Допустимый ущерб - Чингиз Абдуллаев

Представляете, что случилось бы, если бы ситуация зеркально поменялась? Если бы афганский летчик сбросил бомбу на американскую свадьбу и убил двадцать человек, включая жениха и невесту.

Об этом написали бы газеты всего мира. А летчика отдали бы под суд. В Европе его приговорили бы к пяти пожизненным срокам. В Америке он угодил бы на электрический стул.

По мотивам этой трагедии Голливуд снял бы мелодраматический фильм. В финале жених и невеста чудесным образом все-таки оставались бы живы, но вокруг них лежали бы тела их погибших родственников.

В общем, двадцать первый век начался с дикого лицемерия. Можете себе представить, как ненавидит весь мир младший брат афганского жениха, оставшийся в живых после такой «свадьбы»? Или младшая сестра невесты, потерявшая всю свою семью?

А политики по-прежнему ходят в церковь, слушают мессы, говорят о любви к ближнему. Но не думайте, что я осуждаю только европейцев или американцев. Чем лучше наши мусульманские главари террористов, которые посылают на смерть несчастных женщин с поясами шахидов?!

Вдруг во время взрыва расстанутся с жизнью ваши единоверцы? Об этом вы никогда не думали, если даже ненавидите весь мир? Знаете, сколько мусульман погибло в самолетах, которые захватили террористы одиннадцатого сентября в Америке? А сколько мусульман было в этих зданиях?

Аморально убивать людей вообще. Вы заявляете, что ведете священную борьбу, объявили джихад неверным. Но кто дал вам право убивать тысячи людей, которые, как и вы, молятся Аллаху Милостивому и Милосердному? Во имя какой такой великой цели?

Ведь в автобусе или на вокзале наверняка будут мусульмане — женщины и дети. Каким образом можно вымолить прощение у Аллаха, если вы убиваете невиновных людей?

Вдруг там окажутся беременная женщина, которая так долго ждала своего ребенка, единственный кормилец в многодетной семье, сын, отрада и утешение своих родителей, сеид, то есть человек из рода Пророка? Может, все люди, убитые вами, — мусульмане, искренне верующие в своего Аллаха?

Вы готовите террористов и не заставляете их проверять паспорта у всех, кто их окружает! Вам безразлично кого убивать — праведных мусульман, почитателей Мусы или Исы.

После этого вы не боитесь гореть в аду? Интересно, как тогда вы попадете в рай с таким вот грузом? Каким образом вас можно считать верующими людьми, если вы выступаете против своего Бога? Где и когда было написано, что во имя священного джихада можно убивать даже своих единоверцев, женщин и детей?

Неважно, кого они почитают. Сама постановка вопроса таким вот образом выглядит глубоко аморальной. Значит, мусульманских детей убивать нельзя, а других можно? Иудеев, христиан, буддистов, атеистов?

Мне кажется, что вселенское лицемерие уже переполняет нашу планету. Любой справедливый Бог давно должен был бы отвернуться от этих недочеловеков.

Или подобные испытания — лишь проверка наших моральных качеств на пути к чему-то очень важному, о чем мы пока даже не догадываемся? Ведь все равно должен быть какой-то смысл в нашем существовании, очень большой, пока скрытый от нас.

Все время спрашиваю себя: почему я агностик? Может, потому, что никак не могу понять, каким же образом у нас появилась душа? Я понимаю и принимаю естественный отбор Дарвина, все космогонические причины возникновения Солнечной системы, планеты Земля, жизни на ней.

Но душа и совесть просто не могли появиться естественным путем. Нужен был некий внешний толчок, нечто большее, чем простые научные объяснения.

Так. Пора остановиться. Кажется, я становлюсь гораздо более верующей, чем все мои спутники по этому паломничеству. По-моему, есть такая пословица: «Быть католиком больше, чем папа римский».

Смешно. Никогда не думала, что начну задавать себе подобные вопросы.

Я осторожно посмотрела на Расула, который дремал, сидя рядом со мной. Ему гораздо спокойнее, чем мне. У него есть своя вера, которая укрепляет его во всех действиях.

Нас неожиданно сильно затрясло, засветились надписи, предлагающие пассажирам оставаться на своих местах и застегнуть ремни. Интересно, что эта турбулентность возникла как раз тогда, когда я подумала о том, что все религиозные люди обязаны верить в божественную природу каждого события, которые с ними происходят, в том числе и несчастных случаев.

Расул открыл глаза, посмотрел на меня, потом проверил ремень и снова зажмурил глаза. Турбулентность волновала его гораздо меньше, нежели меня.

