Спящая красавица - Александра Авророва

— Мамочка, — прошептала Тамара, прижавшись к матери.

Надежда Дмитриевна осторожно прикоснулась губами к ее виску и тоже шепотом, как будто опасаясь кого-то разбудить, обратилась к Люське:

— Тамара рассказала нам всю правду, Люся. Но правда не всегда выглядит правдоподобно.

— Может, все еще обойдется? — задумчиво пробормотала Люська. — Зачем милиции лишние хлопоты? Самоубийство гораздо спокойнее. Как тебе показалось, Тамарка, этот милиционер… капитан Корягин, да? Он расспрашивал тебя именно про самоубийство или намекал на что-то другое?

— Да, постарайся вспомнить, девочка. Это важно.

Тамара жалобно вздохнула, не в силах понять, чего же от нее добиваются. Голова раскалывалась, сердце щемило чувство невосполнимой утраты. Леонид мертв. Навсегда. Он покончил с собой, совершив страшнейший из грехов. Хотелось сжаться в комочек и исчезнуть, спрятаться, умереть. Люська предположила, что роковой укол сделала Тамара. Это было бы счастье! Весь грех был бы тогда на ней. Он и сейчас на ней. Она довела Леонида до смерти. Она сказала по телефону: "Ты продал меня и предал". А ведь это не так, мама только что объяснила! Тамара нанесла Леониду жестокую незаслуженную обиду, и его артистическая натура не выдержала. Ленка всегда говорила, он не умеет терпеть боль. Ленка… знает ли она о том, что случилось? Как жутко будет для нее услышать равнодушный чужой голос: "Ваш брат погиб". Она любит его по-настоящему, любит, как мало кто на свете! Тамара по слабости натуры опять поступила неправильно. Следовало поехать к Ленке хоть немного смягчить предстоящий ей удар, а не бросаться за утешением к маме и подруге.

— Ленка, — вырвалось у Тамары.

— Ленка сделала укол? — заинтересовалась Люська.

— Я должна поехать к ней. Я должна сказать ей. Сейчас.

— Можно позвонить, — предложила Надежда Дмитриевна. — Могу я, Тамара, хочешь?

— Нет, — испугалась Тамара. — По телефону невозможно. Я должна сама.

— Будешь дурой, если поедешь, — рассудительно сообщила Люська. — Ленка неплохо к тебе относится, но брата любит в сто раз больше. Она распсихуется и начнет кричать, что ты его погубила. Тебе это надо?

— Не надо, но ведь это правда, — тихо ответила Тамара. — Ты побудешь пока с мамой, Люська, хорошо? Я постараюсь побыстрее.

Надежда Дмитриевна словно собиралась остановить дочь, но вместо этого спокойно произнесла:

— Я вполне могу оставаться одна, девочки. За час-другой ничего со мной не случится. Даже за несколько часов.

Люськины брови взлетели вверх.

— Я и раньше в этом не сомневалась, — язвительно прокомментировала она. Такт никогда не был ее сильной стороной. Но Надежда Дмитриевна не обиделась, лишь добавила:

— Помоги Тамаре, Люся. Она такая… такая непрактичная. Почти как ее отец.

Ленка встретила Тамару раздраженно.

— Мне надоело вас мирить, — с ходу заявила она. — Почему я должна решать за вас ваши проблемы? Думаешь, мне не хватает своих? У меня их во сколько! Воз и маленькая тележка. Этот Ленька, он что о себе воображает? Я ему что — служба спасения? Бесплатный психоаналитик?

Тамара молчала, растерявшись от внезапного натиска.

— Леночка, — осторожно вмешался Дима, Ленкин муж. — Леночка, успокойся. Тамара ведь ни о чем еще не просила. Возможно, она совсем по другому поводу.

— Вечно ты мне противоречишь! — вскипела Ленка. — Прекрасно знаешь, что ее могло принести сюда только из-за моего полоумного братца. Тамара, да или нет?

— Да.

— Вот видишь! — обернулась к мужу Ленка. — А ты еще будешь мне указывать! Вы что, нарочно меня бесите?

Тамару всегда удивляли отношения в этом браке. Дима, сорокалетний солидный мужчина, коммерческий директор банка, не просто терпел взрывной характер жены, а находился у нее под пятой. Насколько Ленка была необычной и яркой, настолько Дима казался Тамаре стандартным и блеклым. Средней внешности, среднего ума, среднего поведения. "Это, наверное, реакция на моего предыдущего мужа, — доверительно сообщила как-то Ленка. — Тот у меня был из ряда вон — хуже Леньки. Вот я и взяла себе третьего попроще. И довольна — с ним куда удобнее".

Но сейчас Тамаре было не до чужих странностей.

— Лена, — с трудом выдавила она. — Лена.

— О господи! — обреченною вздохнула Ленка. — Я все знаю — этот псих тайком снял тебя обнаженной. Дима, пошел вон, это не для твоих ушей. Тамара, он художник. Для него это искусство, а не секс и тем более не порнография. Конечно, он идиот, что обратился к этому гниде Валерке… считает его своим другом, ха! Нашел друга! Да, Ленька идиот и идиотом помрет. Придется нам с этим мириться. Он не хотел тебе ничего плохого, честное слово. Он не думал, что так получится. Устрой ему хороший скандал, а потом прости.

— Лена, — тихо повторила Тамара.

