Выше головы! - Расселл Джонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тяжело тебе, наверное, тут всё разгребать!
— Нечего тут разгребать, — отозвался он почему-то с печалью — как будто это был повод грустить! — Камрад Кетаки отлично выполняла свою работу — это я тебе как специалист говорю! Если не считать эксперимента с тобой. Но тут всё кончено. Всё, что было. И если кто-то вдруг попытается начать…
— Пожаловаться тебе?
— Да, это будет лучше всего! — кивнул он без тени улыбки на лице. — Пока я — Глава на этой станции, экспериментов над людьми тут не будет.
«А когда ты перестанешь быть Главой?» — подумал я. Но что тут гадать? Самое большее через неделю я вернусь на Тильду к своим камиллам — прямо под крылышко к Рейнеру! И никто не сможет мне навредить.
— Ну, ладно, я пойду, — я поднялся с кресла. — Хорошо, что поговорили! И спасибо за это, — я указал на свою грудь.
— Не за что!
— Нет, серьёзно, спасибо! — поблагодарил я и повернулся к выходу.
Я был уже у самой двери, когда временный Глава еле слышно окликнул меня:
— Рэй!
Остановившись, я обернулся. Он всё также сидел за столом — импозантный и уверенный в своих силах. Просто эталон Главы Станции! И при этом заведомо временный. Ненастоящий.
— Ты что-нибудь чувствуешь к ней?
— Не знаю, — я отвечал скорее себе самому. — Что-то где-то чувствую, но даже не знаю, что.
Помолчав немного, я задал свой вопрос:
— А ты? Ко мне?
Он печально усмехнулся:
— Это не твоя проблема! Совсем не твоя.
Гипербола
Стоило мне присесть на скамью, как они молча повисли у меня на шее. Смотровая у аквариума пустовала, так что никто, кроме рыбок и лягушек, не видел, как Юки и Брайн Ремизовы обнимают меня, да с таким пылом, словно мы год не виделись! Впрочем, я мог прилететь на станцию не раньше, чем через год… или вообще никогда. Детям в это «никогда» поверить было проще, чем взрослым.
И всё равно меня удивила их реакция! От Юки я чего-то такого ожидал, но Брайн, сколько я его знал, вёл себя гораздо сдержанней! Я вообще не ожидал его увидеть — договаривался о встрече с Юки. Но это было, когда мы с Рейнером только подлетали к станции.
— Ты скоро уедешь? — прошептала она и жалобно шмыгнула носом.
Я не ответил, только приобнял их в ответ. Они были похожи на котят: худые, тёплые и ласковые. И они нуждались во мне — я был той потребностью, которую станция удовлетворить никак не могла. Никакое питание, защита и образование не могло заменить близкого человека. А я был таким же родственником, как Нортонсон, и даже ближе, ведь я не был изначально «приписан» к семье. Меня оценили по поступкам и сделали своим — при некотором содействии хомячка Билли. Мог ли я выйти из этой семьи? Важнее то, что ни я, ни они не хотели этого.
Что ж, у меня уже не было братьев. Зато появились племянники.
Вдруг Юки хихикнула, так что на ухо мне брызнули капельки слюны.
— Что такое? — тихо спросил я, не меняя положения.
— Он сделал это, — зашептала она мне на ухо. — Брай. Мегуми спрашивала нас на сессии, ну, на персоналке, кто кому в чём завидует. И Брай сказал, что завидует мне, что я могу с тобой дружить. И Мегуми так смешно спросила: «Что, она не даёт тебе дружить с ним?»
— Мне кажется, ты не должна рассказывать такие вещи посторонним, — так же шёпотом ответил я. — Это же персональная сессия, только для вас с Брайаном, верно?
— И ещё с Мегуми… Брай, прости меня, пожалуйста, я выдала твой секрет!
— Ничего, — серьёзно ответил он, не разжимая объятий. — Рэй не чужой. Ему можно.
— Я по вам соскучился, — сказал я. — По обоим. Правда!
— Мы тоже. Спасибо за поздравление! — Юки отстранилась и внимательно посмотрела на меня. — А что, тебе, правда, девять лет? На самом деле?
Она подстриглась, а Брайн отпустил волосы, так что теперь у них были одинаковые причёски, и если бы не фартук зооклуба, я бы не смог их различить. «Зеркальная стадия» — все близнецы проходили через неё. И это был хороший знак — знак примирения.
— Ага, — кивнул я. — Фактически. А биологически — двадцать семь. Понимаешь?
— А по психике? — спросил Брайн.
— Ну, вроде как постарше, — рассмеялся я. — Когда мы только открыли глаза, то нам было как бы восемнадцать. На самом деле это был эксперимент, мы должны были так думать…
— А когда у тебя день рождения? — встрепенулась Юки. — Мы искали, но там всё так запутано! Нигде не написано прямо…
Я вспомнил рабочего камилла, задававшего похожий вопрос о себе. А потом перед глазами встал Крис, интересовавшийся тем же. Он был похож на Брайна и Юки — как будто был их биологическим братом: такой же шоколадный и стройный. Он умел нестандартно мыслить, наш Крис, видел вещи с неожиданной стороны. Пока мы ломали головы, как нам быть с нашей настоящей природой, он принял её как есть — и начал вживаться. Его не особо беспокоила неестественность нашего состояния — а вот дата праздника…
Фальшивые дни рожденья, отмеченные в наших выдуманных биографиях, вызывали безусловное отвращение. Но что могло сгодиться? Взять за точку отсчёта момент, когда создали наши тела, или когда закончили с формированием высшей нервной системы, или когда мы очнулись, или когда мы впервые осознали себя — мы так и не решили, какой день будет правильным. Поэтому использовали в качестве отметки начало года. Первого марта можно будет считать, что мне исполнилось десять лет. Биологически…
— Не знаю, — вздохнул я. — Всё запутано…
— Так когда тебя поздравлять? — Брайн разжал объятья и присел рядом, прижавшись плечом к моему плечу. — Нечестно будет, что ты нас поздравил, а мы тебя — нет.
Я задумался. Надо было выбрать особый день для поздравления, а это легче, чем дата рождения!
— Давайте двадцать второго марта. День, когда я прилетел на «Тильду».
— Да! Это правильно! — от переизбытка эмоций Юки захлопала в ладоши. — Ой, как ты здорово придумал!
— Спасибо! — я погладил кудрявые головы — и снова вспомнил о котятах.
Котята — купол — тэферы — Нортонсон… «Как я мог забыть?!»
— Слушайте, а зайдём ко мне! Я привёз вам подарок от Генриха. Нужно было сразу с собой захватить, но как-то не догадался… Или подождёте здесь?
Конечно же, они хотели пойти со мной.
По пути в жилую зону я думал о том, что ничего не «забыл», а просто не хотел брать личные вещи в кабинет Главы Станции. Не хотел давать ему ни малейшего повода для… я уже сам не понимал, для чего. Может быть, наоборот, стоило взять и показать, как выглядит Проект Терраформирования, который «не лучше станции». Если бы я знал, что он собирается снять с меня проклятый предупреждающий знак, я бы не беспокоился о том, что у него что-то было ко мне!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});