Нож сновидений - Роберт Джордан

Только удостоверившись, что ее лицо приобрело обычный цвет и она выглядит столь же собранной внешне, как и внутренне, она вышла наружу. Когда нет иного оружия, внешность – все что есть под рукой. На галерее ее ожидали та же пара Красных.

Обеденный Зал для Послушниц был на самом нижнем уровне Башни, примыкая одной стороной к кухне. Он представлял собой большую палату с белой однообразной стеной по периметру, хотя плитки пола были выполнены, включая цвета всех Айя. Зал был заставлен столами, за которыми на маленьких скамейках могли разместиться одновременно от шести до восьми послушниц. За столами сидела сотня или чуть больше девушек в белом, болтая между собой за едой. Элайда должно быть гордилась их численностью. Столько послушниц в Башне не было уже долгие годы. Несомненно, даже новость о расколе внутри Башни могла послужить дополнительным толчком для некоторых, чтобы попытать счастья в Тар Валоне. Но на Эгвейн они не произвели впечатления. Девушки заполнили едва половину зала, но наверху был точно такой же, который был заперт уже несколько столетий. Как только она получит Башню, этот зал снова будет открыт и все равно послушницам придется есть посменно, как в былые времена, чего не случалось со времен Троллоковых войн.

Едва она вошла, как ей на глаза попалась Николь, которая, кажется, наблюдала за ней и толкнула локтем свою соседку. По залу волной прокатилась тишина, все головы повернулись в ее сторону, когда Эгвейн пошла по центральному проходу. Она не смотрела ни налево, ни направо.

На полпути к двери на кухню одна низкорослая и худая послушница с длинными темными волосами внезапно подскочила на месте и толкнула ее. Сумев сохранить равновесие и не грохнуться лицом об пол, она холодно повернулась в ее сторону. Следующий бой. У юной малявки был облик кайриенки. Подойдя настолько близко, Эгвейн могла точно сказать, что скоро уже ее отправят для испытания на Принятую, если только она не потерпит неудачу в чем-то другом. Но Башня с успехом выкорчевывала подобные недостатки. – «Как твое имя?» – спросила она.

«Алвистере», – ответила девушка с акцентом, который подтвердил ее догадку о происхождении. – «Зачем тебе? Пойдешь ябедничать Сильвиане? Это не поможет. Все подтвердят, что ничего не видели».

«Это плохо, Алвистере. Ты же хочешь стать Айз Седай и дать обет никогда не лгать, а сейчас ты хочешь, чтобы другие солгали ради тебя. Ты видишь некоторую несогласованность?»

Лицо Алвистере покраснело. – «Кто ты такая, чтобы читать мне мораль?»

«Я – Престол Амерлин. Пленная, но, тем не менее, Престол Амерлин», – большие глаза Алвистере стали еще больше, и через зал пронесся гул шепотков, а Эгвейн направилась дальше на кухню. Они не верили, что она станет продолжать себя так величать, одев белое и засыпая среди них. Что ж, они быстро разуверятся в своем заблуждении.

Кухня была большим сводчатым залом с серым полом. Длинный камин с решетками для жарки мяса не был разожжен, но от железных печей и духовок было так жарко, что она бы тут же вспотела, если бы не знала трюк, как с этим бороться. Ей часто приходилось трудиться на кухне, и, безусловно, придется снова. С трех сторон кухню окружали обеденные залы: для Принятых, для Айз Седай и для послушниц. Вспотевшая Госпожа Кухонь Ларас в безупречно чистом переднике, из которого при желании можно было бы сшить три платья для послушниц, сновала по кухне, размахивая длинной деревянной ложкой как скипетром, раздавая распоряжения поварам, их помощникам и поварятам, которые носились по ее распоряжениям с такой скоростью, словно она была королевой. А может и еще быстрее. Вряд ли королева станет бить кого-нибудь деревянной ложкой за то, что он двигался через чур медленно.

Большей частью пища уносилась на разнообразных подносах, порой серебряных, порой деревянных и возможно позолоченных, которые женщины уносили в сторону зала для Сестер. И это были не служанки Башни с Белым Пламенем Тар Валона на груди, а женщины в хорошо сидящих шерстяных платьях с вышивкой. Это были личные служанки Сестер, которые начинали свой длинный путь наверх в помещения Айя.

Любая Айз Седай при желании могла есть у себя в комнатах, хотя это означало, что ей придется повторно греть еду, а еще многим нравилось делить пищу с кем-то еще. До недавнего времени. Этот длинный поток женщин с закрытыми салфетками подносами был еще одним подтверждением, что Белая Башня покрылась паутиной трещин. Ей бы почувствовать удовлетворение. Под Элайдой находился фундамент, готовый развалиться. Но Башня была ее домом. И все, что она почувствовала, это печаль. И гнев на Элайду. Она заслужила низложение за одно только то, что натворила в Башне с тех пор, как получила посох и палантин!

Ларас удостоила ее только одного взгляда, медленно опустив подбородок, пока у нее их не получилось четыре, а затем продолжила размахивать ложкой и заглядывать через плечо к поварам. Эта женщина однажды помогла Суан и Лиане сбежать, поэтому ее привязанность к Элайде была невелика. Поможет ли она ей теперь? Она прилагала все силы чтобы не смотреть в сторону Эгвейн. Одна из помощниц, которая пока не отличала ее от остальных послушниц, улыбчивая женщина, почти заслужившая второй подбородок, вручила ей поднос с большой кружкой плещущегося внутри чая, с толстым ломтем хлеба, и с маслинами и рассыпчатым сыром на тарелке. Приняв все это, она вышла обратно в зал.

Снова повисла тишина, и все стали наблюдать за ней. Ну конечно. Они уже все знали, что ее вызывали к Наставнице Послушниц. Они хотели посмотреть, станет ли она есть стоя. Ей хотелось поерзать на скамье, чтобы устроиться поудобнее, но она заставила себя сесть как обычно. Это, безусловно, вызвало новый прилив жжения. Не такой сильный, как раньше, но все же достаточно сильный, чтобы она слегка сдвинулась, не сумев себя остановить. Странно, но она не чувствовала никакого желания поморщиться или поежиться. Встать, это да, но не что-то еще. Боль стала частью ее. Она приняла ее без борьбы. Она пыталась ее приветствовать, но, покамест, она еще с этим не справилась.

Она отломила кусок хлеба – здесь в муке тоже были долгоносики – и в зале возобновился тихий шелест разговоров. Тихий, потому что у послушниц приветствовалась тишина. За ее столом тоже возобновился разговор, хотя никто не пытался с ней заговорить. Это очень хорошо. У нее не должно быть подруг среди послушниц. Чтобы не дать им видеть себя одной из них. Нет. Ее цель совсем другая.

Покинув обеденный зал после того как вернула поднос на кухню, она обнаружила снаружи другую поджидавшую ее пару Красных. Одной из них была Кэтрин Алруддин, выглядевшая угрожающе в обильно украшенном красной вышивкой сером платье, с водопадом черных как вороново крыло волос до пояса и с шалью, петлей свисавшей с ее локтей.