Золотая ветвь - Джеймс Фрэзер

Если ряд бедствий или эпидемия тяжелой болезни обрушились на то или иное селение в Минагасской области на Целебесе, его обитатели возлагают ответственность за это на злых духов, которые наводнили селения и которых нужно изгнать. Однажды утром все жители селения-мужчины, женщины и дети — оставляют свои дома, вынося на себе свой скарб, и поселяются во временных хижинах, построенных за пределами селения. Там, принося жертвы и готовясь к заключительному обряду, они проводят несколько дней. Наконец мужчины — часть из них в масках, а другая с вычерненными лицами, — вооружившись мечами, ружьями, пиками и метлами, осторожно, крадучись возвращаются в покинутое селение. Прокравшись, они по знаку жреца начинают метаться по улицам, врываться в дома и пробегать под ними (их дома строятся на сваях), пронзительно крича и нанося удары по стенам, дверям и окнам, чтобы прогнать злых духов. После этого в селение со священным огнем вступают жрецы и остальные жители. Держа в руках этот огонь, они по девять раз обходят вокруг каждого дома и три раза вокруг лестницы, которая к нему ведет. Затем они вносят огонь в кухню, где он должен непрерывно гореть в течение трех дней. Теперь, когда демоны изгнаны, воцаряется всеобщее веселье.

Альфуры Гальмагеры приписывают эпидемии козням беса, который приходит к ним из других деревень. Поэтому, чтобы избавить деревню от болезни, местный колдун изгоняет этого беса. Получив от всех жителей деревни богатые одеяния, он раскладывает их на четырех сосудах, которые затем уносит в лес и ставит на место, где предположительно обитает бес. С издевкой в голосе колдун приказывает бесу покинуть это место. На островах Кей к юго-западу от Новой Гвинеи злые духи образуют могучие полчища, которые местные жители четко отличают от душ умерших. Чуть ли не каждое дерево, чуть ли не каждая пещера служат обиталищем одного из таких злых духов, являющихся, кроме того, существами крайне раздражительными, способными вспылить по малейшему поводу. Свое неудовольствие они выражают насылкой болезней и других напастей. Поэтому во времена общественных бедствий, например эпидемий (если все другие средства не дали результатов), жители селения во главе со жрецом отправляются на место, расположенное в некотором отдалении от деревни. Там на закате солнца они устанавливают пару столбов, соединенных поперечиной, к которой привешивают мешки с рисом, деревянные макеты ружей (pivot-guns), гонги, браслеты и т. д. Когда все занимают свои места рядом со столбами и воцаряется гробовое молчание, жрец возвышает голос и обращается к духам на их собственном языке. Звучит это приблизительно так: „Хо, хо, хо Вы, злые духи, обитающие в деревьях, мы даем вам эти ружья, эти гонги и пр. Положите конец болезни, пусть от нее не умирает столько людей“. После этого все присутствующие со всех ног пускаются домой.

На острове Ниас, когда кто-то из жителей серьезно заболел и все другие средства оказались бессильны ему помочь, колдун приступает к заклинанию духа, являющегося причиной болезни. Перед домом устанавливается шест, вершина которого соединена с крышей дома веревкой из пальмовых листьев. Колдун вместе со свиньей взбирается на крышу и там закалывает животное, которое скатывается с крыши на землю. Горя желанием отведать свинины, бес спешно спускается с крыши по веревке из пальмовых листьев, а вызванный колдуном добрый дух преграждает ему обратный путь наверх. Если это средство не срабатывает, считается, что в доме скрываются другие бесы. Тогда на них организуют облаву. В доме затворяются все двери и окна, за исключением одного-единственного слухового окошка в крыше. Запершись в доме, под удары гонгов и бара банный бой мужчины начинают сплеча рубить и колоть мечами направо и налево. Это нападение приводит бесов в такой ужас, что они спасаются бегством через слуховое окно и, соскользнув по веревке из пальмовых листьев, кидаются прочь. А так как, кроме слухового окна на крыше, все другие окна закрыты, бесы не могут проникнуть обратно в дом. К сходному образу действий островитяне прибегают и в случае эпидемии. В деревне оставляют открытыми одни-единственные ворота, и все жители что есть мочи кричат, бьют в гонги и барабаны и размахивают мечами. После того как все бесы покинули пределы селения, за ними затворяют последние ворота. После этого деревня восемь дней находится на осадном положении, и никому не разрешается входить в нее.

