Два брата: век опричнины - Лейла Салем

И вдруг не в мыслях, а совсем рядом, в предбаннике, раздались чьи-то торопливые шаги, потом дверь резко открылась и на пороге предстал ничуть не смутившийся Алексей Елизарович, в его руках была одежда Анастасии.

– А я вовсе и не Саша, моя дорогая крестница, – проговорил мужчина и медленно стал приближаться к ней.

Девушка закричала. Вскочив с места, она рванула на себя полотенце, дабы прикрыть свою наготу. Крестный ее, огромный, с большими руками, приблизился к ней, поглядел сверху вниз и как-то странно, не по-доброму улыбнулся. Анастасия задрожала всем телом, к горлу подступил комок. Она хотела кричать, бежать куда-то, но ее словно кто-то держал, не давал сдвинуться с места, кто-то невидимый сжал ее рот. Алексей Елизарович какое-то время стоял в нерешительности, но в последний миг резко схватил за край полотенца и сбросил его на пол. Девушка, оставшись без ничего, попыталась было прикрыть срам ладонями, но и это не дали ей сделать. Мужчина бесцеремонно взял ее за подбородок и покрутил голову туда-сюда, желая разглядеть что-то, затем приподнял губы и долго всматривался в зубы – так на рынке выбирают лошадей.

– Встань прямо, опусти руки и не шевелись, – приказал он крестнице, та покорно подчинилась, из ее глаз брызнули слезы.

Алексей Елизарович долго и сладострастно блуждал по ее стройному, белокожему телу, его крепкие руки то сжимали неистово, то разжимали ее грудь с красными сосками, потом его персты опустились ниже к талии и бедрам. Что-то бормоча себе под нос, он силком толкнул племянницу на скамью и рывком раздвинул ей ноги. Анастасия не шевелилась, в её голове мелькнула страшная мысль, от которой она чуть не потеряла сознание, но у Алексея Елизаровича на уме было совсем иное: он долго и пристально всматривался в ее тайну, его мозолистые шероховатые руки какое-то время бродили в том месте, что между бедер, но в конце он выругался и сдвинул ноги девицы обратно. Красавица оставалась лежать неподвижно, боясь показать признаки жизни, но мужчину это не смутило. С каким-то презрением он бросил прямо ей в лицо сарафан и хрипло приказал:

Конец ознакомительного фрагмента.