Тихий шёпот звезд - Дмитрий Кружевский

- Мне понадобиться чертежная доска, - пробормотал он, скрипнув зубами и, смотря ненавидящим взглядом в сторону удалявшихся дирижаблей, добавил. - Но клянусь, вы будете у меня гореть. Гореть ярче этого города.

Глава 6.

Город лежал в руинах. Создавалось такое впечатление, что в нем не осталось ни одного неповрежденного здания. Выбитые глазницы окон зияли пустотой, в которой порой вспыхивали зловещие огни что-то жадно пожирающего пламени. Кривые закопчённые зубы разрушенных, иссечённых осколками стен застыли в немом молчании. Улицы и дворы испещрены темными провалами воронок. Везде осколки кирпича вперемешку со стеклом искореженными кусками метала, земли, а порой и кусками человеческих тел. Раскидистые деревья, растущие вдоль улиц, местами превратились в искореженные сгоревшие скелеты, в безмолвном вопле тянущие к небу свои дымящиеся ветви. Едкий дым от пожаров туманной дымкой застилает город, заставляя слезиться глаза, а порой заходиться в продолжительных приступах кашля. Однако огонь практически никто не тушит. Выжившие либо спешат убраться из агонизирующего города, либо помогают разбирать завалы, чтобы спасти оттуда зовущих на помощь людей. Впрочем, последних с каждым часом становиться все меньше и меньше, - крики смолкают. И происходит это отнюдь не потому, что людей спасают…

На самом деле тех, кто спасает, очень мало. Это всего лишь пара десятков рабочих с фабрики отца Кая, которая, как ни странно, совершенно не пострадала от налета, несколько примкнувших добровольцев, да гарнизон крепости. Хотя от девчонок толку было мало. Большинство из них при виде обгоревших тел впали в полный ступор, граничащий с паникой, и Роханцев был вынужден отправить их обратно в крепость. В результате в городе остались лишь Сергей с комендантом да еще три девушки, среди которых оказалась и Тейрина. Глядя на нее Ратный поражался, сколько мужества скрывается в этой худенькой девочке, которая отважно лезла в развалины дома, едва заслышав очередной крик о помощи. И, наверное, именно ее пример заставлял его, стиснув зубы до противного скрежета, помогать разбирать завалы, сдерживая рвотные позывы при виде очередного трупа.

К концу третьего дня он ощущал себя уже бездушной машиной, которая, даже не морщась, равнодушно оттаскивала очередной труп в сторону, чтобы он не мешал их раскопкам. Внутри души поселилась какая-то холодная пустота, а где-то глубоко в ней бурлил вулкан зарождающегося гнева. Эти люди не были ни в чем виноваты. Это был мирный городок, большинство населения которого состояло из стариков, женщин и детей. А этот налет был актом планомерного уничтожения, - циничного и безжалостного. Судя по разрушениям, ястанские дирижабли полностью опустошили бомболюки, выбросив свой смертоносный груз на беззащитные жилища людей. А если учитывать размер аппаратов и их грузоподъемность, то оставалось только удивляться, количеству выживших. Хотя город практически перестал существовать,- превратившись в смердящий гарью труп.

И что главное это не было ошибкой, целью атаки был именно мирный город и его жители. Та же фабрика, находившаяся в километре от городской черты, практически не пострадала, впрочем, как и крепость с недостроенным портом.

Раненых перевозили в крепость, где в одной из пустующих казарм оборудовали что-то типа госпиталя, а остальные выжившие разместились в строениях недостроенного пора. И хотя все прекрасно понимали, что город умер, многие предпочли остаться и даже ушедшие в первые дни вернулись. Сергей смотрел на этих измученных, убитых горем людей не понимая, что удерживает их здесь

- Это наш дом и наша родина. Здесь я родилась, вырастила детей и похоронила мужа, - ответила пожилая женщина, когда землянин задал ей правомерный вопрос. - Война когда-нибудь кончится и город мы восстановим. - В ее словах было столько непреклонной уверенности, что Сергею оставалось только согласно кивнуть. Вскоре эта женщина умерла.

Врачей не хватало. Гарнизонный медик да пара докторов из местной больницы, что выжили в этой бойне, - все, что у них было на несколько сотен раненых. Конечно, все помогали, как могли, но это не спасало ситуацию. Врачи буквально валились с ног. Сергей видел, как старичок хирург присел перекусить около здания казармы, да так и уснул, зажав в руке кусок хлеба, однако уже через каких-то полчаса он вновь спешил к очередному больному, позабыв про сон и усталость.

