Дыхание смерти - Чарльз Вильямс

Я поднял глаза:

– Что?

Это снова была официантка.

– Вот ваш кофе.

– Ах да, спасибо, – сказал я. Она взглянула на газету:

– Очаровательная, не правда ли?

– Кто?

Миссис Батлер. Это ее снимок. Она убила своего мужа и спрятала труп в старой шахте. Как вы думаете, почему она это сделала?

Я попытался отделаться от нее:

– Возможно, он сильно храпел.

Ситуация, конечно, великолепная: я уже двадцать четыре часа находился в обществе Мадлон, подобно сиамскому близнецу, а официантка рассказывает мне, где нашли труп ее мужа.

– Нет, – оживилась она и, наклонившись ко мне, доверительно сообщила: – Я скажу вам почему. Он ей изменял. Все мужчины одинаковы. Все они прохвосты.

– Хорошо, – терпеливо сказал я, – тогда меня тоже когда-нибудь застрелят. Но могу ли я получить свои горячие вафли еще сегодня?

Официантка ушла. Возможно, она ушибет ногу и забудет про меня. Я снова уставился в газету и начал лихорадочно искать то место, от которого она меня отвлекла. Внизу было напечатано: «Батлер, продолжение на с. 4».

Я нетерпеливо перелистал газету, пропустил эту страницу, потом нашел. Там было следующее:

«Полиция до сих пор не нашла объяснения причины пожара в этом доме, а также выстрела, который якобы слышала соседка. Из найденного поблизости пистолета Мадлена никто не стрелял. Надеются, что пострадавший мог что-то видеть и, если к нему вернется сознание, он поможет пролить свет на таинственное событие.

Миссис Батлер разыскивается с того момента, когда был найден труп ее мужа, вице-президента банка в Маунт-Темпле. Труп находился вблизи от их летнего домика, в заброшенной шахте на озере Кристал-Спрингс, в 25 километрах восточнее Маунт-Темпля. Благодаря указаниям двух мальчиков полиция обнаружила труп 24 часа назад. Его розыск был объявлен 8 июля, когда он исчез, захватив с собой 120 тысяч долларов.

На трупе никаких денег не обнаружено».

Я сложил газету. Официантка принесла горячие вафли, что-то сказала, чего я не понял, и ушла.

Итак, несколько часов назад полицейский был жив. Он наверняка выживет, он же еще молодой. В двадцать девять лет можно перенести травму черепа.

Я попытался привести в порядок свои чувства. Сам полицейский не вызывал во мне никаких эмоций. Я его не знал, даже не видел. Если бы он сейчас вошел и сел рядом со мной, я бы его даже не узнал. Он не имел лица, как и тысячи других, умирающих каждый день. Люди погибают в автомобильных катастрофах, пьяные тонут в ваннах, перерезают себе горло, умирают от рака. Мы читаем про это в газетах, затем переворачиваем страницу и переходим к разделу юмора.

Со мной было не так. Донимала мысль, что с этим делом не будет покончено, даже когда я получу деньги.

Это как болото. Стоит двинуться, так увязнешь еще глубже. Я подумал о том, как просто все началось. Мне нужно было только Обыскать пустой дом, и ничего больше. Если бы я нашел деньги, то стал бы богатым человеком. Если бы не нашел, то потерял бы всего лишь два дня. Все это казалось таким простым делом.

Но теперь Диана Джеймс убита, а полицейский лежит с проломленным черепом в больнице. Если он умрет, значит, я стану убийцей.

Я потерял интерес к своим вафлям, но должен был их съесть. Если я их оставлю, официантка наверняка запомнит меня.

«Да, конечно, – скажет потом. – Высокий блондин с угрюмым лицом. Чем-то озабочен. Очень чудно вел себя. Сделал заказ, но ни к чему не притронулся. Все время читал газету».

Я через силу съел вафли, затем вышел к автобусу, шедшему в город. Он остановился у приморского отеля, за пять домов от моего.

В холле отеля я купил ночной выпуск утренней газеты, но и там по делу Батлера не было ничего нового.

Я не спеша пошел вниз по улице. Воздух был свежий и приятный, и, завернув за угол своего дома, я заметил, что небо на востоке порозовело. Никто меня не видел. Я не стал пользоваться лифтом и поднялся по лестнице.

В гостиной горела лампа, но Мадлон там не было.

На столике возле софы стояла пустая бутылка. Мадлон, наверное, допила все. Ну что же, к этому стоило бы уже привыкнуть. Дверь в спальню была закрыта, значит, легла в постель.

Я осмотрелся: действительно ли легла? А что она делала тут? Неприятный холодок пробежал по спине. До какой степени я мог ей доверять? Диана Джеймс была убита ею, а я даже не смог предвидеть этого.

