Тебе показалось. Как противостоять газлайтерам и тем, кто отравляет нашу жизнь - Дон Барлоу

Любые мои действия тут же вызывали у нее подозрения. Когда мне исполнилось шестнадцать, в продаже появились телефоны-раскладушки и мне ужасно хотелось такой телефон. Маме же они казались крайне опасными.

– С кем ты собираешься разговаривать? Зачем? Когда? – следовал неиссякаемый поток вопросов.

Что я могла ответить? Что мне нужен телефон, потому что я – девочка-подросток и просто хочу общаться с друзьями? Мою неспособность внятно объяснить свое желание мама использовала как доказательство того, что я пытаюсь от нее что-то скрыть.

Она обвиняла меня в том, что я тайно встречаюсь с каким-то парнем, хочу купить наркотики или пытаюсь вступить в какой-то секретный клуб. Истории раздувались до таких размеров, что мне становилось смешно, когда я представляла себе эту картину: вот я пробираюсь в подпольный бар, чтобы добыть со своим парнем наркотики. Но для нее мой смех служил лишь доказательством того, что ее опасения верны.

Представьте себе мой шок, когда в один прекрасный день она вручила мне телефон. Помню, я просто смотрела на коробку, боясь ее открыть. Я была совершенно уверена, что внутри ядовитая змея или что похуже. У мамы же с лица не сходила улыбка.

– Ну, солнышко, открывай!

Открыв коробку, я смотрела на лежащий внутри телефон и не верила своим глазам: это был не какой-нибудь бэушный мобильник, а абсолютно новенький, довольно дорогой, хорошей фирмы и со всеми наворотами. Причем, как оказалось, у меня у одной из первых в нашей школе появился такой телефон – с хорошими играми и цветным экраном.

Несмотря на все мои подозрения, мне разрешили им пользоваться, и пару дней я была совершенно счастлива. Наконец-то можно было болтать с друзьями без маминого контроля и без вопросов по поводу каждого моего слова. У меня была подруга, которую я записала в телефоне как «Марти» (она была большой фанаткой фильма «Назад в будущее»), мы с ней постоянно переписывались.

Как-то раз мама приперла меня к стенке и с мрачным лицом спросила:

– Кто такой Марти?

– Что? – У меня сердце в груди подпрыгнуло. Я никогда не упоминала при маме прозвища Марти. При взрослых я всегда называла подругу по имени – Шелли. Откуда она узнала?

Было видно, что мама очень зла. Она резко протянула руку:

– Дай сюда телефон.

Я подчинилась, но все еще не могла понять, в чем дело. Она с ухмылкой заглянула в экран, открыла мои контакты, нашла там «Марти» и нажала на кнопку вызова.

– Привет, это Марти? – спросила она, кривляясь в явной попытке изобразить мой голос.

Я слышала, как Шелли что-то ей ответила, потом мама сказала:

– Не ври мне. Кто такой Марти?

У Шелли не было времени на мамины выходки, поэтому она просто нажала «отбой». Я уверена, она вовсе не хотела усугублять ситуацию, но маме в качестве доказательства хватило гудков.

– Еще раз узнаю, что ты переписываешься с парнями, я тебя из дома вышвырну. Мне не надо, чтобы какая-то малолетка принесла в подоле младенца!

И она пулей вылетела из комнаты, а я просто тупо уставилась на телефон. Что это вообще было?

Уже позднее с помощью своих технически подкованных школьных друзей я выяснила, что мама установила на мой телефон шпионскую программу. После этого случая я стала пользоваться им по минимуму и просила друзей использовать в сообщениях особый код, который специально для этого придумала. Но подростки – это подростки. Если у тебя постоянно какие-то проблемы, они просто сливаются.

По сей день мама требует от меня детальный отчет: как я провожу время, что я делаю прямо сейчас и с кем. Мне потребовались годы терапии, чтобы наконец научиться давать ей отпор и защищать свои границы. И все же я по-прежнему иногда даю слабину и делаю то, что она требует. Но это только тогда, когда у меня нет сил воевать с ней.

Дети

Родитель-газлайтер – это печально, потому что взрослые должны быть для ребенка маяком в этом темном и непонятном мире. Вместо того чтобы помогать нам справляться со школьными проблемами, первой любовью, новой работой, родитель-нарцисс видит лишь то, что отпрыск все сильнее отдаляется от него и становится все более самостоятельным. Для эгоцентричного отца или матери – это пугающая перспектива.

К сожалению, проблема может возникнуть и в обратном направлении. Когда родители начинают стареть, они все больше нуждаются в поддержке со стороны детей, и некоторые из них не стесняются этим воспользоваться.

Мне очень повезло познакомиться с Марсией. Она юрист, и специализируется на правах пожилых людей. Марсия занимается случаями жестокого обращения с возрастными клиентами, в том числе когда те оказываются жертвами собственных детей, церкви или тех, кто отвечает за их безопасность.

– Это просто ужасно, – поделилась она. – Настоящий нарцисс готов пойти на что угодно, чтобы выставить своих родителей сумасшедшими или недееспособными. И совершенно неважно, что его мать или отец абсолютно вменяемы, здоровы и дееспособны. Их собственные дети делают все возможное, чтобы убедить всех вокруг, что родителям нельзя садиться за руль, или что их невозможно оставить одних, или что у них постепенно шарики заезжают за ролики.

У меня как-то был случай, когда сын постоянно все прятал от собственной матери, а потом просто качал головой, как будто она – беспомощный ребенок, который ничего не в состоянии найти. Как-то раз она даже застала его за попыткой перепрятать ее кошелек, но, когда она приперла его к стенке, он пригрозил, что отправит ее в дом престарелых. Он так ее напугал, что в итоге она сама начала извиняться, хотя было очевидно, что виноват здесь он.

Другая женщина подала в суд на своих детей, потому что они устроили целое шоу, пытаясь выставить ее недееспособной в глазах прихожан и администрации церкви, в которой она была прихожанкой. Оказывается, церковь осуществляла программу поддержки для пожилых прихожан, но только для тех, кто был не в состоянии сам заниматься уборкой и готовкой. Ее дети решили, что, если она вступит в эту программу, им удастся заполучить в наследство все имущество, не дожидаясь ее смерти.

А еще у меня было огромное количество случаев, когда люди начинали применять к родителям физическое насилие, чтобы получить доступ к их счетам, отобрать у них жилье, держать на иждивении – а порой сразу все вместе. Это просто уму непостижимо. Те самые люди, которые всем обязаны этим старикам, в одночасье обращаются против них. Хотя для меня очевидно, что нарциссические наклонности у них возникли явно не вчера.

Рэй поделился со мной историей