— Только не говори мне, что он успел натворить что-то еще… Ну, что он еще наделал?

— Он умер, Лена.

— Это он просто старается тебя вернуть, вот и… Погоди… он — что?

— Он умер. Я нашла его около шести. Он сидел в кресле, рядом шприц. Говорят, доза превышена во много раз. Врач сказала, он не мучился.

Лена вздрогнула, кровь прихлынула к ее лицу, а затем моментально отхлынула обратно. Тамара закрыла глаза. Ей почудилось, что перед нею Леонид, и выносить это не было сил.

— Не мучился? — закричала Ленка. — И ты смеешь говорить — он не мучился? Ты, которая мучила его три года! Мучила, мучила и добилась своего! Убийца, стерва! Ты не умеешь прощать! Ты хочешь заковать мужчину по рукам и ногам, чтоб он стал таким же скучным, как ты сама! Посредственность, вот ты кто! Ты завидовала ему! Ты нарочно, нарочно все это подстроила! Ты хотела, чтобы он умер, я знаю! Ты…

Она задохнулась, забившись в истерике.

— Леночка! — в ужасе пролепетел подбежавший Дима. — Леночка, что случилось?

— Ленька покончил с собой, — яростно сверкнула глазами Лена. — Лучше бы ты!

Тамара медленно, ступенька за ступенькой, принялась спускаться по лестнице. О существовании лифта она совсем забыла. Она крепко держалась за перила, чтобы не упасть. В этот момент сестра Леонида, всегда казавшаяся чужой, была дорога ей, как никогда. Несмотря на сожаление о боли, которую пришлось причинить Ленке, Тамара чувствовала, что исполнила свой долг — тягостный, печальный, однако необходимый. Ленка могла обвинять Тамару в самых страшных грехах, но они обе любили Леонида. Только они обе и любили его.

Всю ночь Тамара металась по постели, думая об одном и том же, а рано утром раздался звонок в дверь.

— Так и знала, что ты не спишь, — громко и хрипло произнесла Ленка. — Я принесла водку. У тебя наверняка нет.

— Проходи, — кивнула Тамара. — Мама, кажется, заснула, не разбудить бы.

— Ничего страшного, днем выспится. Я уже выпила, но одной не то, надо с тобой. А ты выглядишь, как ни в чем не бывало, — осуждающе сообщила Ленка. — Разве что круги под глазами.

Она разлила водку по стаканам.

— За упокой его души. Тамара, вот ты верующая. Самоубийцы что, все попадают в ад?

— Не мучь меня, Ленка! — вырвалось у Тамары. — Пожалуйста…

На изможденном, мрачном, опрокинутом Ленкином лице промелькнула тень удовлетворенной улыбки.

— Все-таки мучишься? Я тоже. Но у меня для тебя хорошая новость. Или плохая — это как посмотреть. Возможно, Ленька не покончил с собой. Его убили.

— Что значит — возможно? — после паузы спросила Тамара.

— Ты что, не удивилась?

— Люська вчера решила, что Леонида могла убить я. Вернее, решила, что так могут подумать. Но я не убивала.

— Она всегда отличалась практичностью, — с легкой антипатией заметила Ленка. — Я знаю, что ты не убивала, Тамара. Капитан Корягин идиот, и я ему прямо это заявила. Но относительно самоубийства он, пожалуй, прав.

Тамара, боясь спугнуть надежду, не задала вопроса, лишь молча посмотрела на собеседницу.

— Ленька позвонил мне около четырех и потребовал, чтобы я немедленно отправилась вас мирить. А мне это было на редкость некстати. Посуди сама, — Ленка неожиданно перешла на жалобный тон, — ну, разве я виновата? Я лежу в постели с любовником, у нас с ним не так много возможностей спокойно заняться сексом. И что, я должна его бросить и метаться по городу? Ленька сказал, твой мобильный отключен, Надежда Дмитриевна не знает, когда ты вернешься, а от Валерки ты сбежала неизвестно куда. Я не понимаю, каких действий он от меня ждал. Ну, что молчишь? По-твоему, я виновата?

— Нет.

— Ну, я, конечно, выдала ему по первое число. Нельзя же быть таким эгоистом! А еще в придачу идиотом. Я так толком и не поняла, зачем он дал твое фото Валерке.

— Что он сказал тебе, Ленка? — порывисто прервала собеседницу Тамара. — Я ведь вообще ничего не знаю.

— Ну, сказал, что вы серьезно поссорились. Что он давно мечтал сфотографировать тебя обнаженной и вот не удержался, хотя и тайком от тебя. Одна из фотографий получилась просто гениальная, он показал ее Валерке, а тот попросил оставить на денек у него. Пойми, Тамарка, он позвонил в самый интимный момент, мне было не до подробностей. И вот теперь гад Валерка продемонстрировал тебе снимок, а ты смертельно обиделась. Примерно так. Вы ж не первый раз ссоритесь, а потом всегда миритесь. Я надеялась, ты денек подуешься и простишь. Ленька был не в себе, да, но ты ж его знаешь! Он из любой чуши может сделать мировую трагедию. Самое обидное, — Ленка махнула рукой, — все равно секса больше не получилось. Мы с Никитой поцапались, и я выгнала его вон. Хотя Дима должен был вернуться не раньше восьми, и у нас еще была масса времени. Кто такой этот Никита, чтобы критиковать мне в лицо моего брата?