Когда в одной бирманской деревне разразилась эпидемия холеры, мужчины, которые покрепче, вскарабкались на крыши и направо и налево колотили по ним бамбуковыми палками и поленьями, в то время как остальная часть населения от мала до велика стояла внизу и била в барабаны, дула в трубы, пронзительно кричала, колотила по полам, стенам, оловянным кастрюлям, чтобы поднять как можно более сильный гвалт. Считается, что, если устраивать этот кошачий концерт три ночи подряд, очень вероятно, что демоны холеры будут изгнаны. Когда эпидемия оспы впервые посетила народность куми в Юго-Восточной Индии, те приняли ее за дьявола, пришедшего из Аракана. Местные селения были переведены на осадное положение; выезд из них и въезд были запрещены. Сильным ударом о землю размозжили голову обезьяне, а ее тело повесили на ворота селения. Дома обрызгали обезьяньей кровью, смешанной с мелкой речной галькой; порог каждого дома подмели обезьяньим хвостом, заклиная злого духа удалиться.

Когда на Золотом Береге (Западная Африка) свирепствует эпидемия какой-нибудь болезни, люди, иногда вооружившись дубинками и факелами, выходят наружу для того, чтобы прогнать злых духов. По условному сигналу все население с ужасными воплями начинает наносить удары по всему дому, после чего люди, как безумные, бросаются прочь из домов, размахивая факелами и бешено колотя палками по воздуху. Гвалт этот продолжается до тех пор, пока кто-нибудь не приносит весть, что демоны в страхе бежали через ворота города или селения. Народ бросается за ними в погоню, некоторое время преследует их по лесу и угрозами предупреждает не возвращаться. За изгнанием злых духов следует повальное истребление деревенских или городских петухов. Делается это для того, чтобы своим криком петухи не привлекли изгнанных духов обратно в их старые жилища. Когда эпидемия болезни распространялась по селению гуронов и все испробованные средства не давали результата, эти индейцы совершали обряд под названием лонуиройа, „являющийся самым верным средством (и это его главная цель) изгнания из города или деревни бесов и злых духов, которые вызывают и распространяют все заболевания и недомогания, причиняющие страдания телу и духу“. Однажды вечером люди, как безумные, начинали метаться по деревне, ломая и переворачивая в вигвамах все, что попадалось под руку. Они разбрасывали по улицам горящие головни и всю ночь напролет непрерывно бегали с завываниями и пением. Под утро они засыпали в надежде увидеть во сне какой-нибудь предмет (нож, собаку, шкуру и т. д.). Утром каждый из них ходил от вигвама к вигваму, собирая подарки. Их полагалось принимать в молчании, которое длилось до тех пор, пока наконец кто-нибудь не дарил данному человеку вещь, которая привиделась ему во сне. Принимая ее, он издавал радостные крики и под поздравительные возгласы присутствующих метался по хижине. Считалось, что людям, получившим в подарок вещь, которая им приснилась, гарантировано здоровье; тем же, кому в этом отношении не повезло, грозит беда.

В других случаях, вместо того чтобы прогонять из своих жилищ демона болезни, первобытные люди предпочитают не причинять ему излишнего беспокойства и обращаются в бегство сами, делая все возможное, чтобы удержать его от преследования. Когда эпидемия оспы надвигалась на патагонцев, которые приписывали эту болезнь козням злого духа, они, оставив больных в селении, убегали. При этом, чтобы не подпускать к себе ужасного преследователя, они секли саблями воздух и разбрызгивали вокруг себя воду. Когда после нескольких переходов патагонцы достигали такого места, где дух, как им казалось, не может их настигнуть, они обычно зарывали оружие остриями в направлении того места, откуда пришли. Когда эпидемия болезни разражалась у пуле или тонокотов Гран-Чако, они также пускались в бегство, избирая не прямой, а извилистый путь отступления. Поступая так, они рассуждали следующим образом: когда демон болезни бросится за ними в погоню, извилистый, запутанный путь настолько-де утомит его, что он будет не в силах их настичь. Когда селения индейцев штата Нью-Мексико опустошала эпидемия оспы или другой инфекционной болезни, в обычае у них было каждый день менять местожительство, отступая в самые труднодоступные горные районы и в самые глухие чащобы, заросшие колючим кустарником, в надежде, что оспа побоится поцарапаться, продираясь через кусты. Когда у чинов, находившихся с визитом в Рангуне, вспыхнула холера, они, чтобы отпугнуть демона, расхаживали с обнаженными мечами и целые дни проводили в укрытии из кустов, чтобы демон не сумел их найти.