Инструктор-попаданка в мужской военной академии (СИ) - Наташа Фаолини
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все мысли вытеснило удовольствие, приятный туман. И это без капли алкоголя.
Мне хотелось его оттолкнуть, но в то же время нравились эти ощущения. Бастиан прикасался ко мне, как к фарфоровой статуэтке, не сжимал слишком сильно, не стискивал, просто гладил, а вместе с тем сердце мужчины колотилось быстро-быстро. Ему тоже нравилось.
Одни в комнате для допроса. Я и мой дознаватель, который хочет стать мужем.
— Какое твое настоящее имя? — прошептал жарко, на секунду оторвавшись от моих губ.
— Мила, — выдохнула, облизав припухшие губы.
Бастиан кивнул и снова приложился к моим губам. Я чувствовала насколько он возбужден, в бедра упиралась эрекция, которую штаны не способны были скрыть.
Завозившись, хотела поудобнее устроиться, но мужчина приподнялся, и я услышала лязг ремня. Сложно было что-то рассмотреть в полутьме вечера, лампы так никто и не зажег, я видела лишь очертания силуэта мужчины, стоящего настолько близко, что можно было почувствовать жар его тела.
Потом теплые большие руки осторожно скользнули под юбку и ухватились за край колгот, стаскивая их вниз.
На несколько часов тем вечером мы стали почти единим целым, без слов, обвинений, дерзких взглядом или обидных фраз. Без боязни быть задетым оброненными словами. Не соратники, но и не враги. В страсти и ласках друг друга, дарили партнеру тело. А может и частичку души.
По крайней мере, для меня он перестал быть просто козлом-дознавателем, красавчиком, в душу которого и заглядывать не хочется. Там же можно случайно остаться.
Утро я встретила, лежа лицом в подушку, скрючившись на стуле в кое-как натянутой одежде, в которую пришлось влезать под утро. Было зябко и тело занемело от неудобной позы.
— Урсула де Левьер! Подъем! — кто-то тряс мое плечо холодной рукой.
Я разлепила глаза и подняла лицо, в прищуре пытаясь разглядеть происходяшее. Впереди стояли несколько гвардейцев в форме, вместе с Бастианом в свежем костюме, взгляд которого стал холодным и отстраненным, совсем как до этой ночи. Он смотрел не на меня, а сквозь. И голос мужчины был совсем не таким ласковым, как парой-тройкой часами ранее.
Ну зашибись! Козлина!
Поднявшись, отряхнула одежду, с недоумением обнаружив на руке широкий золотой браслет, которого до этого на запястье не было и гордо подняла голову, засунув смятение и обиду подальше. В конце концов, стоило догадаться, что ни о каких серьезных намерениях и думать не стоило. Бастиан слишком высокомерный для того, чтобы соответствовать образу джентльмена. Да и мы на разных социальных уровнях в этом мире.
И как же мастерски провел меня! Еще и придумал эту глупую историю про вымирающих женщин. Так и знала, что красавчикам верить нельзя!
На улице меня впихнули в ту самую клетку, только теперь по соседству с растрепанным, не выспавшимся и злым Лютином.
По ту сторону зарешеченного окна мелькали улочки Кивии, которые вполне можно было назвать муравейниками. Всю нашу процессию сопровождал легкий флер неприятных запахов, что доносился из открытых канализационных отверстий. На удивление, прохожими оказывались только мужчины. Бедно одетые, чаще грубой наружности. Разнорабочие с открытыми одноместными телегами с колесами, на которых за пару мелких купюр возили людей. Встретилось несколько пареньков, разносящих газеты. Хоть город и был ближайшим к столице, колорит имел бедный.
Высокие дома, оплетенные лестницами, сменялись на почти привычные домики с черепичными крышами, сатиновыми тюлями в окнах и ступенями с изящными перилами. Мы въехали в престижный район.
— Предлагаю сделку, — начал братец, явно делая одолжение, заговорив со мной, — мы же одна кровь, должны работать сообща.
— Что-то вчера ты не припомнил о наших трепетных родственных связях, — иронично изрекла я.
— Я не думал, что все зайдет так далеко. Суды в империи Риан славятся своей беспринципностью. А попавшаяся нам судья и подавно — женщина! — шептал, возмущенно округлив глаза.
— Ничего не имею против женщин.
— Ты что, не понимаешь?! Этим дамочкам все равно на буквы закона. Им нравится власть и распоряжение жизнями людей. Прошу Усрула. Тебе почти ничего не угрожает, а мне за связь с империей Дюри грозит казнь. Прошу, ради мамы.
Я с прищуром на него смотрела. Лютин казался жалким. Сжимая в кулаки ткань на коленях, он опустил голову и из-под челки смотрел на меня. Так и не скажешь, что из знатной семьи. Обычный до смерти перепуганный парень. Вздорный. Но из-за этого непримечательного человека пострадал Сигурд.
У меня было слишком мало информации о брате. Урсула сбежала от безумной семейки и это не могло быть беспочвенно. Она что-то писала про семью и детей. А Лютин пару дней назад явно дал понять, что думает о связи сестры с другими мужчинами.
В тихом омуте черти водятся.
Я ничего не ответила — отвернулась к окну.
Мы въехали на лужайку одного из самых помпезных домов с колоннами перед входом и белоснежными стенами. Дорожку, ведущую к двери, по бокам увивали кусты цветов. Это оказался суд.
Нас вводили в зал судового заседания под конвоем, где-то сзади плелся Бастиан, но я его показательно игнорировала. Оглядывалась, во все глаза рассматривая помпезное помещение. Оно было как в фильме. С потолками, высотой несколько человек, стоящих на плечах друг друга. С широкими окнами без штор, из которых лилось много утреннего света, мебель только деревянная, резная и на вид очень дорогая.
Нас усадили на два мягких стула перед возвышением, на которое поднялась немолодая сухонькая женщина с волосами, убранными в пучок на затылке. Она была одета, как капуста и совсем не разобрать очертания фигуры дамы, как я поняла — это нам еще посчастливилось увидеть ее лицо, тут такая открытость тоже не принята. Впереди нее выстроилось с десяток широкоплечих мужчин в черной форме, что не позволили бы подойти к судье и на пять метров. За их спинами переливалось серебряное сияние от пола до потолка. Судью защищала магия.
— Начнем! Меня зовут Бегония де Картьер, я решу вашу дальнейшую судьбу, — проскрипела она твердым тоном, подняв на нас серые глаза с цепким взглядом, — поговаривают, что вы учинили беспредел на территории Мужской военной академии белого крыла — достоянии Кивии. Это так?
— Это все ложь! — начал истерично Лютин и я толкнула его ногой шикнув, чтобы молчал.
— Нет, ваша честь. Ни в убийстве студента Мартина, ни в покушении на Сигурда я лично не принимала
