Два возраста глупого короля - Михаил Веллер

Протокольный и реальный. Современная демократия, она же капитализм, она же общество свободного предпринимательства, дала вполне новый тип государственного лидера.

Вожак в животном стаде – самый физически здоровый и мощный, наиболее способный в борьбе за выживание. Открытой конкуренцией – в бою или ритуальной демонстрацией силы – он побеждает соперников.

Вожак в первобытном человеческом стаде, скорее всего, был подобен качествами вышеупомянутому.

По мере развития протоцивилизации и цивилизации требовались, кроме качеств физических и волевых, еще и умственные способности. Военачальник и царь должен быть еще и мудр! – ну, хоть в некоторых областях и пределах.

Введение института монархии, власть наследственная – была ступень в стабилизации общества, должная гарантировать от смут и гражданских войн. Это что значит? Это значит, что качество власти уже не в полной мере, уже в меньшей мере, а иногда и совсем в меньшей, зависело от личных качеств государя. Ибо. Значение и развитость государственных (или протогосударственных) институтов и законов с традициями сделалось велико, и кто бы ни правил – должно было происходить одно и то же. Государю оставался весьма узкий коридор полномочий, а штат советников и помощников компенсировал и нивелировал его решения и действия до некоего среднеприемлемого уровня. Сильного и резкого государя окорачивали, слабого подпирали и поднимали. (Поэтому сильный гнул и ломал окружение, а слабый попадал под каблук волевого первого министра, визиря или т. п.) Строго говоря – правил не король, но – корона и трон! Символы самодержавия как фетиш объединяющей и координирующей власти.

Когда в великом 1792-м французы провозгласили смерть королям всего мира! – ну таки монархии прогнили. Выродившиеся габсбургские уроды, пуская слюни, загадили собой троны Европы, превратившись в роскошествующих паразитов. Власть – реально талантливым и полезным гражданам! – прокричал Конвент.

Насколько выборные граждане оказались полезны – это вопрос отдельный. Но то, что первые президенты и премьеры всех молодых демократических государств были яркими и способными людьми, энергичными, патриотами, – видно и очевидно. Народ отдавал голос и сердце тем, кого уважал, кому верил, чьи достоинства знал.

А затем? А затем. Демократическое общество свободного предпринимательства построило развитой капитализм. Одни высоко поднялись. Другие несколько опустились. Расслоение между верхом и низом увеличилось.

Не только и не столько материально увеличилось. Демократия сломала сословные перегородки – все стали социально равны! А дальше: пара поколений – и деньги породили новую касту, со своими обычаями, приличиями, образом жизни и образом мыслей. Свой круг. В нем женятся, дружат и берут на работу по высшим должностям. Исключения редки, и вошедший снизу в касту плебей – становится «одним из нас», «в нашей лодке».

И одновременно с материальным и научно-техническим подъемом цивилизации в великом XIX веке. Сильно выросло население Европы и США. Прямая демократия все более сменялась непрямой, косвенной и опосредованной.

И одновременно растет грамотность. И вместе с ней – пропаганда и агитация, объявления и газеты. Потом вообще радио изобрели. Про телевидение и XX век я вообще не говорю.

Избирательная кампания стала превращаться в шоу. Шоу стоили все больших денег. Специальные люди профессионально «раскручивали» кандидатов в Начальники страны. Электорат все меньше знал этих людей и все больше хавал избирательной жвачки.

А поскольку демократия, и власть Закона, и независимый Суд, и непродажная полиция, и священная неприкосновенность частной собственности. То, независимо от личных качеств и талантов Начальника, экономический и культурный организм страны работал по накатанному режиму.

Кто решал вопросы? Под зонтом Закона, на поле Закона, умея применить Закон с максимальной пользой для себя? Адмиралы экономики. Крупнейшие промышленники и банкиры. Корпорации и синдикаты. Они лоббировали законы. Они содержали государство на свои налоги. Они владели львиной частью доходов. Они создавали рабочие места. Они финансировали науку. И СМИ, кстати, и культуру, и университеты, и лаборатории.

Несменяемая верхушка, передающая экономическое богатство страны по наследству, финансирующая все ключевое, продолжает решать вопросы.

Об чем они думают? Чтоб им не было хуже.

Внимание:

СОБСТВЕННИК ВО ВЛАСТИ РАССМАТРИВАЕТ БЛАГО ГОСУДАРСТВА ТОЛЬКО В ТОМ СЕКТОРЕ, ГДЕ ВИДИТ СОБСТВЕННОЕ БЛАГО.

