Лич добра и поддержки - RedDetonator

— Огонь! — скомандовал новоиспечённый рыцарь-командор Иван Точилин.

Рыцарем-командором его назначил епископ Паисий, в честь начатого похода против ругов. Это лишь формальное подтверждение всех полномочий Ивана, который и так был первым человеком в Ордене тернового венца, но это было нужно, чтобы начинать продвижение новых братьев по иерархии.

Рыцарем-капитаном теперь был Степан Савушкин, с перспективой стать рыцарем-магистром, которого Иван перескочил.

Валентина Горенко и Давыд Некипелов являются рыцарями-лейтенантами, как прежде, а вот Елизавета Машко перед походом получила звание рыцаря-прецептора, (2) ответственного за учебно-научную часть их ордена, ведь не зря у неё класс «Учёная».

С обучением братьев дела идут ни шатко, ни валко, арифметику и грамоту на минимальном уровне осваивают, но Ивану этого мало.

Он прекрасно знал расхожую фразу, приписываемую канцлеру Отто фон Бисмарку, но на деле принадлежащую не ему, а профессору Оскару Пешелю: «Когда пруссаки побили австрийцев, то это была победа прусского учителя над австрийским школьным учителем».

После успешного завершения похода на ругов, Иван собирался форсировать обучение братьев Ордена. В идеале он видел картину, в которой они могут изъясняться на нескольких языках, владеют грамотой, а также умеют и любят читать.

С книгами особых проблем не наблюдается, потому что с притоком серьёзного финансирования Елизавета сумела заставить мастеров изготовить печатный пресс. Тут люди, если не понимают, что делают, склонны неосознанно противиться этому непонятному, впрочем, как и на Земле. Как только Лиза на пальцах объяснила мастерам, чего она хочет и что они получат в итоге, работа заметно ускорилась и у них появился собственный печатный пресс.

Пока что, ввиду объективных причин, печатают на пергаментах, но Валентина и Елизавета постараются решить вопрос с бумагой, которую местные прекрасно знают, но используют ограниченно, так как королевская монополия, сравнявшая бумагу с пергаментом по стоимости. За контрабанду бумаги положена смертная казнь, но никто ведь не схватит их за руку, если бумага не будет покидать пределов их учреждений?

Рецептура бумаги в общих чертах им известна, осталось только воспроизвести её и начать выделку. А с бумагой у них лихо разовьётся образование и сильно расширится документооборот.

«Раньше бы пришли к святошам…» — с сожалением подумал Иван, глядя, как артиллеристы подпаливают фитили на пушках.

Пушки — это эксклюзивная технология Ордена тернового венца, применённая сегодня впервые.

Местные только слышали, что где-то на северо-западе что-то такое изобрели и применяли, но инновация до франков не дошла и вряд ли дошла бы, потому что стояночники точно ни с кем не будут делиться. К счастью для франков, в их жизни случились бывшие милиционеры…

Обтёсанные гранитные ядра, окованные бронзой, врезались в городскую стену и сразу же создали несколько опасных трещин. Если удастся попасть туда несколько раз… Но не удастся, потому что у их пушек чудовищный разброс, несмотря даже на то, что они постарались привести их к минимальному зазору между стволом и ядром.

«Надеюсь, что, хотя бы к вечеру, пробьём…» — подумал Иван, разворачиваясь к осадному лагерю.

Руги подкинули сюрпризы ещё на подступах к их столице. Отряды конных рейдеров атаковали их ночами, селяне вооружались и уходили в леса, чтобы совершать атаки на обозы, но всё это было тщетно, потому что они не поняли, с кем имеют дело.

Иван уже прекрасно знал, как ведётся средневековая война и сам начал обучать братьев партизанской войне, отсечению обозов и прочим хитростям. Неприятно, что руги тоже не брезгуют чем-то подобным, но не смертельно.

Против ночных рейдеров они засевали окрестности бронзовым «чесноком», а обозы охранялись усиленными конными отрядами.

Закономерным итогом тщетных попыток замедлить их войско стало лишь то, что они перевешали старост и вождей во встреченных деревнях и забрали в полон всех мужчин боеспособного возраста. Таких было немного, ведь остальные уже давно в лесу, но зато хотя бы есть рабочие руки, которые можно будет использовать для засыпания рва под городской стеной…

— Чего валяетесь без дела? — спросил Иван, войдя в шатёр. — Какой пример вы подаёте подчинённым?

— Вань, ну не начинай, а? — взмолилась Валентина. — У меня до сих пор ноги ноют и жопа болит от седла, так что я заслуживаю поваляться пару-тройку дней.

