Том 1. Аскетические опыты. Часть I - Святитель Игнатий Брянчанинов

Книгопродавец-издатель И. И. Глазунов, старинный знакомец владыки Игнатия, вошел с ним в соглашение о напечатании всех его сочинений, принимая издержки издания на себя, и тем ввел Преосвященного в усиленное занятие пересмотром, исправлением, пополнением и приведением в одно целое всех статей, писанных им в разное время в сане архимандрита, а потом и епископа. Таким образом составились первые два тома под названием «Аскетические опыты», изданные в 1864 году; последние два: «Аскетическая проповедь» и «Приношение современному монашеству», состоящее в советах наружного поведения и духовного делания, напечатанные в 1867 году, перед самой кончиной Владыки. Пятый том, под заглавием «Отечник», содержащий изречения святых Отцов и повести из жизни их, издан также Глазуновым уже по кончине составителя. В предисловии 1-го тома автор объясняет причины, побудившие его к изданию своих сочинений; именно: он признает себя обязанным дать христианскому обществу отчет в соглядании им земли обетованной, точащей духовные блага, какой является иноческая жизнь, проводимая по учению и преданию Восточной Церкви и созерцаемая в живых представителях ее. В этом предисловии говорится, что разнообразные статьи «Аскетических опытов» были составляемы по поводу возникавших вопросов в обществе иноков и боголюбивых мирян, находившихся в духовном общении с автором. Все они, в целом составе, изображают православный христианский подвиг в его порядке, постепенности; остерегают подвижника от увлечений и заблуждений, от несвоевременного стремления к высоким духовным состояниям; научают полагать прочное основание на делании евангельских заповедей, на покаянии и покаянном плаче.

Здесь весьма уместно привести слова самого Преосвященного Игнатия, не раз в откровенных беседах повторенные им брату его, Петру Александровичу, — что он ни о каком духовном делании не говорил, а тем более не писал, не проверив своим собственным опытом того учения или делания и его последствий, которые он передавал слушателю или читателю, указывая в то же время на Писание Священное и Отеческие, говорившие о том же предмете, — что, впрочем, ясно усматривается и из самих творений его.

Глава XVI

Задолго до кончины своей Преосвященный Игнатий стал готовиться к ней и в разговорах своих часто касался распоряжений на случай смерти. За пять лет (в 1862 году) он сделал духовное завещание, засвидетельствованное 20 июля 1863 года в Костромской палате гражданского суда, коим все свои сочинения передавал в собственность и распоряжение брата своего Петра Александровича Брянчанинова. В августе 1864 года он говорил своему брату: «Матушка наша была также больна предсмертно, как и я; все на ногах, и аппетит был порядочный; а пришло время — в три дня болезнь покончила все дело. Прошу, когда я буду умирать, не вздумайте посылать за доктором, дайте мне умереть христианином, — не подымайте суматохи. О кончине моей родных не уведомлять и к похоронам их не ожидать, а, предав земле, тогда уведомите… Я тебе говорю вперед, чтоб ты знал и чтоб об этом в час болезни предсмертной не забыть и не заботиться. О том, как и где похоронить меня, ничего не говорю и не завещаю потому, что не желаю связывать действий ближних, за пределами моей жизни, и притом в том, что никогда почти не исполняется».

Наступил 1866 год, — печатались 3-й и 4-й тома творений Преосвященного Игнатия, его «Аскетическая проповедь» и «Приношение современному монашеству», или «Советы»; между тем физические силы его самого видимо упадали, так что приезжавшие из Петербурга для посещения его духовные дети поражались той переменой, какая представилась им при виде духовного отца, изнуренного болезнью и преждевременной дряхлостью. Несмотря, однако же, на такое падение физических сил, душевная бодрость не оставляла его. «Не бойтесь, — писал он одному из своих духовных чад, занимавшемуся корректурой издаваемых его сочинений, — я не умру до тех пор, пока не кончу дела своего служения человечеству и не передам ему слов истины, хотя, действительно, так ослабел и изнемог в телесных силах, как это вам кажется».

