Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

Я открываю глаза. Передо мной огромная белая голова волка. Голубые глаза уставились на меня, сканируют моё лицо, мою душу. Ловят мой взгляд. Я неподвижен, распластался на блюдце. Лишь успел приподняться на локтях, а волчара тут как тут. Взгромоздился надо мной, словно я оказался у подножья огромного небоскрёба, и пытаюсь рассмотреть самый последний этаж, спрятавшийся в чёрных облаках. Если вскинуть руку и выставить палец — можно коснуться неба, проткнуть чёрные облака.

Чёрный нос еще ближе. Голубые глаза необъятные. Они глубокие, как Байкал. Они блестящие, как лак на новой тачке, и там, на поверхности глаз, испещрённых сотнями крохотных волн, я вижу своё отражение. Голое, лысое, безумно красивое.

Я поднимаю руку и касаюсь пальцем волчьего носа.

Ничего. Зверь лишь моргнул. И вдруг переспросил меня:

— Вместе мы что?

— Вместе мы очистим лес.

— Вместе?

— Вместе…

Волчий нос бьёт меня в лоб.

Я падаю. Мою душу схватили за грудки и швырнули со всей силой. Несусь сквозь тьму и падаю на что-то твёрдое. Где я? Ладони нащупывают что-то вязкое, хрустящее. Мерзость. Щупаю дальше — холодный камень. Попадается сено. Пальцы тонут в горячей лужи. Я всё понял!

Я здесь, внутри пещеры! В луже крови!

Я кричу… Нет, я ору во всю глотку!

— Борис!

Я продолжаю орать, вставая на колени:

— Борис, хватит!

Над головой просвистел меч, и я снова ору:

— Борис, всё под контролем! Я всё уладил.

Вокруг пыхтели только мужики. Я чувствовал стаю волков. Чувствовал, как они все разом отпрянули от людей, кинувшись окружать своего вожака.

— УСПОКОЙТЕСЬ! ВСЁ! — моё горло сейчас лопнет. — УБРАТЬ МЕЧИ!

Перед глазами до сих пор белая вспышка. Она медленно сходит на нет, сменяясь на тысячи крохотных кругляшей, назойливо кружащих возле моих глаз. Нихуя не видно. Ничего!

Вскидываю руку, пробую нащупать хоть что-то. Но кулак сжимает пустоту. И там пустота. И там…

— Борис!

— Инга!

Ползу на четвереньках на голос. Измазанная рука скользит по камню, разъезжаются ноги.

— Борис!

— Сейчас!

Мужские руки подхватывают меня, тянут вверх. Как же не хватает фонаря. Хватило бы обычной люстры, с одной рабочей лампой. Как же мало нам нужно, когда мы оказываемся в полной заднице.

— Борис, я ничего не вижу…

— Инга, — говорит Борис. Он возле меня, его губы у самого моего уха. — Сейчас, потерпи.

С пола что-то подняли. Раздался звук разгорающегося пламени. Волна тепла прошлась по щекам.

— Так лучше? — спрашивает Борис.

— Как так?

— Я вожу факелом возле твоего лица.

Мужик, ресницы с чёлкой мне не спали!

— Ближе, — прошу я.

На горизонте замаячил оранжевый шарик надувающийся и сдувающийся короткими вспышками. Жар такой, что ещё поднеси его ближе к лицу — и мои губы сварятся. Я моргаю. Ничего…

— Инга, — голос Бориса дрожит как огонёк на ветоши факела. — Что со зверьём? Они нас не тронут.

— Думаю, что нет…

— Думаешь⁈

— Уверена!

— Опустите оружие, — командует Борис.

— Борис, — голос того мужчины, что носит серьгу в ухе. — Мы в самом логово волков! Они разорвут нас!

— Но ведь не рвут!

Я хочу видеть всю картинку. Хочу видеть морды волков, лица воинов. Голубые глаза Альфы.

Вскидываю голову, распахиваю глаза. Я смотрю во все стороны. Пробегаюсь по густой тьме, в попытках увидеть хоть что-то. Тепло факела недалеко. Вот оно. Мне самому будет проще…

— Инга, что ты делаешь?

— Дай мне факел!

Борис ослабевает хватку. Я забираю факел. Кругляши яростней заплясали перед глазами. Белого уже не осталось. Тьма поглотила всё, но оказалась слишком жадной. Взрыв. Вспышка жёлтого цвета. Я моргаю еще раз, подношу пламя к самому носу. Наверное, спалил брови и чёлку, но разве это сейчас так важно? Важно другое! Я снова вижу. Я вижу пламя. Оранжевый круг света медленно вырисовывает уставшие мужские лица. Все смотрят на меня. Поворачиваю голову. Вырисовывается лицо Бориса. Он смотрит на меня.

— Я вас вижу, — говорю я. — Всё хорошо.

Борис нервно сжимает рукоять меча, лезвие которого упирается в пол. В тяжёлом дыхании слышится хрипотца, брызжущая слюной на щетинистый подбородок. Я веду факел дальше, туда, вглубь пещеры. Два мёртвых волка. Дальше — наш воин. Он сидит на коленях, припав плечом к стене. Из разорванной шее еще бьёт струйка крови в огромную лужу, утекающую в темноту. Кто-то из мужчин громко завыл, дёрнулся в сторону погибшего, но Борис его остановил, схватив за плечо.

— Это наша плата за мир, — говорит Борис.

— Это бойня, а не мир! — вторит ему воин.

— Успокойся! Или мы сейчас здесь все ляжем! Ты понимаешь?

— Я не могу этого понять! Они убивали нас…

— А мы убивали их!

— Борис!

— Ты помнишь нашу цель⁈ — Борис начинает его дёргать за плечо, расшатывает. — Вспомни, ради чего мы всё это затеяли. И мы все прекрасно понимали, на что мы идём! Мир!

Я вспомнил одну фразу.

— Враг нашего врага — наш друг, — говорю я.

— Верно! — подхватил Борис. — Зверьё нам поможет очистить лес! Благодаря им…

— Борис, — говорю я, — нет…

— Что нет?

— Мы вместе…

— Что вместе?

Да бля, заебал уже… выслушай меня!

— Вместе с волками мы очистим лес! Вместе!

— Вместе?

— Они — это не ручные собачонки.

Я веду факел дальше. Веду туда, куда уходит ручеёк крови. Там стоит серый волк. Живой, невредимый. Скалит пасть, но не рычит. Он готов прыгнуть на нас, в любое мгновение кинуться в бой, но продолжает стоять, глядя на меня исподлобья. Ждёт чего-то. Ожидает команды. Приказа. Ожидает, как и остальные, плотно окружившие своего хозяина — Альфа самца, чьи голубые глаза впиваются в меня, когда круг света выхватывает его голову. Свет факела струится по его голове. Опадает на плечи, на спину…

Волк совсем не такой как в мире сознания. Он не белый. Он не пушистый.

Волк может быть и белый, но сейчас он грязный, покрытый проплешинами по всему телу, которые от середины и до самого хвоста такие же, как и у «Труперсов». Всё его тело от середины спины и до кончика хвоста — засохший слой гноя. Такой же, как и на теле Пича — сухая бугристая корка с присыпкой из белых крохотных струпьев, утрамбованных в мелкие трещины.