Искусство невозможного (в 3-х томах) - Борис Березовский

Киселев: Извините, Борис Абрамович, что я вас перебиваю, но все-таки это все идеология то, о чем вы говорите, а на практике Лужков демонстрирует себя как умелый, напористый, агрессивный хозяйственник. Посмотрите, как живет Москва и как живут другие регионы. И социальные вопросы здесь, кстати, решаются.

— Безусловно. Более того, я хочу сказать, что вообще то, что сделано в Москве, является абсолютно значимым для всех реформ в России, поскольку Москва все-таки дала понять и нам, тем, кто живет в России, и тем, кто в России не живет, кто приезжает сюда для бизнеса, для политики, для развлечений, что Россия пошла другим путем. И в этом огромная заслуга Юрия Михайловича.

— И при этом вы называете его человеком, который не может обеспечить преемственность власти?

— Одну секунду, совершенно верно. И это огромное достижение — это витрина реформ России, безусловно, никаких сомнений. Но я предлагаю разделить переменные. Все дело в том, что Москва имела беспрецедентные по сравнению со всей Россией возможности. Я не хочу сейчас углубляться в экономический анализ.

Кстати, Гайдар в недавней своей статье в «Московских новостях », по-моему, этот анализ дал — за счет чего Москва смогла добиться такого результата. И ответ там абсолютно однозначен — за счет эксплуатации ресурсов других регионов.

Поэтому если пойдет речь об управлении Юрием Михайловичем уже не Москвой, а Россией, то вот этого ресурса, который был и который использовался для поднятия Москвы, уже не будет, потому что за границей России лежит не Россия. И вот этого дешевого, а часто бесплатного ресурса просто невозможно найти за пределами России.

1 марта 1999 г. Агентство Federal News Service (FNS), Москва

ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО

СЕКРЕТАРЯ СНГ БОРИСА БЕРЕЗОВСКОГО

Агентство «Интерфакс», 1 марта 1999 года

Вопрос: note 201 При правительстве Кириенко неоднократно, в том числе и в этом зале, вы говорили о том, что у вас есть стратегические расхождения или даже очень сильные стратегические расхождения с этим правительством. Что вы можете сказать о правительстве Примакова? Что вы думаете о его экономической политике?

БЕРЕЗОВСКИЙ: note 202 Я в меньшей степени все-таки хотел комментировать Примакова и правительство. Но я не буду уходить от ответа. Меньше всего хотелось бы комментировать именно потому, что сегодня так сложилось, что построена такая линия разреза между мной и Примаковым. Не будут говорить о комментариях, что там разные у нас веса, одинаковые у нас веса — у нас и возраст-то разный. И поэтому мне кажется, что правительство сегодня живет в том мире, которого уже не существует, — они живут в системе аксиом, которая описывала предыдущий мир, а мир-то уже изменился.

Поэтому я, действительно, имею идеологические расхождения с тем правительством, которое сегодня существует. Эти идеологические расхождения я, в общем, формулировал совершенно открыто. Главное расхождение, конечно, состоит в том глубочайшем непонимании, еще раз повторю: глубочайшем непонимании либеральных ценностей вот этим правительством, свобод как экономических, так и политических. И поэтому я действительно не считаю, что это правительство в состоянии найти для России выход из того тяжелого

положения, в котором Россия оказалась. note 203 Я выскажу свое понимание абсолютно открыто: я не считаю, что вообще правительство, которое возглавляет Примаков, имеет приоритетной задачей экономику. Я тоже так думал вначале и поэтому был удивлен тем решениям по составу правительства, которые были приняты.

Вы знаете мою точку зрения. Я очень поддерживал назначение в тот момент премьером Примакова, который решил очень важную задачу (вот это нужно точно понимать) — он реально стабилизировал политическую ситуацию в России. В тот момент это было самое главное. И эту задачу лично Примаков решил своим авторитетом. Вот дальше начались непонятные вроде бы вещи — такое странное правительство, которое должно решить такую сложнейшую задачу, самое главное — экономическую. Но чем дальше развивались события, тем больше и больше я понимал, что это правительство не ставит своей задачей решение экономических проблем. Оно просто хорошо поняло, что не существует простых решений, есть только долгосрочные. Поэтому самым простым решением в экономической области является получение кредитов у МВФ.

