Крампус, Повелитель Йоля - Бром

Джесс уловил в голосе женщины печаль. Он покосился в ее сторону. Изабель молча глядела в окно, в темноту. Пятидесяти ей было дать нельзя. Никак.

– Что-то не сходится, – сказал Джесс.

– Знаю, – ответила она. – Совсем не сходится. Но что поделать, это правда. Это все Крампус… его волшебство. А что до индейцев… Черт, они с Крампусом чуть ли не с тех времен, как он впервые угодил в эту пещеру. По моим прикидкам, лет пятьсот.

Джесс заметил, что индикатор уровня топлива все еще горит, и решил, что этим можно воспользоваться. Он постучал по лампочке индикатора.

– Бензина почти не осталось. Боюсь, придется заправиться, прежде чем в горы ехать.

– Ничего, доберемся, – сказала Изабель.

– Мне бы твою уверенность.

– Ну, наверное, я просто оптимист по натуре.

– Да, – сказал Вернон. – И это очень раздражает. Лично я уверен, что оптимизм в больших количествах вреден для здоровья.

Маква сунул в кабину свою длинную руку:

– Туда.

Джесс притормозил, увидел отблеск отражателя на краю дороги, и только теперь разглядел съезд на узкий, запущенный проселок. Съезд зарос какими-то кустами; им явно не пользовались годами.

– Да вы что, шутите?

– Сворачивай.

Джесс подумал было открыть дверцу и выпрыгнуть из машины, но тут вспомнил, насколько быстро передвигаются эти создания.

– Черт, – только и сказал он, выруливая с шоссе. Пикап клюнул носом в придорожную канаву, а потом вынырнул оттуда, со страшным скрежетом проехавшись задним свесом по противоположной стенке канавы. Ветви заскребли по бортам с таким звуком, что у Джесса заломило зубы. Дорога шла круто вверх по узкому уступу на склоне холма – непростая задача для водителя, учитывая, что фара у него оставалась только одна. Пикап переваливался на обледенелых ухабах, и Джессу доставляло некоторое удовольствие слышать, как «черти» бьются головами о крышу кузова. Тропа – дорогой это было назвать довольно трудно – шла вверх крутыми зигзагами, пересекая один и тот же ручей по крайней мере раз десять. Примерно полчаса спустя дорога резко оборвалась, упершись в завал.

– Остановись здесь, – сказала Изабель. – Под деревьями.

– Зачем?

– Просто остановись.

Джесс сделал, как ему было сказано, и Бельсникели один за другим посыпались из кузова. Маква – с мешком Санты на плече, а Нипи, тот, кому пуля попала в лицо, успел обвязать щеку какой-то тряпицей. Кровотечение, похоже, остановилось.

– Глуши мотор, – велела Джессу Изабель.

– Что?

– Ты идешь с нами.

– Хрена с два!

Потянувшись, она повернула ключи и выдернула их из замка зажигания.

– Эй!

Она сунула ключи в карман куртки, туда, где уже лежал его пистолет, вылезла из машины и обошла кабину кругом.

– Ты не захочешь остаться тут совсем один. Поверь.

– Нет, это несправедливо. Мы же договаривались.

– Ты прав, несправедливо. Все это – несправедливо, нам ли не знать. Но нам нужен этот пикап. А если мы оставим тебя здесь, тебя съедят. И кто тогда повезет нас обратно?

Фраза насчет «съедят» Джессу совершенно не понравилась.

Изабель открыла дверцу.

– Не заставляй тебя оттуда вытаскивать.

Откуда-то издалека послышалась карканье. Все, как один, задрали головы.

– Надо спешить, – сказал Вернон.

– Твою мать, – сказал Джесс, но вырубил фару и вылез из машины.

Бельсникели устремились быстрой трусцой вверх по заросшему лесом склону. Изабель бежала, подталкивая перед собой Джесса.

– Ты же знаешь, что за нами охотится, Джесс. Так что лучше не отставай. Слышишь?

Джесс услышал откуда-то сверху далекое карканье, услышал, как грохочет у него в груди. Он мельком задумался, увидит ли он еще когда-нибудь Эбигейл.

Джесс брел, спотыкаясь и держась за бок. Холодный воздух обжигал горло, мышцы ломило от усталости, а пальцы уже ничего не чувствовали от холода. Дыра в руке пульсировала болью. По прикидкам Джесса, вот уже полчаса они шли, карабкались и бежали вверх по горному склону. Изабель ждала его наверху, у конца тропы. Остальные Бельсникели уже исчезли из вида, унеслись, едва касаясь твердой, мерзлой земли, а ведь у троих из них даже обуви не было.

Поравнявшись с Изабель, Джесс привалился к дереву и замер, хватая ртом воздух.

– Джесс, – сказала Изабель. – Нам надо идти.

Джесс потряс головой и сплюнул, пытаясь избавиться от жжения в горле.

– Не могу.

– Еще немножко.

