Змеиный Зуб - Ирина Сергеевна Орлова

– Тут их нет, – быстро ответил Экспиравит. И подал её панталоны. Он поддерживал её, пока она одевалась, и в конце концов помог ей встать ровно на ноги в роскошном бальном наряде. Валь недоверчиво щупала края декольте-лодочки и поднимала края расшитого серебристыми точками плаща. Она будто превратилась в алое закатное небо, на котором начали проявляться первые звёздочки.

– Я, наверное, ужасно бледна. Мне кажется, у меня глаза запали, – бормотала она.

– Здесь все такие, – отмахнулся Экспиравит и усадил её на край кровати. А затем принялся причёсывать её спутанные волосы. То и дело он норовил ткнуться в них своим лицом и вдохнуть их аромат. Но затем брал себя в руки и продолжал своё дело.

– Ты прямо как Софи, – пробормотала Валь смущённо. Она по-прежнему плутала в глубинах своего разума, пытаясь найти ответы, но вместо этого у неё возникало всё больше и больше вопросов. – Она всегда помогала мне, если я ввечеру забывала заплести косы. И как я умудрилась…

– Не буду скрывать, что твоя сегодняшняя несобранность – моя вина, – проворчал граф. – Поэтому не переживай, что я помогаю тебе с нею справиться. Вот, смотри, – он взял две пряди с её лица, заколол их сзади и поместил сверху венец из зубов морского змея. Валь с недоумением коснулась короны посередине и, действительно, обнаружила, что там нет центрального элемента – клыка Халломона.

– Но это же для островного правителя, – она покосилась на его добродушное лицо. – То есть для тебя.

– Так у меня своя, – и он с усмешкой указал на свои рога.

Валь покивала и, потирая пальцы, уставилась вниз. Рядом с ножкой кровати стояли её мюли. Расшитые жемчугом. Она же надевала их на свадьбу с Адальгом, если она верно помнит…

Какая ещё свадьба с Адальгом?

Экспиравит поднял её на руки. И промолвил:

– Пойдём. У меня нет для тебя никаких туфелек, но это совершенно неважно.

И Валь, зная, что ему можно доверяться беззаветно и безгранично, согласно склонила голову к его плечу.

Он вынес её в небольшую гостиную. Музыка сразу зазвучала громче: задорный островной танец, что исполнял маленький оркестр, ритмично отражался от мшистых стен. Музыканты были первыми, кого Валь увидела. Это были скелетики: такие же, как и тот, что сидел здесь раньше с трубкой во рту. Только эти двигались. Вот и он, Миромо; а с ним ещё приземистый скелет в пышном мятном платье, и ещё один в драном сюртуке, и другой в бардовом пиджаке. Одни играли, другие играли и пели. И под старания этого ансамбля весело плясал Кристор с некоей вольно одетой в рендритское дамой. Стрекозиные крылья в её растрёпанных волосах шуршали и сверкали, и метался от её прыжков широкий узорчатый подол.

Увидев молодожёнов, танцующие спешно прервались. Кристор тут же подошёл ближе. Его зубастая улыбка всё так же излучала полнейшее дружелюбие:

– Вот и вы! Поздравляю вас ещё раз! Как же складно получилось, – добавил он почему-то, тоже осмотрев лицо Вальпурги.

– С праздником, всех благ, всех свершений! – перебила его молодая рендритка и выросла перед их парочкой. Валь с удивлением увидела на её плечах свою змею. Дама сняла Вдовичку со своего неприличного декольте и торжественно вручила его графине:

– Держи, Вальпурга, и больше не теряй, – наставительно сказала она. Её лицо казалось странно знакомым, хоть Валь и не могла быть уверена, что когда-либо встречала её. Она с благодарностью взяла свою мулгу и прижала её к своей груди. А затем уставилась на скелетный оркестр.

– Что это? – выжала она из себя.

– Что? Магия, конечно же, – всплеснула руками рендритка. – Виски и магия! Ну, ну, бодрее! – и она защёлкала пальцами. Скелеты заиграли ещё более резвую мелодию. И Кристор, пыхтя, принялся догонять её своим нехитрым плясом.

Валь хотела было спросить ещё, но слова застряли в горле. Она только смотрела большими глазами. Экспиравит понёс её дальше, к джентльменскому столу, и она успела расслышать лишь, как Кристор восклицает:

– Давай, расскажи, кто из них самый отпетый!

– Ты хотел сказать – самый смешной? Вот этот! Он очень ладно болтает о колдовстве, в котором ничего не смыслит!

Валь замедлилась в своих запутанных мыслях. Но затем потрясла головой и заставила себя отложить их на потом. Перед родственниками очень важны приличия.

Экспиравит усадил её на диванчик и сел рядом. Два похожих друг на друга вампира, что расположились напротив, раскрыли свои карты:

– Стрит флеш, – заявил один из них.

– Фолд, – вздохнул второй.

Валь смирно положила руки на подол и встретилась взглядом с победителем. Он был по-вампирски сероват, изысканно одет в расшитый камзол с белоснежным жабо. И его породное видирское лицо смотрело на неё спокойно и мягко.

Вот его Валь точно видела. Даже среди островитян он выглядел слишком броско в своей складности. Мертвецкие упыриные черты и покрасневшие глаза мешали вспомнить тотчас же, но она уверилась, что вот-вот поймёт, кто это.

– Ну, Валь? – улыбнулся он ей.

Голос. Голос не меняется, даже если смотришь на человека не снизу вверх, как в десять лет, и оттого никак не можешь понять, кто это.

Горло сжалось, и она выдохнула:

– Па…?

Точь-в-точь как на портрете. Человек со взглядом, смотрящим куда-то далеко за горизонт, гордым профилем и извечным умиротворением познавшего всего на свете мудреца.

– Рад тебя видеть, – просто сказал он.

Если бы это была реальность – та самая, с приёмами, балами, смертями, приличиями, – Вальпурге оставалось бы только снова упасть на колени и расплакаться, не веря, что она снова видит его.

Но здесь абсурд смешался с явью, и поэтому она даже не оцепенела. Будто это было чем-то самим собою разумеющимся. Только искреннее недоумение отразилось на её лице. Рука Экспиравита ласково прошлась по её плечам, давая понять, что ей нечего переживать. И поэтому Валь ограничилась трепетным:

– Я так надеялась, что ты смотришь на нас. Мы так берегли твой змеятник. Твой портрет.

– И я знаю об этом, – ласково ответил ей почивший герцог. – Я видел вас и гордился вами. Тобой и маленьким Сепхинором. Я буду очень рад с ним познакомиться. Иногда, правда, мне хотелось бы уметь закрывать глаза.

Валь не знала, о чём он, но надеялась, что не о пьянках с Рудольфом. Она распалилась и спросила уже откровеннее:

– Па, я одного не понимаю. Почему ты сказал нам «Эдорта»?

Тот поднял брови и протяжно вздохнул. И ответил доверительно своим бархатным голосом:

– Ну, потому что не отсиживаться же ей вечно после всей той каши, что она заварила.

– Ей? Маме? – не поняла Валь.

– Конечно.

– При чём тут она? О чём ты?

Вальтер переглянулся со своим соперником по покеру. И посмотрел на дочь то ли сокрушённо, то ли иронично:

– Ну, милая, угадай. Не мне ли было знать, что Беласк бастард? Я заключал договор с Эльсингами,