динамит. Розенберг не сомневался: если использовать «Протоколы» с умом, то они принесут их владельцу немалую славу и деньги. И рассчитал правильно: «Протоколы» оказались тем самым материалом, которого не хватало немецким нацистам, чтобы показать всему миру, сколь злокозненные замыслы лелеют их «расовые враги».

В поисках поддержки Розенберг обратился к Дитриху Эккарту и вытащил «счастливую карту». Вот что пишет Розенберг по этому поводу в своих мемуарах:

«После короткой иронической ремарки госпожи фон Шренк (именно она рекомендовала Розенберга Эккарту. – А. П.) он внимательно выслушал меня. Без всякого сомнения, Эккарту могло пригодиться мое сотрудничество. Он протянул мне первый номер своего журнала, а я оставил ему несколько статей, посвященных в основном моим наблюдениям о России. На следующий же день Эккарт позвонил мне. Ему понравились мои статьи, и он попросил меня сразу же приехать. Эккарт принял меня самым сердечным образом…»

Розенберг и Эккарт стали близкими друзьями.

«Через некоторое время, – продолжает Розенберг, – я услышал об Адольфе Гитлере, который примкнул к ДАП и выступал с речами, заслуживающими внимания. Он, в свою очередь, наезжал с визитами к Эккарту. Так я познакомился с Гитлером. Эта связь определила мою судьбу и место Гитлера в судьбе германской нации…»

Понятно, что честолюбивый Розенберг не остановился на достигнутом. Он начал активно работать на идеологическом фронте НСДАП, став членом редакционной коллегии «Народного наблюдателя». Первоначально этой газетой управлял Эккарт, но постепенно руководство все больше переходило к Розенбергу, что он объяснял «неспособностью» Эккарта к труду. На самом деле у поэта-националиста стало ухудшаться здоровье, и он уже физически не мог справляться с обязанностями главного редактора – весной 1923 года Альфред Розенберг официально заменил его на этом посту.

Газета «Народный наблюдатель» – печатный орган НСДАП

В одном из первых номеров «Народного наблюдателя», вышедших в качестве печатного органа ДАП, была опубликована статья Розенберга, в которой излагались основные положения внешнеполитической программы гитлеровской партии. Розенберг исходил из того, что хотя Россия проиграла войну с Польшей, Советы в близком будущем все же попытаются ее захватить. Он писал: «Но когда эта гроза соберется над немецкими землями на востоке, необходимо будет отправить туда сто тысяч самоотверженных людей. Если по указке разных Конов и Леви германские железнодорожники забастуют, надо будет заблаговременно отправить эти сто тысяч бойцов в пешем строю. Придется считаться с возможностью временного советского режима на некоторых немецких территориях – ничего не поделаешь. Придется быть готовым ко всякой крайности также в связи с поведением западных евреев, засевших за Рейном с французскими пушками и танками; эти евреи поднимут жалобный вой, когда их братьям на востоке придется круто. Если Ленин в Польше задержится, то все еще будет время освободить Польшу. Польша походит на утопающую истеричку, которой надо дать удар по голове, для того чтобы она очнулась и позволила вытащить себя из воды. Главное – это нанести русской армии второе поражение под Танненбергом и погнать ее обратно в Россию. Это исключительно дело немцев, и это и будет собственно началом нашего возрождения. Армия, хлынувшая назад в страну, будет самым злым врагом советского правительства».

Благодаря Розенбергу «большая внешняя политика» национал-социализма начиналась с плана германского крестового похода против Советской России. Отчетливо видно, что такой проект весьма далек от чаяний мюнхенских штурмовиков, для которых куда важнее было избавиться от унизительных условий Версальского договора, к появлению которого на свет большевики не имели никакого отношения. Концепция внешней политики по Розенбергу – это не немецкая внешняя политика. Это внешняя политика русских белоэмигрантов, которые очень хотели бы вовлечь Германию в борьбу против Ленина. Также и антисемитизм Розенберга имеет корни в царской России – в России черносотенцев и «Союза русского народа». Вынужденные эмигрировать и скитаться на чужбине, белогвардейцы монархического толка принесли в Европу свои представления, свои мечты и свою ненависть. Мрачное русское юдофобство пропитывало традиционный немецкий антисемитизм. Русские эмигранты писали в «Народный наблюдатель», выступали на национал-социалистических собраниях. Даже среди организаторов «пивного путча» был один эмигрант из России – инженер Макс Эрвин фон Шайбнер-Рихтер, отличавшийся крайними антисемитскими взглядами. Он, кстати, стал одной из жертв перестрелки с полицией.

Альфред Розенберг был твердо убежден, что еврейские финансисты Европы заодно с большевиками. Гитлер, питавший физиологическое отвращение к евреям и веривший в теорию мирового заговора банкиров, разделял это мнение. Но юдофоб из России пошел еще дальше: он взялся доказать, что евреи подобны животным и не должны вызывать жалости у «цивилизованных» людей. Элементы этой людоедской теории как нельзя лучше ложились в концепцию «окончательного решения еврейского вопроса», которая со временем стала частью внутренней политики Третьего рейха. Розенберг попытался оправдать практику геноцида еще до того, как нацистские палачи развязали этот геноцид.

Еще один кирпичик в фундамент будущего Третьего рейха положил «аграрный папа» нацистского движения Рихард Вальтер Дарре (Richard Walther Darre) – поклонник и эпигон мистической теории «крови и почвы» («Blut und Boden»).

Вальтер Дарре родился 14 июля 1895 года в Буэнос-Айресе. Учился в реальной школе в Гейдельберге и евангелистской школе в Бад-Годесберге. В 1911 году по обмену студентами Дарре был направлен в Уимблдон. В 1914 году он был зачислен в колониальную школу в городе Вейтценхаузене, где собирался получить сельскохозяйственное образование. Однако изучение аграрных премудростей было прервано тем, что его мобилизовали в армию. Во время Первой мировой войны Дарре служил лейтенантом в полку полевой артиллерии и был награжден Железным крестом II степени. В мае 1919 года он возвратился в колониальную школу, хотя надеяться на хорошую работу с приличным заработком уже не приходилось: после поражения в войне Германия потеряла все колонии, и ее выпускники были обречены пополнить гигантскую армию безработных. Учебу Дарре закончить не удалось, он бродяжничал, нанимаясь на сезонные работы в крупные поместья. В 1922 году Вальтер Дарре направился в Галльский университет, где устроился работать ассистентом генетика Густава Фрелиха. Там он все-таки получил диплом о сельскохозяйственном образовании. Приобретя статус дипломированного специалиста, Дарре с 1925 по 1929 годы принимал участие в реализации различных частных и государственных проектов, связанных с сельским хозяйством.