Верующему все-таки легче. Если Аллах захочет, то позволит нам продолжить путешествие. А если не захочет, то мы и недолетим.

Немного обидно, когда за тебя все решает кто-то другой. Хотя лучше, чтобы это был Аллах, чем нерадивый пилот, который что-то недосмотрел. Или жуликоватый руководитель на земле, который недолил нужную марку авиационного топлива, безалаберный механик, который недокрутил нужную гайку.

В таких случаях думаешь, что лучше иметь дело с Аллахом, чем со всем этим контингентом людей, которые легко могут тебя подвести. А может, Бог нужен как раз в таких случаях? Он страхует нас от всех этих ошибок и потрясений?

Турбулентность прекратилась, табло погасло. Самолет полетел нормально.

Расул продолжал спать. Счастливый!.. А я нервничала минут пятнадцать, пока нас так трясло. Но теперь, кажется, все в порядке. Капитан объявил, что мы садимся в Стамбуле через час. Уже хорошо.

Я поднялась, прошла в туалет, умылась и посмотрела на себя в зеркало. Сегодня в Стамбуле мне нужно будет переодеться в ихрам — специальную одежду, предназначенную для паломников-женщин.

Интересно, каким образом я смогу следить за этим высоким лысоватым увальнем, который сидит впереди меня? Хотя я почти уверена, что в самолете летит еще кто-то третий, который должен приглядывать за этим типом от российской стороны. Они никогда не доверили бы подобную операцию своим азербайджанским коллегам, решили бы все перепроверить.

Тем более что эта группа паломников из Дагестана, где почти каждый день происходят какие-то эксцессы. Абсолютная коррупция, массовая безработица, произвол чиновников и правоохранительных органов, отсутствие должной работы с молодежью. В результате молодые люди уходят в горы или в леса, берут в руки оружие.

Самое поразительное, что с ними нельзя бороться теми же методами. Это глупый путь, который ведет в тупик. Наоборот, нужно привлекать их к выполнению разных общественных работ, принимать в правоохранительные органы, обеспечивать другой интересной работой. А самое главное в том, что все эти разборки между своими должны проводить не приехавшие из Москвы продажные и ничего не смыслящие в этом деле чиновники, а местные кадры.

Идеальный пример — Чечня. Вы думаете, что там смогли победить силой оружия? Ничего подобного. Появились умные люди в Москве, которые поняли, что одной силой ничего не решить. А в Чечне был Хаджи-Ахмад Кадыров, который являлся еще и местным муфтием. Этот человек просто осознал, что дальнейшее противостояние означает истребление собственного народа. Конечно, там действовали и отряды его сына, который безжалостно расправлялся с врагами, но самое важное было поручить самим чеченцам решать собственные вопросы.

Или Татарстан. Рассказывают, что тамошние жители в начале девяностых годов были настроены гораздо радикальнее чеченцев. И это понятно. Огромная, вполне самодостаточная республика, миллионы жителей, свое развитое производство. Но хитрый татарин Минтимер Шаймиев понял, что противостояние — это прямой путь к неуправляемому хаосу и потерям. Он сумел договориться с центральной властью. Посмотрите, как теперь живут в Татарстане!

Я вышла из туалетной комнаты и столкнулась с Джамаловым, который терпеливо ждал у дверей. Я даже вздрогнула от неожиданности. Но он не смотрел на меня, что-то пробормотал, кажется, извинения, и посторонился, чтобы я могла пройти обратно в салон.

Я понадеялась, что он не собирается взорвать наш самолет, и возвратилась к своему месту. Расул по-прежнему спал. Интересно, что он делал сегодня ночью, если глаз открыть не может? Наверное, собирал вещи и разговаривал со своей женой.

Они так любят друг друга! Я вообще удивляюсь, что она его отпустила. Даже со мной. Они практически везде появляются вместе. Какая я все-таки стерва. Ведь Расул летит из-за меня, чтобы я могла совершить это паломничество. Хотя он, конечно, очень хотел побывать в Мекке.

Чуть позже я увидела, как мимо меня прошел Джамалов. У мужчины, сидящего впереди, упала на пол какая-то записная книжка. Джамалов поднял ее и подал владельцу.

Как глупо, что я сама не догадалась. Нужно было бросить ему под ноги какой-нибудь журнал, чтобы он его поднял и заговорил со мной. Так мы могли бы познакомиться.

Стоп-стоп!.. Он о чем-то разговаривает с этим мужчиной средних лет. Кажется, этот человек не из нашей группы. Он из Дагестана. Какой молодец. Интересно, о чем они говорят?