Земля разбитых грез (СИ) - "Sleepy Xoma"

Контрактор ему достался не слишком доблестный. Вдобавок, наделенный речью столь грубой, что магический толмач не раз и не два пасовал, из-за чего понять смертного удавалось с трудом. Впрочем, будь он иным, разве оказался бы в этом мире на ложе гадюки Матери Леса? Конечно, нет! Архидемон представлял, коего рода чары использовала сущность, засевшая в заповедном месте; догадывался, зачем ей это нужно. Вот только его мало волновали цели духа, метящего в боги столь экстравагантным способом.

Черный Ворон, как звали его в былые времена, не врал смертному, говоря, что просто хочет вернуться домой. Но и всей правды не говорил, ведь узнай иномирянин истину, то от отчаяния мог бы вскрыть вены или перерезать горло, выпустив на волю пот битвы. Чтобы не мучаться.

А помучаться придется, и еще как. Человек пока не подозревает, сколь высока цена силы, ну да ничего, прозрение наступит скоро. Тут главное – не спешить и сделать первые шаги в бездну, после этого отступать уже будет поздно.

Было обидно признавать, но этот жалкий червяк – единственный шанс вырваться на свободу некогда всесильного архидемона, одного из семи владык Пар-валена!

«Земная слава скоротечна… а боль с отчаянием – вечны», - мрачно подумал Айш-Нор, вспоминая былые поражения.

Он огляделся по сторонам, затем проверил лес – не притаились ли рядом идущие позади Матери. Ничего опасного поблизости не наблюдалось.

Тогда архидемон расправил крылья и слетел вниз, замерев пред спящим человеком. Он еще раз внимательно осмотрел его, проверяя ауру и пытаясь понять, не ошибся ли с выбором.

Не то, чтобы в этом уже был какой-то смысл, но все-таки хотелось удостовериться в собственной правоте.

«Нет, не ошибся я. Он точно тот, кто нужен. Столь редкий дар мне выкинуть нельзя!»

Впрочем, об этом человечку тоже не следует знать. Хотя… он явно о чем-то догадывается – на глупца не похож. Хоть какое-то достоинство.

Черный Ворон совсем по-человечески вздохнул. Предстояло сделать так много, их ожидал столь тяжкий путь, столь часто предстоит им напоить ясень битвы, столь многих отправить в дом искупленья, что даже у него – бессмертной сущности, жившей не одну тысячу лет, от страха сосало под ложечкой. Справятся ли они?

Птица чуть склонила голову, вглядываясь и вслушиваясь в спящего, точно надеясь найти ответ на свой вопрос в форме губ, в биении сердца…

«Должны, а значит – сможем»! – решительно оборвал малодушные мысли падший архидемон. – «И я размяк, а ну собраться! Ведь знаешь ты, пернатый, что за все в подлунном мире надо драться»!

Но будет непросто. Сложнее всего – пройти первые испытания, причем сделать это нужно будет очень быстро. Вздохнув еще раз, он поудобнее примостился на ветке и прикрыл зерцала души, дав себе четкую установку проснуться с первыми лучами поднимающегося огня неба и воздуха.

Глава 5.

Мне снилась какая-то муть. То я убегал от невообразимого черного страховидла, смахивающего на помесь гиппопотама с крокодилом и тентаклевым монстром из японских порномультиков. То, наоборот, гонялся за белым кроликом, в лапах которого мерцал портал, явно ведущий на Землю. То опять оказывался посреди зачарованного леса, вот только товарищей, годных для принесения в жертву волку поблизости не наблюдалось. То я полз из последних сил, таща к опушке драгоценный камень, а в меня целились сразу три автоматчика.

Последний сон оказался столь реалистичным, что я с воплем проснулся и несколько секунд затравленно озирался по сторонам, не в состоянии понять, где оказался.

Наконец дезориентация прошла, а вслед за ней накатила глухая волна отчаяния, черной меланхолии, от которой хотелось выть и лезть на стенку.

Точно, я же застрял в ублюдочном параллельном мире и с немалой долей вероятности сдохну уже до заката.

Пальцы сами-собой сжались на рукояти, а тихий внутренний голос шептал: «давай, это почти не больно, один разрез, и все закончится, ну, смелее».