А если Мадлон скрылась? У нее в сумочке хранилась тысяча долларов, и ее хитрость и ненависть были достаточно велики. Я не видел ничего невероятного в том, что она одна попыталась бы справиться со всем – из одной злости, лишь бы мне не достались ее деньги.

Я тихо прошел по толстому ковру к ванной. Она была открыта, но дверь в спальню заперта. Потрогал ручку: значит, Мадлон там.

Сел на софу. Достал из бумажника три ключа и положил их перед собой на стол. И сразу же обо всем забыл.

Какой чудесный момент: мне удалось это сделать! Теперь останется лишь немного подождать. Деньги будут находиться в банковских сейфах, и никто, кроме нее, не сможет их взять. А Мадлон у меня в руках.

Когда она проснется, возьму у нее тысячу долларов. Я уже давно об этом подумывал. Без денег ей некуда улизнуть.

Ни один человек не знает, что я сумел проделать. Никто, кроме Мадлон. А она не сможет меня предать. Нет никакого следа ко мне. Но теперь следует остерегаться, не сорить деньгами, чтобы не вызвать подозрений. Да, я буду долго ждать, прежде чем истрачу хотя бы один доллар из этих тысяч…

Некоторые задачи, конечно, еще предстоит решить. Я потом подумаю над этим. Что, к примеру, делать с деньгами, когда я поеду с Мадлон в Калифорнию? Если взять их с собой, придется все время следить, как бы она не удрала с ними. Или, например, она может обзавестись пистолетом и пристрелить меня где-нибудь в пустынях Нью-Мексико или Аризоны.

Нет, существует только один выход. Деньги останутся здесь. Придется и мне арендовать пару сейфов в банках и положить их туда до возвращения. Машину я могу продать в Калифорнии, а сюда прилететь самолетом. На это уйдет всего день.

Я устал. Убрал обратно в бумажник ключи и сунул его в карман. Затем выключил свет и лег на софу. Тонкие солнечные лучи падали сквозь жалюзи. На улице давно рассвело…

Я шел по бесконечной улице. Была ночь, однако за каждым вторым домом горел фонарь. Далеко позади слышались шаги, кто-то преследовал меня, но я его не видел. Передо мной и позади меня терялась в бесконечности пустыня. Я побежал. И когда на момент остановился, услышал его позади себя. Он бежал вслед за мной. Я его не видел, но слышал…

Я был весь мокрый от пота и дрожал. Солнце освещало комнату. Мадлон сидела напротив меня в пижаме и халате и смеялась.

– Вы кричали во сне, – сказала она.

Глава 14

Я протер глаза и сел. К счастью, это только сон, но я все еще видел перед собой эту бесконечную пустыню.

– Сколько сейчас времени? Мадлон взглянула на часы.

– Начало одиннадцатого.

– Давно вы встали?

– Уже около часа, – ответила она. – Вы видели плохой сон?

– Нет.

Я пошел в кухню, достал пакетик с кофе, насыпал его в турку, налил воды. Движения мои были машинальны, к этому ежедневному действу я давно привык. Наконец я поставил турку с кофе на огонь. В доме женщина. Поскольку она проснулась уже час назад, могла бы сама заняться этим. Но подобная мысль, конечно, не могла прийти в голову человеку, которого всю жизнь обслуживали.

Я вернулся в гостиную.

– Если вам нетрудно, пожалуйста, снимите кофе, когда он будет готов, – сказал я.

Мадлон с отвращением посмотрела на меня.

– А вы уходите? – неприязненно спросила она.

– Я только приму душ и побреюсь.

Господи! Неужели ей трудно проследить за кофе? Нет, надо сейчас же поставить все точки над «i»:

– Может быть, вам помочь? – с издевкой обратился я к ней. – Если мы пробудем здесь вместе месяц, то, чтобы все это вынести, нужно сразу же разграничить наши обязанности. Хочу внести полную ясность. Я прячу вас от полиции. Если вас арестуют, то посадят в такое место, где вы следующие сорок лет своей жизни будете мыть полы и общаться только с лесбиянками. Здесь же квартира, и я вам не слуга. Ваше пренебрежительное поведение мне не нравится. Запомните, что я всегда могу положить вас поперек колен и крепко отшлепать по мягкому месту.

Она без всякого выражения смотрела на меня.

– Неужели вы думаете, что можете испугать меня своими смешными угрозами?

Я не выдержал, схватил ее за плечи, приподнял и сухо сказал:

– Может быть, поставить вас на полчаса под душ, чтобы вы пришли в себя?

Она посмотрела на меня с иронической усмешкой:

– Как пожелаете. Но, может быть, вы сначала захотите узнать, что передавали по радио?

– По радио?

Я обернулся, но не обнаружил своего приемника, обычно стоящего возле софы.

– Я отнесла приемник в спальню, чтобы не мешать вам спать, – пояснила Мадлон.

– И что же вы слышали?