— И вообще, товарищ майор, наша работа начнётся, когда пробьём стену, — добавил развалившийся на спальнике Савушкин. — Но, так тому и быть, я вздрючу сегодня своих замов, чтобы знали…

Длительный период благополучия изнежил их, поэтому они с большой неохотой пошли в поход, ныли и жаловались всю дорогу, а теперь не желают участвовать ни в чём, кроме штурма.

— Подъём! — приказал Точилин. — Вы офицеры или случайный сброд⁈

— Начал… — с тоской вздохнула Валентина. — А где Лиза?

— Проводит занятие с личным составом, — ответил ей Иван. — Вот человек делом занимается, а вы… Некипелов, особое приглашение нужно⁈

Старлей, лежавший на медвежьей шкуре, проснулся, поднял голову и недоуменно уставился на Точилина.

— Подъём, — повторил Иван, после чего окинул их взглядом. — С сегодняшнего дня распорядок дня касается и вас, особые вы мои. Подъём на рассвете, завтрак, обед и ужин по расписанию, в столовой, а не у костра — мы не варвары, отбой после заката. Сейчас стройте не задействованный в оцеплении города личный состав и проводите физо. Сами тоже, своим примером, как полагается. Как поняли?

— Отлично поняли, — вздохнул Савушкин.

— Исполнять.

После взятия столичного города им предстоит заключить с ругами мирный договор, гарантирующий безопасность колонистов и предусматривающий щедрые репарации за понесённый ущерб. А там и домой…

Примечания:

1 — Ассигнации — от лат. assignatio — назначение — конкретно в произведении, Душной подразумевает ассигнационные рубли, имевшие хождение в Российской империи с 1769 по 1849 год. Выпуск бумажных денег был вынужденной мерой, потому что серебра остро не хватало и широко применялась медь, которая, в пересчёте на серебро, весит дохрена. Например, в середине XVIII века, чтобы вывезти пятьсот рублей медью, нужно было организовать отдельную подводу, потому что серебряный рубль медью весил около килограмма. Полтонны меди — пятьсот рублей. Вот и задумалось правительство, а как это дело разрешить и надумали ассигнации, этакие векселя, символизирующие государственные обязательства. Постепенно эти ассигнации обесценивались, потому что государство попало во власть печатного станка. На излёте существования ассигнаций, серебряный рубль стоил три рубля ассигнационных. Потом ассигнации постепенно упразднили, обменивая их по три с половиной ассигнационных рубля за рубль серебряный, но им на смену пришёл государственный кредитный билет, который гарантировал, что эту бумажку можно было обменять в госбанке на золотую монету без ограничений суммы. Принципиальной разницы между кредитными билетами и ассигнациями не было, ведь ассигнации тоже обменивались на монеты в госбанке, но кредитные билеты выпускались в ходе реформы с позиционированием, типа, вот теперь точно-точно не обесценятся, как ассигнации. Тут можно было подумать, дескать, наверное, опять прокинули население, но, ко всеобщему удивлению, кредитные билеты строго обеспечивались золотом и выпуск ничем не обеспеченных бумажек начался только в 1915 году, потому что война и денег уже не очень-то хватает, ибо очень дорогое удовольствие.

2 — Прецептор — от лат. præcipere — «учить» — наставник, в общем и целом.

Глава восьмая. Паразиты

/13 июля 2027 года, ледяные пустоши Сахалина/

— Ох-хо-хо! — удивлённо изрёк я, получше встав на плечо Котика.

— Что это такое? — спросил немёртвый.

— Это мыс Крильон, — ответил я. — Отсюда мы выйдем в море и доберёмся до Японии. Давай в здание маяка, нам ещё ритуальный круг чертить и лодку сюда тащить…

Подходим к зданию и я сразу различаю посторонние шумы изнутри.

«Оружие к бою».

Видно, что с маяком что-то не так, потому что окна его забиты ветками и мусором, причём очень плотно, а дверной проём не закрыт дверью, как это сделали бы нормальные люди, а задвинут толстым куском металла. Ощущение, что эту хреновину содрали с какого-то танка…

Твари устроили себе отличную ночлежку в здании маяка и сидят там, кукуют.

Но и хрен бы с ними, мне больше интересно, что они жрали всё это время. Люди кончились, как и, скорее всего, все консервы, поэтому тут из покушать есть только лёд, снег и собственные собратья. Так как я не видел этих мутантов-ниндзя в быту, не исключено, что они подъедают сами себя, но тогда это многое говорит