История Древнего Востока - Дмитрий Деопик

Все 200 лет III раннединастического периода лугали дерутся между собой, пытаясь объединить Нижнюю Месопотамию. Выдвигается два лидера. На севере – город Киш, на юге – Лагаш. Киш – район семито-шумерский, Лагаш – чисто шумерский. Никого особенно правители Лагаша в эти века не завоевали, но о доминировании можно говорить определенно; власть лугалей и профессиональная армия в ходе междоусобиц укрепляется. В остальном, хотя прошло всего 200 лет после II раннединастического периода, общество «внизу» оставалось таким же; «вверху» же произошли важные изменения. Основную массу по-прежнему составляют свободные общинники – более двух третей населения. Они оформляются как социальная группа – члены аграрных общин («плотных» совокупностей «больших семей»), имеющих свое право, социальные институты и органы управления в масштабе деревни. На втором месте по численности население государственно-храмовых земель, т. е. принадлежащих храму, но тесно связанных с государством, и затем – крупные землевладельцы, не связанные особыми обязательствами ни с кем, кроме царя. И, наконец, слуги и жители городов – как связанные с землей, так и не связанные.

Общинный статус защищал свободных крестьян от царя, чиновников, храмов, крупных землевладельцев. Для свободных общинников и крупных землевладельцев единственное ограничение в продаже земли, существовавшее и в русской общине до XIX в., состояло в том, что продавать землю следовало соседям или родственникам, т. е. не давать участку земли уйти в чужие руки, о чем заботились тысячелетиями. Такой продажи – когда где захотел, там и купил или продал – практически не было почти ни в одном обществе. Всегда представители местного населения старались, чтобы земля была продана именно им; все были заинтересованы в том, чтобы не появился богатый чужак.

Земли храма состояли из трех основных блоков. Первый – собственные поля, на которых трудилось, и как на барщине, и для себя, зависимое население. Второй – наделы для среднего слоя, связанного с храмом, сюда включаются управленцы, жрецы, часть ремесленников (бывших тем самым и землевладельцами). И третий – земли, довольно дешево сдававшиеся в аренду, видимо, нуждавшимся общинникам, и персоналу храмов.

Кто же получал упоминавшийся паек? В основном лица неземледельческих профессий: храмовые ремесленники, мелкий обслуживающий персонал (более крупный имел надел), некоторые категории низкооплачиваемых воинов, бесчисленная женская прислуга, и те, кого сейчас называют дворниками – тоже огромный по численности обслуживающий персонал; получала его и часть зависимых земледельцев.

Кто такие зависимые земледельцы, обрабатывающие храмовые земли? Ни в коем случае не рабы античного типа – от этой точки зрения давно отказались, – скорее всего, иноземцы или обедневшие местные жители, частично лишенные прав; при этом зависимость их была неустойчивой: часть из них, если не все, могла вернуть себе статус свободных.

Крупные землевладельцы помимо царя – это правители городов, крупные жрецы и т. д. Их владения связаны с работой на определенной должности и в принципе должны быть возвращены ими по окончании службы. Но во всех подобных обществах на раннем этапе мы наблюдаем то же самое, что и в нашем сейчас: люди часто слабо различали предоставляемое им за службу от того, что ими самими было куплено или унаследовано. «Служилые» земли, т. е. данные на срок службы, они норовили продать или завещать. А в шумерском и целом ряде других древних обществ, в отличие от нынешнего времени, люди даже не понимали четко, что такое условное землевладение. Даже терминологически порой непонятно, что имелось в виду в ряде конкретных случаев. Но они прекрасно знали, что такое частное землевладение, и стремились превратить условное в частное. Стоило ослабеть власти монарха, как условные земли становились частными. Для того чтобы в обществе существовал фонд земель для условного служилого землевладения на срок службы, необходимо было все время прилагать усилия по поддержанию статуса условного владения. А вот частное землевладение возникало само по себе и совершенно естественно имело тенденцию к превращению в крупное.

Что собой представляет условное землевладение и для чего оно нужно? Его статус связан с понятием «юридический налоговый иммунитет», т. е. пользователи освобождались от налогов – порой с уже имевшихся у них земель, а не только с вновь полученных. На земли, закрепленные за ними на срок службы, они получали иммунитет – право не платить налоги, а брать их себе и с этого жить. Такие владения были более выгодными, чем мелкие участки частных земель.