Напряжение стало спадать лишь к вечеру четвертых суток, к тому же в город прибыло несколько машин с солдатами, которые привезли большие армейские палатки для пострадавших, медикаменты и несколько зенитных орудий. Кроме того среди прибывших было несколько врачей, которые тут же включились в работу.

Еще через два дня Сергей с Роханцевым и седой полноватый капрал, командующий прибывшими на подмогу солдатами, сидели у коменданта в кабинете, обсуждая произошедшие за неделю события.

- Ястанцы нанесли удар почти по всем прибрежным городам, - рассказывал седой. - Так что людей не хватает. Полковник Кудсов, командующий обороной полуострова, привлек часть резервистов для помощи жителям разрушенных городов, - однако это капля в море.

- Значит все же война?

Капрал покосился на Роханцева и грустно усмехнулся.

- А вы все еще сомневаетесь штат-капитан? Перед отправлением из Картана я слышал, что ястанцы перешли в наступление по всей наземной границе, а наши войска отходят к Тойгунским укреплениям.

- Черная душа Рикты, - выругался комендант, в расстройстве стукнув кулаком по столу. - И что им неймётся. Только ведь все налаживаться начало.

Он поднялся со своего места и принялся нервно расхаживать по кабинету, затем остановился возле окна и, отворив одну створку, достал из кармана мятую пачку с аромами. Достав одну, он сунул ее в рот и долго чиркал никак не зажигающейся спичкой, при этом что-то зло бормоча себе под нос. Наконец после пары минут мучений и трех поломанных спичек, маленький кусочек дерева вспыхнул ярким пятном пламенем, заставив коменданта победно улыбнуться. Прикурив, Роханцев глубоко затянулся, несколько минут смотрел в окно, после чего вновь повернулся к капралу и Сергею, которые молча наблюдали за его действиями.

- Одного не пойму, - бросил он, - смысл в этих бомбардировках? Или хотят посеять панику?

- Кто знает, - капрал пожал плечами и хотел что-то добавить, но в это время в дверь постучали.

Роханцев подошел к двери и распахнул ее.

- Господин штат-капитан, радиограмма из штаба дивизии, - телеграфистка щелкнула каблуками и протянула коменданту желтую ленточку. Тот быстро пробежался по ней глазами и, нахмурившись, протянул ее гостю.

- Вас отзывают.

- Уже?- капрал удивленно вскинул брови и, взяв радиограмму, принялся ее читать, медленно пропуская ленту сквозь пальцы. - Странно, - сказал он через пару минут. - Видимо дела действительно плохи…

Сергей лежал на кровати, заложив руки под голову и задумчиво наблюдая за небольшой ночной бабочкой крутящейся вокруг висящей под потолком лампочки.

После бомбардировки прошло уже больше двух недель и, как ни странно, жизнь в разрушенном городе постепенно начинала восстанавливаться. Выжившие разбирали завалы, хоронили близких и пытались хоть как-то наладить свой быт. Недостроенные здания порта превратились в гигантские общежития, где обосновалось большинство жителей. К тому же Роханцеву поступил приказ провести срочную мобилизацию, в результате которой гарнизон крепости пополнился почти сотней солдат, набранных из числа местных жителей, не попавших под общий призыв. В основном это были либо мужчины старше пятидесяти, либо те, что не подошли армии по причине инвалидности или же вообще пацаны, которым еще не исполнилось восемнадцать лет. Последних Роханцев брал из числа тех, что остались без родителей, и им некуда было податься. В результате, как-то незаметно, оставшийся в меньшинстве девичий гарнизон крепости перешел под руководство Сергея, обосновавшись вместе с ним на территории авиабазы. Девушки заняли весь первый этаж бывшего клуба офицеров, оставив второй в полном распоряжении своего нового командира.

Налеты больше не повторялись, хотя ястанские дирижабли стали частыми гостями в небе, проложив свои маршруты над разрушенным городом. Каждое утро, едва солнце поднималось над краем горизонта, черные аэростаты проплывали над головами, унося свой смертоносный груз куда-то вглубь полуострова, чтобы через несколько часов вернуться назад и уйти в сторону моря.

Привезенные и установленные в крепости зенитные орудия безмолвствовали, так как Роханцев не рисковал отдать приказ на открытие огня, боясь повторения бомбардировки, которая наверняка последовала бы, уничтожь они хоть один из дирижаблей. Так что людям оставалось только бессильно скрипеть зубами, да радоваться когда в стройных рядах, возвращающихся с очередного налета ястанских аэростатов, зияли огромные бреши.