14 августа 1866 года посетили Николо-Бабаевскую обитель Их Императорские Высочества Государь Наследник Александр Александрович и Великий Князь Владимир Александрович. Владыка, поднося Цесаревичу святую икону Благоверного Князя Александра Невского, встретил его следующей речью: «Всемогущий Бог, в трудные времена России осенивший небесным благословением и небесною помощию Благоверного Великого Князя Александра Невского, да осенит этим благословением и этою помощию и Ваше Императорское Высочество в предстоящем Вам великом служении Богу и человечеству». Потом, вручая Владимиру Александровичу икону Святого равноапостольного Князя Владимира, сказал: «Ваше Императорское Высочество! В древности два Великих Князя — Равноапостольный и Мономах — носили имя Владимира. Благочестием, мудростию, мужеством ознаменовалась жизнь их. И ныне Великий Князь, носящий имя, вожделенное для России, да возрадует Россию этими качествами, столько благодетельными для народов, когда народы озаряются ими из святилища — из Царственного Дома». Келейная беседа Владыки с Высокими посетителями касалась монастырей. «Монастыри — лечебницы, — говорил Преосвященный, — это приют для людей, которые, сознав бессилие свое сохранить себя, душу свою, живя в мире, идут в это убежище и приносят в него свои понимания, свои привычки, свои пороки, свои страсти, развитые тем образованием, которое они получили в мире, — поэтому нравственное состояние монастырей находится в совершенной зависимости от нравственного настроения народа. Народ развращается, развращаются и монастыри. В них много вкралось предосудительного, много дурного; но, при всем том, они сохраняют характер свой — убежища желающим сохраниться от конечной погибели; они — больницы для душ безнадежно больных, они приют верности Церкви Православной и престолу. Извольте, Ваше Высочество, обратить внимание на то обстоятельство, что нет другого сословия, кроме монашеского, в котором не было бы ковов на измену престолу. Монашество и монастыри потому особенно гонимы партиями злонамеренными, что они преданы вере и престолу и поддерживают эти чувства в тех, которые сближаются с ними и подчиняются их духовному направлению. Одною ногою я уже стою в могиле и для себя ничего не ищу, мне нечего искать, а докладываю Вашему Высочеству сущую истину ради истины; умоляю, Ваше Высочество, поддерживайте монастыри по тому благу, которое приносит их существование». Их Высочество обошлись весьма благосклонно с Владыкой, утешили его своим вниманием к словам его. Посещение их оставило самое приятное впечатление в Преосвященном, он называл его своим окружающим «зрением восходящих светил».

Глава XVII

Зиму с 1866 на 1867 год Преосвященный Игнатий провел в заботах о приготовлении к печати избранных им изречений и повестей из жизни святых иноков, из которых составился 6-й том его творений, изданный уже по кончине его под наименованием «Отечник». С тем вместе он не оставлял продолжать и другие, частью начатые, частью пополняемые им, прежденаписанные статьи. В эту зиму он написал статьи «О терпении скорбей», «Об отношениях человека к страстям его», значительно пополнил «Разговор старца с учеником его о молитве Иисусовой».

Дни шли за днями, ничто внешне не изменялось. Окружающие привыкли видеть Преосвященного постоянно болящим, слабым в силах, но притом постоянно одетым, постоянно занятым работой за письменным столом или в молитвенном подвиге — и ничто конкретно не выражало близости кончины его; хотя он жаловался иногда на боль сердца, на болезнь ног и другие недуги, но все это проходило как явления временные и довольно обычные, не изменявшие нисколько порядка дневных занятий. Несмотря на разнообразные недуги, о которых сообщал он окружающим, — никто никогда не слыхал его болезненного стона. Он не раз говорил, что, заставляя себя не стонать в болезнях, он приучал себя претерпевать все находящее, а по обычаю Афонских подвижников, не раздеваясь ни днем ни ночью, до самого часа кончины, он как бы скрыл от окружающих этим внешним порядком жизни и самую опасность своего положения.

16 апреля 1867 года, в день Светлого Христова Воскресенья, совершив Литургию, Преосвященный так утомился, что с трудом довели его до келлий. Нужен был ему получасовой отдых, чтобы собраться с силами принять пищу. В этот же день объявил он окружающим, чтобы после вечерни никто его не беспокоил, ибо с этого часа дня он никого принимать не будет, объявив причиной этого распоряжения «необходимость свою готовиться к смерти».

На другой день, 17-го числа, день рождения Государя Императора Александра Николаевича, Преосвященный стоял Литургию в алтаре, но выходил служить благодарственный молебен, причем читал окончательную благодарственную молитву с таким сильным, глубоко благодатным выражением, что обратил общее внимание на это обстоятельство. Кто мог полагать, что это был последний выход Святителя из его келлий, — возвратившись в которые он уже более не выходил, хотя обычная жизнь его в трудах, в подвиге, в болезнях потекла неизменно обычной чредой.