Это искренне. Это закон психологии. Это даже не перерождение личности. Это называется социальная адаптация. Она свойственна каждому. И каждый адаптированный совершает свои шаги в свете и в секторе той своей действительности; к которой он адаптирован своим образом жизни. Волк обожает лесную природу, но не может не есть зайцев. А кабан не подрывать корни.

Корпорации, желая блага государству, видят его только в том секторе, где им будет лучше, или хотя бы не хуже. Они искренни!

Они интимно и честно уверяют друг друга, что иначе невозможно, что это и есть благо страны!

Понятно, что они хотят в Начальники того, кто будет им полезен.

Крупнейшие политические партии цивилизованных стран, существуя на средства корпораций, входящих своими лидерами в эти партии, начинают искать подходящих кандидатов в президенты и премьеры. Это не важно, если он будет глуповат или слабохарактерен. Это даже лучше. Править будут они! Через штат советников, помощников, референтов и т. д.

От кандидата требуется хорошая биография и обаятельная внешность. Его назначение: вызвать доверие избирателей; чтоб за него проголосовали. Все!

Демократическая избирательная система выродилась в голосование за телекандидатов, о которых реально никто ничего не знает. СМИ печатают мозги.

И когда сегодня мы видим «лидеров» развитых государств. Мы видим, за редким исключением, заурядных никчемных людей. Которые читают речи, написанные спичрайтерами. Ездят куда им сказано и подписывают что подготовлено. Если один премьер – строительный жулик, а другой – жесткий полицейский, то это еще слава Богу. Остальные – просто ничтожные домохозяйки, пустоболты, несостоявшиеся юристы и не пришей кобыле хвост.

Они не лидеры. Они – таблички на пустом троне. Вывески. Протокольные фигуры. Марионетки.

За этими вывесками – реальные хозяева стран. Промышленники и банкиры. Профсоюзные боссы и владельцы телеканалов. Кандидаты в президенты – это продукты их консенсуса.

Мы живем в эпоху олигархических республик. Денежная аристократия правит миром. Они договариваются между собой. И впаривают свой выбор остальным.

Поэтому нынешний лидер может быть академик и святой, но значения это не имеет никакого. Ступайте царствовать, Ваше Величество! и хватит хныкать! Александр I наелся протокольного царствования полным ртом, с чего и вмер раньше сроку.

Объединительная функция высшей государственной должности. Для координации системы. Для увязки всех ее частей. Для легитимизации бумажек и постановлений.

Том Кенти с государственной печатью. Марк Твен был гений.

(Замечания на полях:) Убирать любого непокорного! Влюблять в себя! Заставлять людей умнее тебя работать на тебя! Делать единой свою цель и цель масс! Умение внушать безоговорочную веру в себя!

ИДЕАЛЬНЫЙ ЛИДЕР ЕСТЬ ДВОЙНИК ЛЮБОГО ИЗ МАССЫ

Он как ты – только умнее, сильнее и лучше во всем. Ну – в идеале.

Функция и сущность лидера – единение и координация максимальных действий масс.

Пылесос социального инстинкта

Почти все великие лидеры обошлись родине в моря крови. Почти все великие исторические предприятия сопровождались масштабным разрушением и разорением. Великая эпоха громоздится на костях – солдат, работников, и просто затянутых под колесо. Это всем известно.

И однако. Когда говорят о мерной поступи железных легионов Рима. О наполеоновских войнах и первых кругосветных плаваньях. О мертвецах, на которых поднялся Петербург, или о голодоморе первой сталинской пятилетки. Имеет место пг'еинтег'еснейшая вещь! Всех впечатляют, вдохновляют и привлекают великие свершения. Которые в восприятии, в воображении, в значимости заметно перекрывают издержки и потери.

То есть. Ретроспективно позитив практически всегда перекрывает негатив.

И здесь можно сделать тот вывод, что нежелательная информация подавляется и измещается (хотя бы частично), а желательная увеличивается и занимает сравнительно больший объем сознания. Это пока почти по Фрейду. Хотя речь о памяти не индивидуальной, а коллективной и исторической.

Поскольку скорее стоит жить, чем сдохнуть, постольку жизнь скорее неплоха, чем плоха. Суммирующий эмоциональный итог от всех получаемых жизненных впечатлений – скорее позитив, нежели негатив. Если негатив – депрессия, болезни, самоубийство. Так что сама наша психика, уже в силу своего устройства, всегда позаботится о том, чтобы положительное сальдо позитив-негатив держало нас на плаву.