Шепот темного прошлого - Оксана Панкеева

– Кантор, ты как?

– Нормально, – отозвался мистралиец, поворачивая голову, чтобы видеть собеседника. – Уже прошло. Не обращайте внимания.

– Ну и хорошо, а то я уже испугался, что ты сейчас со всего маху хлопнешься макушкой об пол, а у тебя и так с головой не все в порядке. С чего тебя вдруг так волнуют дни недели? Проверяешь, не сбился ли опять со счета? И почему, хотел бы я знать, ты все время смотришь на меня, как на восставшего из гроба покойника, разговариваешь с этаким почтительным сочувствием и даже не нахамил ни разу? Даже если до тебя дошли слухи о моей безвременной кончине, их давно должны были опровергнуть. Ты достаточно много общался с людьми, посвященными во все подробности этой истории, да и со мной тоже…

– Да нет, слухи до меня не доходили… – соврал Кантор, опуская глаза. – Просто вы так изменились… и это странно… и необычно. А что с вами случилось, что пошли такие слухи? Вы что, правда, пытались застрелиться?

Король издал невеселый смешок и заворочался, добывая из кармана трубку.

– Предсказаниям не следует верить безоговорочно. Их следует анализировать, изучать и искать правильные способы использования. Тем более дела практически никогда не идут в точности как предсказано. Я расскажу тебе подробнее, но позже, когда ты будешь в состоянии для нормальной беседы за бутылкой и не заснешь на полуслове, как вчера. Потерпишь до тех пор?

– Ну и ладно. Я у Ольги узнаю.

– Можешь, конечно. Но Ольге известно только то, что положено знать моим подданным. К тому же, как всякий бард, она изложит события преувеличенно романтично и возвышенно.

– Тогда я спрошу у Жака.

– Спроси, – усмехнулся король и снова заворочался, на этот раз в поисках спичек. – Интересно, что он тебе скажет.

– А в чем подвох? Вы что, взяли с него обещание молчать?

– Да с чего бы я стал требовать с него слово, тем более его слову грош цена? Он сам побоится сказать тебе лишнего.

– Как некстати, – не удержался от сарказма Кантор. – Только он перестал меня бояться, надо было показаться ему в таком неприглядном виде… Да ладно, чего я голову ломаю, ведь есть еще принц Элмар, честная и открытая душа, малыш Мафей, который не умеет врать, и несравненная Азиль, которой никакими силами невозможно заткнуть рот…

– Вредный ты, Кантор, – заметил король, раскуривая трубку.

– Угу, – согласился тот. – Как это сказал дон Аквилио?.. Наглый, скандальный, неуживчивый и язва первостатейная. Хотелось бы видеть, как вытянутся у всех рожи, когда они узнают, что рано меня похоронили…

– Почему ты вдруг решил, что товарищи тебя ненавидят? – удивился король. – Напротив, они всеми силами старались тебя спасти и очень горевали, когда им это не удалось. Как раз вчера Орландо красочно описывал твои похороны и…

– Этот лопух все-таки попался? Я же его предупреждал, чтобы нашел другое место для свиданий! Нет, он так и лазил по дворцу!..

– Почему попался? Он сам ко мне пришел. Так вот, на твоих похоронах слез было пролито достаточное количество.

– И все это количество пролил лично он, – снова съехидничал Кантор. – Я знаю, наш ненаглядный предводитель это любит.

– Какой ты все-таки зловредный… Он там даже не присутствовал, рассказывал со слов очевидцев. И, судя по его рассказу, твоим товарищам было очень горько с тобой расставаться. Тот же дон Аквилио, о котором ты упомянул, мгновенно забыл о твоей наглости и скандальности и публично раскаивался в том, что отпустил тебя на верную смерть. Твой приятель-вор рыдал, как девчонка, а некий господин по имени Торо произнес выдающуюся надгробную речь, способную вышибить слезу даже из такого матерого воина, как граф Гаэтаио… Кантор, тебе плохо? Ты прямо посерел весь… Это из-за дыма, или я что-то особенное сказал?

– Да, представьте себе, я ни с того ни с сего перестал переносить запах дыма и заодно меня все эти сопли до глубины души тронули! – ядовито отозвался Кантор, пытаясь как-то собрать в кучу разрозненные мысли.

Как такое может быть? Выходит, Амарго действительно был у него в спальне? Он ведь рассказывал о похоронах и говорил в точности то же самое, не могло же это быть совпадением? Или могло? Или это был кто-то другой, кто виделся ему как Амарго? А может, никто и не рассказывал, а это у него способности к ясновидению прорезались?

– Тебе не нравится слушать о собственных похоронах? – продолжал между тем король. – Странно, насколько я тебя знаю, это должно тебя только позабавить. Совсем ты расклеился, как я вижу. Что ж, давай о чем-нибудь другом…

– Лучше расскажите, что с вами такое случилось, что Ольге нельзя вас обнимать? – поспешил перейти на другую тему Кантор. – Неужели королева ревнует?

– Ты как скажешь! – засмеялся король. – Кира, конечно, действительно несколько ревнива и очень агрессивно настроена против Камиллы, но ревновать к Ольге – это было бы слишком. Просто я вчера обгорел на солнце, и у меня до сих пор болит спина.

– А где это вы так? И куда вы вообще пропали, настолько, что Элмару приходится исполнять ваши обязанности?

– Уехал отдохнуть на Эгинское побережье. И там имел неосторожность позагорать со всеми последствиями. Ты бы видел, какой вчера был переполох… Разве Жак вам не рассказывал?

– Может, и рассказывал, но я спал и ничего не слышал. Как же это вы так лохонулись? Не знали, что ли?

– То же самое спросил у меня мэтр Истран, – засмеялся король. – Только в более светских выражениях. Ну, не подумал я об этом. Как-то в голову не пришло. Зато теперь я на собственном опыте убедился, что мне можно загорать разве что на севере Лондры.

– Зимой и желательно ночью, – добавил Кантор.

– Ты действительно язва, – весело отметил король. – Но все же приятно видеть, что ты не утратил чувства юмора… Кстати, наконец-то я понял, кого мне все время напоминал этот дракон. Тебя. Те же ворчливые интонации и даже морда чем-то на твою похожа.

– Какой дракон?

– Тот самый, который будет теперь у нас жить. Тебе разве и об этом не говорили? Нет, ну ты совсем отстал от жизни, так нельзя. Ничего не знаешь, ни о чем не слышал… Надо Ольге сделать замечание по этому поводу. Если она тебя ни во что не посвящает, о чем вы тогда с ней беседуете все время? О музыке? Или о том, как замечательно вы будете проводить время, когда ты поправишься? – подмигнул его величество.

– Она мне рассказывает детские сказки.

– Почему детские?

– Ей кажется, что мне это нравится.

– А тебе нравится?

– Как сказать… Все время одно и то же надоедает. Но, в общем, не так страшно. А из-за чего Элмар вчера так страшно ругался?

– Да как обычно, подписал документ не читая, а это оказалась смета расходов на празднование дня летнего солнцестояния. Разумеется, мои ненаглядные придворные, зная о некомпетентности кузена в подобных вопросах, решили устроить себе торжество на всю катушку. И в карман что-то положить, а как же без этого? Ладно, я ему объясню, где присмотреть и где проверить, чтобы ничего не украли, а в остальном., не урезать же теперь смету, раз подписана. Пусть подданные повеселятся, а то скоро роптать начнут, что у нас жить скучно. Хотя некоторых народных способов веселиться я напрочь не понимаю.