Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кто поедет на переговоры? – спросил Юэ Лэй.
Вызвались Хань Ци-лун и Хань Ци-фын. С небольшим отрядом воинов они подъехали к воротам и крикнули:
– Эй, воины! Доложите своему начальнику, что мы идем в Юньнань. Пусть немедленно нас пропустит!
Начальника заставы звали Ба Юнь. Был он высок ростом и обладал огромной силой. Когда воины передали ему требование братьев Хань, он рассердился и повел войско в бой.
– Эй, волосатые разбойники! Откуда явились?
Хань Ци-лун вежливо приветствовал его, назвал свое имя и сказал:
– По велению великого вана Ню Гао из гор Тайхан я сопровождаю господина Юэ Лэя, который едет в Юньнань навестить мать. Откройте, пожалуйста, ворота!
– Так это, оказывается, шайка Юэ Лэя! – расхохотался Ба Юнь. – У меня есть приказ первого министра Цинь Гуя схватить его. Лучше сразу сдавайся! Видишь мой меч? Выбьешь его из моих рук – пройдешь через заставу, не выбьешь – простишься с жизнью!
– Подлый раб! Тебя добром просят, а ты отвечаешь оскорблениями. Ну берегись! – в гневе воскликнул Хань Ци-лун и с обнаженным мечом ринулся на врага. После нескольких схваток Хань Ци-лун решил прибегнуть к хитрости: отбив в сторону меч Ба Юня, он выхватил стальную плеть и что есть силы хлестнул противника по спине. Ба Юнь вскрикнул от боли и, харкнув кровью, поскакал прочь.
Дома Ба Юнь лег в постель. Спина болела невыносимо. Обеспокоенные слуги сообщили о несчастье его дочери Сю-линь.
Девушка прибежала к отцу. Он был очень плох, то и дело впадал в беспамятство. Сю-линь послала за лекарем.
В это время воин сообщил:
– Разбойники требуют, чтобы кто-нибудь принял бой!
Разгневанная Сю-линь надела латы, вскочила на коня и, размахивая мечами, выехала за ворота.
– Бессовестные, вы ранили моего отца! Сдавайтесь!
У Хань Ци-луна дух занялся: перед ним была девушка-воин, у которой:
Из-под круглого серебряного шлема
Пробивается воло́с прозрачный локон,
А на лбу,
Блестя стальною гривой,
Извивается дракон с горящим оком.
И дрожат
От каждого движенья
Из хвостов павлиньих
Украшенья.
На груди ее блестят кольчуги кольца,
Золотые облегают тело латы,
И сверкает яркими цветами
Светлый шелк походного халата.
Ветер
Платье тонкое колышет,
На котором
Нежный лотос вышит…
Понимает красногривый конь
Каждое движенье седока.
Держит «солнце» правая рука,
«Полумесяц» – левая рука, —
Держат крепко руки
Два клинка!
Лик ее – как светлая луна,
Брови —
Гор далеких силуэт;
Рот румян,
Как персиковый цвет,
Очи – чистый омут. – Только нет
Сквозь прозрачность видимого дна…
…Может быть,
Она – одна из фей?
Может быть,
Красавица Мин-фэй?[140]
Любуясь девушкой, Хань Ци-лун подъехал к ней ближе и окликнул:
– Кто ты, красавица? Назови свое имя!
– Я – Ба Сю-линь, дочь начальника заставы Пиннань. А ты кто такой, злодей?
– А я – Хань Ци-лун, военачальник великого вана Ню Гао! Лучше пропусти нас через заставу. Зачем тебе, такой милой девушке, рисковать жизнью? Если ты не замужем, я готов на тебе жениться!
– Ты еще смеешь надо мной насмехаться! – возмутилась Сю-линь. – Ну, берегись! Я пришла мстить за отца!
Она напала на Хань Ци-луна, но тот легко отразил все ее удары. Наконец Сю-линь не выдержала и повернула назад.
Но случилось так, что норовистый конь не захотел слушаться всадницу и понес ее не на заставу, а в открытое поле. Ци-лун преследовал девушку по пятам.
Неподалеку от места, где происходил бой, находился монастырь Вопрошаю луну. У его ворот Сю-линь с трудом усмирила коня, спрыгнула на землю и постучалась. Ворота открыл монах.
– Что с вами, барышня?
Сю-линь торопливо поведала о своем поражении и попросила:
– Спрячьте где-нибудь моего коня, учитель, а я укроюсь у вас в келье. Если злодей явится, пошлите его в келью – я встану за дверью и убью обидчика моего отца.
Монах не посмел ей отказать.
Через несколько мгновений Хань Ци-лун тоже прискакал к монастырю. Исчезновение Сю-линь его озадачило.
«Куда же она девалась? – недоумевал он. – Может быть, в монастыре?»
Хань Ци-лун спешился, привязал коня к дереву и постучался в ворота. Вышел монах.
– Судя по всему, у вас спряталась девушка, – прямо заявил Хань Ци-лун.
– Не смею обманывать, – ответил монах.
– Ведите меня к ней.
Монах прошел в монастырь и шепнул Хань Ци-луну:
– Она в этой келье! Идите к ней сами – я провожать вас не смею.
Когда монах удалился, Хань Ци-лун подкрался к двери. Ему показалось подозрительным, что дверь только чуть-чуть прикрыта, и он подумал: «Конечно, красотка сейчас притаилась за дверью: хочет зарубить меня, как только я переступлю порог».
Он спрятал меч, вытащил стальную плеть и пинком распахнул дверь. Тотчас же сверкнул клинок, и в дверях появилась Сю-линь. Хань Ци-лун хлестнул плетью по ее мечу, одним прыжком очутился за спиной девушки, обнял ее и обезоружил.
Сю-линь стала кричать, звать на помощь.
– Ну зачем же так? – успокаивал ее Хань Ци-лун. – Само Небо предопределило нашу встречу! Мы с тобой подходящая пара – будешь моей женой!
Он взял девушку на руки и отнес в постель. Сю-линь приличия ради сопротивлялась, но потом сама сбросила латы, расстегнула одежду, и доброе дело свершилось к обоюдному удовольствию.
Поистине:
Север земли и небесный юг
Воедино слились из двух.
Радостно рыбам в свадебный час
Вдвоем по волнам гулять;
Раз уж сегодня случилось так,
Что встретил Ткачиху Пастух[141], —
Значит, их молодым сердцам
Век неразлучными быть!
Между тем Хань Ци-фын, который скакал вслед за братом, увидел его коня, привязанного к дереву у ворот монастыря, и окликнул монаха:
– Где хозяин этого коня?
– В келье, – отвечал монах. – Там недавно что-то гремело, а сейчас все стихло. Я не решаюсь входить.
Хань Ци-фын шагнул в дом. Брата нигде не было. Тогда он решил осмотреть флигель. Толкнул одну дверь и увидел молоденькую девушку, совершенную красавицу.
Девушка испугалась и хотела закричать, но Хань Ци-фын обнял ее и ласково сказал:
– Мы здесь одни. Видно, в прежней жизни судьба предназначила нас друг для друга.
Девушка сделала попытку освободиться:
– Если вздумаете овладеть мною силой, я