- Не дождетесь! – ярость, пришедшая на смену апатии, выжгла поганые мысли о самоубийстве.

- Пришел в себя, отлично. Может быть ты все ж не безнадежен, - архидемон спикировал с ветви и уселся на плечо. – Но должно поспешать, остаток нашего пути – он будет сложен.

Я моргнул и огляделся по сторонам, стряхивая остатки мерзкого сна, такого… чужого, неестественного, точно принесенного извне. Затем огляделся и заметил в просвете меж деревьев поднимающееся солнце. Уж не знаю, как так получилось, но проснуться удалось на рассвете. Вот и отлично, не будем терять время.

- Идем, - бросил я, поднимаясь. – Свобода ждет!

Демон оказался прав: путь, действительно, оказался непростым.

Бесконечные заросли утомляли и вызывали глухое раздражение, стресс последних дней тоже не улучшал ситуацию, а тут еще и демон велел заткнуть хлебало и не отсвечивать. Причем в его голосе слышалась такая напряженность, что я счел за лучшее повиноваться приказу и завалил пасть, внимательно зыркая по сторонам.

Вроде бы, ничего странного не происходило, но время от времени ощущал уколы неясной тревоги, точно кто-то большой и злой смотрел на меня, но тут же отводил взгляд. А еще где-то на самой границе восприятия я слышал едва различимый шепот. И вот это уже откровенно пугало.

Спустя еще полчаса ходьбы Айш-нор неожиданно приказал спрятаться.

Едва только мы укрылись за поваленной елкой, как вдруг буквально в паре шагов от этого импровизированного убежища появилась знакомая прямая тропа, и – о чудо! – в сотне метров вправо сиял утренний свет! Там был выход из леса!

Я едва не вскочил и не бросился к солнцу, остановил вопль демона, раздавшийся в голове:

Не смей!

Это, наверное, и спасло мне жизнь.

Спустя пару минут я услышал шаркающие шаги. Выглянув и приглядевшись, увидел юную брюнетку, ковыляющую к свету, держась обеими руками за древко копья.

Девушка, прожившая от силы девятнадцать лет, была залита кровью и тихо скулила от боли. На месте ее левой глазницы зияла страшная рана, а левую же щеку неведомая сила буквально сорвала с мясом, и в дыре виднелись зубы. Правая нога выглядела сломанной и передвигалась раненая исключительно на силе воли, да жажде жить.

Однозначно, бедняжка принадлежала к нашей попаданческой роте, но даже если бы это было и не так, какая разница? Я попытался вскочить, чтобы помочь, но неведомая тяжесть придавила тело к земле.

Не смей!! – повторил демон. – Себя ты лишь погубишь!

- Но...

Заткнись! Смотри!

Крыло указало в сторону опушки, где внезапно, появились люди.

А говорили, что не могут зайти внутрь. Уроды!

Бойцы с карабинами и пистолетами уже сноровисто бежали к девушке и у меня засосало под ложечкой от нехороших предчувствий.

Несчастная что-то прошептала, затем остановилась и, рухнув на колени, достала большой синий камень, протягивая его солдатам.

Один из них взял драгоценность и с величайшей осторожностью передал товарищу, который, убрав артефакт в маленькую коробочку, тотчас же побежал прочь из леса. Причем скорость его говорила о многом.

Оставшиеся два солдата переглянулись, затем перевели взгляд на попаданку. Та вновь что-то прошептала, судя по всему, молила о помощи.

- Сейчас, - доброжелательно ответил один из бойцов, целясь из револьвера и взводя курок.

Громыхнул выстрел, и то, что еще пару дней назад было веселой девушкой, любящей и любимой, наслаждающейся юностью и жизнью, упало на спину, дергая руками и хрипя. Второй выстрел оборвал агонию. Солдаты бросили беглый взгляд на лес, развернулись и помчались прочь. Они едва успели выбежать, как выход сам собой закрылся, а вслед за ним исчезла и тропинка.

Осталась лишь изуродованная девушка, лежащая на густом ковре из мха.

Я вскочил и бросился к еще теплому телу в безумной надежде хоть как-то помочь.

Увы, с простреленной грудью и головой не живут.

Я опустился возле покойницы и закрыл той глаз. Как ни странно, сегодня вид убитого человека не вызвал приступов рвоты. Лишь дикую обиду и злость.