– Знаешь, что я тебе скажу? – прохрипел он. – Просто брось меня здесь, на съедение волкам. Пусть меня лучше съедят, чем это.

Она покачала головой и улыбнулась уголком рта.

– Не заставляй меня тебя нести. – С этими словами женщина схватила его за руку и потащила за собой. Роста она, может, была и небольшого, но в ней чувствовалась недюжинная сила. Джессу было ясно, что Изабель и вправду могла бы его понести, если бы дело до этого дошло.

Между деревьями опять раскатился хриплый птичий вопль – как будто издалека, может быть, даже снизу, из долины. Джесс поглядел вверх, но небо заслоняли густые еловые лапы.

– Думаю, они нас потеряли, – сказала Изабель.

– Ты же говорила, что ты – оптимист. А я оптимистам не доверяю.

Они спустились немного вниз, в неглубокое ущелье. Она указала вперед:

– Вон туда.

Джесс не увидел ничего, кроме груды валунов у подножия скалы.

– Куда именно ты меня ведешь?

– Да все с тобой будет в порядке.

– В порядке? Это еще что значит?

– Просто следи за тем, что говоришь. Не расстраивай его.

– Ты про этого вашего Грампуса?

– Крампуса.

– Да кто вообще такой этот…

Изабель прижала палец к губам:

– Хватит.

Она потянула его за собой, в щель между двумя валунами. Пригнувшись, они нырнули под низкий каменный свод. Она вела его туда, где у дальней стены пещеры слабо мерцал свет. Они остановились у какой-то дыры. Джесс заглянул вниз и поморщился – пахло чем-то мертвым, разлагающимся; пахло зверем, живущим в клетке среди собственных отбросов. Снизу донесся вой. Люди так не воют, звери тоже. Джесс отступил на шаг, мотая головой:

– Ну уж нет.

Изабель схватила его за руку.

– Джесс, выбора у тебя нет, – из ее голоса напрочь исчезло любое тепло, остались лишь холод и суровость. Глаза женщины светились злобным оранжевым огнем – как у дьявола, – и Джессу стало предельно ясно, что она ведет его в логово исчадий ада.

Джесс вырвал кисть из ее руки, кинул на Изабель горький взгляд и начал спускаться. Света, который шел откуда-то снизу, едва хватало, чтобы не навернуться на скользких камнях и не полететь вниз, навстречу верной гибели.

Наконец, его ноги коснулись грязного земляного пола. Он повернулся и замер. Джесс оказался в пещере размером с небольшую гостиную, пол которой был завален пустыми бутылками, костями, шкурами и обугленными кусками дерева. У стены лежали грудой одеяла и вязанки сена. На каждом выступе, на каждом камне горели свечи и масляные лампы. На покрытой сажей стене висела огромная замызганная карта мира, вся исчерченная углем: что-то вроде астрологических символов, таблиц – и паутина линий, соединяющих континенты. Остальное пространство сплошь покрывали разнообразные изображения Санта-Клауса: газетные вырезки, реклама из журналов, картинки из книжек… И на каждом из них у Санты были выколоты глаза.

Джесс озирался в поисках великого и ужасного Крампуса, монстра, вселявшего ужас в Бельсникелей, и чуть его не проглядел – тот сидел, скрестив ноги, на полу. Сидел в грязи и саже и трясся, прижимая к груди мешок Санта-Клауса. Из его лба торчали пеньки обломанных рогов, а вокруг тощего, изможденного лица курчавились длинные сальные волосы. Чудище ухмыльнулось, а потом хихикнуло, обнажив желтые, в пятнах, клыки. Выглядело оно до невозможности худым, иссохшим, будто труп, будто сама смерть. Под тонкой, покрытой старческими пятнами кожей видна была каждая вена, каждая жилка. Позади него что-то извивалось; Джессу было показалось, что это змея, черная, волосатая змея, но через мгновение до него дошло, что у этого существа имелся хвост.

Прижав мешок Санты к груди, оно гладило его, будто потерянное и вновь обретенное дитя, дрожащими, скрюченными пальцами. Оно засмеялось, потом всхлипнуло, потом засмеялось опять, и из его раскосых мутных глаз катились слезы. Закинув голову, оно дико, безумно захихикало, и тут Джесс заметил железный, наглухо заклепанный ошейник, охватывавший его горло. От ошейника к стене тянулась цепь: странный, блестящий металл, какого Джессу никогда не приходилось видеть. Джесс никак не мог решить, какое чувство вызывает в нем это злосчастное создание: страх или жалость.

Изабель спрыгнула на землю рядом с ним и подбежала к скорчившемуся у стены существу.

– Крампус?

Существо даже не подняло взгляда.

Остальные Бельсникели стояли полукругом на приличном расстоянии от Крампуса, будто им страшно было подойти поближе, и бросали нервные взгляды – то друг на друга, то вверх, в устье пещеры, точно волки в любой момент могли свалиться им на голову.