6. Формирование профессионального войска. Как выглядела армия и как велись войны на этом новом этапе? С кем воевал Лагаш? С Эламом, государством Субарту, с соседним, оставившим след в истории городом Умма. Воевали из-за плодородных земель – это новый тип войны, т. е. война не для того, чтобы показать, кто сильнее, или ограбить, а именно из-за земли. По такой причине и возникают теперь войны. Регулярное участие гражданского лидера – эна – в войнах в качестве лугаля – главнокомандующего – способствовало постепенному формированию власти царя, но пока еще не деспотии. Около XXV в., как уже говорилось, начинает складываться профессиональное войско. В зачаточном состоянии его элементы существовали и раньше, но окончательно – со своим вооружением, тактикой, строем и методикой боя – оно оформилось именно тогда. Мы можем себе представить это благодаря изобразительному искусству шумеров; отметим, что почти ничего нового последующие два тысячелетия в пехотное воинское дело не привнесли.

Ранние профессионалы принадлежали к тому же народу, что основное население страны. Их надо отличать от наемников, обычно из других мест; это второй, более поздний тип профессиональных воинов.

Первый же, выросший из местного ополчения, сохранял многие его традиции.

Общинник из ополчения воюет раз в год или вообще несколько раз в жизни – но с целью защитить жен и детей; в такой ситуации ему уже не жалко ни себя, ни тем более врага, и потери могут быть большими. Соответствующим было и вооружение. Возьмем, к примеру, ополчения греков-общинников, похожие в целом на шумерские. Шлем такой, что лица порой не было видно, броня, поножи и щит, тяжелый меч. Представьте себе, как на двух соседних буграх становятся две фаланги греков. Им зачитываются соответствующие мотивы предстоящего боя. Запевают эмбатерий, специальную военную песню, ритм которой постепенно ускоряется, и воины идут вниз навстречу друг другу по двум пологим холмам. Ритм все ускоряется, они уже бегут и, наконец, с жутким лязгом сшибаются и начинают рубиться. Кто раньше обессилел, тот проиграл. Что-то похожее было и здесь. И там и здесь общинники, которые знали, за что сражаются, шли в бой за родину, свой город, своего царя, хорошо известного (государства еще небольшие).

Теперь о раннем профессиональном войске. Это тяжело вооруженная фаланга в шлемах, мечи, щиты и копья разной длины. Чем дальше воин стоит от передней шеренги, тем у него длиннее копье, так что перед врагом предстает сомкнутый ряд щитов, обитых металлом, и острия копий. Профессиональный рукопашный бой сводится к следующему приему, который требует очень длительной подготовки, но предоставляет воину возможность дожить до пенсии. Чему их учили? Бить серьезно, точно, не суетясь. Вы стоите плечом к плечу, у каждого в руках меч, и должны точно рубить, но не толкаться, не размахивать руками или отпрыгивать, не кричать, а тупо и спокойно идти вперед в своем секторе – около 60—80 см, контролируя ситуацию. Враг-варвар из общинников может быть героем и «суперменом», но он прыгает, волнуется, орет и занимает со своим мечом пространство шириной метра два. А в этом секторе напротив него находятся два-три мужчины, которым нечего терять и которые его просто убьют – ведь он один. Поэтому потери у них много меньше, тем более что бой идет только на линии соприкосновения; даже если варваров больше, то в линии их всегда меньше, и их обычно постепенно перемалывают с небольшими потерями (если профессионалов не окружат; но тогда они строятся в каре, и задача сводится к предыдущей). Этому умению – рубиться, не теряя головы и не нарушая строя, – и учили профессионального воина. За отступление от перечисленных правил казнили или строго наказывали, вплоть до армии Византии. Кроме того, первый копейный удар фаланги был очень тяжелым. Но когда сшибались не профессионалы с варварами, а два войска профессионалов, шум стоял большой, а потери могли быть относительно маленькие; профессиональному воину любого типа хочется дожить до старости. Поэтому, когда исход боя складывается не в пользу его стороны, он быстро отступает, и убитых бывает немного. Психология наемного воина уже отличается от ополченческой. Но шумерское профессиональное войско первого типа по форме оружия и характеру боя во многом схоже с ополчением.