А главное-то не это. Главное — это борьба за власть. И здесь абсолютно четко проявились пять направлений этой борьбы. Я вам сейчас их перечислю, они простые: Дума, губернаторы, окружение президента, спецслужбы и средства массовой информации. Вот те направления, по которым уверенно продвигается правительство, пока что, слава Богу, без ощутимого результата. То есть идет реальный перехват, попытка реального перехвата власти по всем этим пяти направлениям.

Одно направление абсолютно успешно — это Дума. Тогда становится понятен состав этого правительства: Дума — это самое главное. Именно благодаря этому Примакову удалось снять дикое напряжение в обществе — противостояние Думы и власти исполнительной. Эта проблема решена, но ценой понятной — ценой того, что экономика, конечно, никуда не будет продвигаться, не будет развиваться. Но я уже сказал, это и не является приоритетом.

note 204 Я считаю путь, по которому ведет это правительство, опасным. Но я не могу сказать, что я реально понимаю альтернативу, — слишком далеко зашел процесс развала государства в целом. Я не решился бы так просто сказать: да, я считаю, что нужно заменить. Но есть колоссальная проблема и колоссальная опасность в этом правительстве.

6 апреля 1999 г. Московские новости, Москва

БОРИС БЕРЕЗОВСКИЙ: ПРИМАКОВ ЗАБЛУЖДАЕТСЯ

БОЛЬШЕ, ЧЕМ КОММУНИСТЫ

БЕРЕЗОВСКИЙ: note 205 Я, естественно, не собираюсь уходить из политики. Действительно, сейчас я буду концентрировать внимание прежде всего на внутрироссийской политике. Политическая ситуация в России крайне сложная. Она кардинально изменилась с назначением Примакова премьер-министром. Хотя в момент прихода Примаков был очень положительной фигурой. Очень важно, что именно он смог — а в тот момент, может быть, только он — стабилизировать политическую ситуацию. Казалось, что он разумно воспользуется этим. Но предположения не просто не оправдались, они как бы в самой драматической форме переиначились, ровно до противоположности. Именно Примаков сегодня встал на самый порочный, самый трагический для России путь. Даже коммунисты сегодня менее опасны, чем Примаков.

Понимаете, коммунисты хотят опять начать строительство коммунизма в России. А Примаков заблуждается еще больше, чем коммунисты. И в нем еще большая опасность — он хочет построить империю. Империя опять будет стоить десятки миллионов жизней. Все это мы уже проходили. Результат тоже известен. Результат трагический

— нет десятков, может, сотен миллионов людей и одновременно нет империи. В этом смысле Примаков, конечно же, сын своего времени.

В России наступили другие времена. Россия теперь живет другой жизнью. Евгений Максимович этой жизни абсолютно не понимает

и, не понимая, не приемлет. Но он умный человек в том мире, в котором существует. Он живет в системе, которая не учитывает сегодняшний реальный мир России, поэтому он делает трагические для России ошибки, одну за другой. Когда он был министром иностранных дел, он совершил ряд трагических ошибок. Одна из них в то время уже привела к моему с ним противостоянию — это позиция по НАТО. Помню, пришел Примаков, который был тогда министром иностранных дел, а я замсекретаря Совета безопасности, и сказал, что подписание договора Россия — НАТО и вообще позиция России по отношению к расширению НАТО на восток абсолютно неверная. По существу, с точки зрения той морали, в которой живет Примаков, которую он впитал в себя, — той морали, которую мы называем двойной стандарт, или лицемерие, — она действительно неверная.

И вот я пришел к Примакову и сказал: Евгений Максимович, нельзя возражать против расширения НАТО на восток и подписывать с НАТО договор. Это — лицемерие, это двойной стандарт. Стратегически в политике это рано или поздно проявится как ошибка. Что и произошло. С Ираком тоже была ошибка. Понимаете, политика

— искусство возможного. И нельзя в политике замахнуться и не ударить. Один раз это проходит, второй раз в это уже никто не поверит. Россия много раз за последнее время, в том числе из-за того, что неверно оценивал ситуацию министр иностранных дел Примаков — а сегодня он неверно оценивает ее уже как премьер-министр, что еще большая проблема для страны, — оказывалась в униженном положении, реально в униженном положении. Нас унизили в Ираке, а мы могли не попадать в такое положение. Мы могли занять совершенно взвешенную позицию. И еще больше нас унизили в Косово. И опять-таки Россия имела возможность выглядеть не просто достойно, а стать лидером в разрешении подобных ссор и конфликтов. Но Россия заняла ровно противоположную разумной позицию.