Некромант. Рабочие будни - Галина Гончарова

Полураздавленное насекомое приподнялось на задние лапки — и принялось маршировать по кружке. Три круга влево, три вправо, три влево, три вправо…

"Крысеныш" побледнел

— Так вы… вы…

— Я. И буду здесь завтра в это же время.

Таши встал из-за стола и вышел, не прощаясь.

Надо посетить еще пару таверн сегодня. Расспросить народ, дать знать о себе… Таши собирался познакомиться с ночной жизнью Тивараса.

— Дядюшка Ройн? Рада вас видеть, проходите…

Каирис покривила душой. Дядю она видеть не хотела. Но и гнать его не стоит. Родня все-таки.

Десять минут спустя Каирис уже не была в этом уверена.

Дядюшка вел себя так, что отец давно бы его носом по двери повозил. По-хозяйски прошел в дом, расположился в любимом отцовском кресле, сделал пару глотков ланти, который принесла Римира и поморщился, надкусив пирожок.

— Ну…. Так себе. И что ты можешь сказать в свое оправдание?

— Я?

— Ну не я же, — дядюшка, слывший в семье оплотом благочестия смотрел укоризненно. — Каирис, о тебе пошли плохие слухи.

— И какие же?

— Что ты живешь с мужчиной, что младший Хейно делал тебе предложение, но ты ему отказала, что ты собираешься открывать леанти….

Каирис стиснула зубы.

Годом раньше она бы смялась. Опустила глаза. Замямлила бы, перебирая в пальцах ленту из волос.

До смерти родных.

Сейчас же…

Это была холодная злость бойца. Она поднималась в ней волной, не мешая дышать и двигаться, но словно накрывая окружающий мир пеленой льда.

Да что ж это за семья такая?

— Вы, разумеется, сказали сплетникам, чтобы те прекратили распускать гнусные слухи? — ледяным тоном поинтересовалась Каирис. — Что в них нет ни слова правды? Что позорить невинную девушку подло — и Четырехликий обязательно накажет клеветников?

Дядюшка поперхнулся очередным не одобренным пирожком.

Конечно, ничего такого он не сказал. Еще, небось, и погоревал всем напоказ, и разобраться пообещал… я ж тебя, гадость такая!

— Так что, дядюшка, — атаковала Каирис. — Или у вас ума не хватило подумать? У вас две дочери, если я такая падшая и нехорошая, то они-то какие? Все от одного корня! Моя мать — сестрой вашей жене приходится. А вы…

Дядюшка сложил губы в куриную попку.

— Каирис, прежде, чем ругаться с достопочтенными людьми, я должен разобраться, насколько правдивы эти слухи.

Девушка выдохнула.

— Ах вот как, значит! Тогда по порядку! Слухи — врут!

— Все?

— Я собираюсь открывать леанти. Это верно. И я уже получила грамоту от представителя гильдии. Это не преступление.

— Но глупость редкостная!

— Да неужели?

— Ты — женщина.

— Девушка.

— Тем более! Ты просто не справишься с такой тяжелой задачей!

— Да неужели? — прищурилась Каирис.

— Ну да. Другое дело — если ты выходишь замуж, а всем этим делом занимается твой муж. Если кто захочет тебя взять, опозоренную-то…

— Интересно, чем опозоренную?

— Ты живешь с мужчиной?

— Нет!

— Но…

— Это — квартирант. Я ему сдаю флигель. И все.

Дядюшка взволновался всеми тремя подбородками.

— Каирис! Ты хоть понимаешь, насколько это неприлично?

— Нет. Не понимаю, — отрезала Каирис. — Что мне — неприлично даже дома спать? И жить одной? А то тут же кругом чужие дома! И мужчины в них тоже живут!

От возмущения она выразилась коряво. Но дядя понял.

— То — чужие. А то…

— Сатро Арсайн мне тоже чужой…

— А я надеялся. Что я вам все-таки друг, кана Каллан, — Таши словно материализовался в дверях.

Каирис посмотрела на него с ужасом. Ну все. Теперь ей от дяди достанется. По полной.

Но дядя не успел и слова сказать.

— И я могу на алтаре Четырехликого засвидетельствовать, что я отношусь к кане Каллан по-дружески и с глубочайшим уважением. Она чудесная девушка. Добрая, умная и несомненно, очень порядочная.

— толку от ваших свидетельств, когда весь город болтает!

— А вот тут родные и нужны, — Таши смотрел невинно. — Если бы вы не болтали первым…

— Я?!

— Вы. Вы сможете поклясться на алтаре, что не распускали и не поддерживали гнусные сплетни?

Дядя замялся. Видимо, Таши попал в точку.

— А уж про Хейно-младшего…

— Этот негодяй еще смеет что-то говорить?! — вскинулся Таши.

— Говорят, что он мне сделал предложение.

— И кана Каллан ему отказала. И правильно сделала. Кому нужна такая мразь?

— Молодой человек! Хейно — весьма уважаемая семья!

— Ну да. к неуважаемым зомби под окна не являются, — фыркнул Таши. — Это как — от избытка уважения?

— Это просто злая шутка.

— Хороша шутка. Девица с жизнью рассталась из-за подлеца! А вы говорите — шутка! Да за такое убивать мало! Или вы хотите свою племянницу опозорить на весь Тиварас?

— Куда уж больше?

— А вот вышла бы она замуж за Хейно-младшего. И начал бы он от нее гулять по всему городу. А к ней на крыльцо начали бы опозоренные девицы сбегаться… красота!

Таши попал не в бровь, а в глаз.

Дядя пожевал губами и кивнул.

— Да, тут ты права. Отказать ему надо было. Но остальное!

— А что — остальное? Сатро Арсайн уже все объяснил, — в свою очередь атаковала Каирис. — Между нами ничего не было. Я просто сдаю ему флигель.

— Н-ну ладно. А леанти?

— И что?

— Ты просто разоришься. Женщины не способны вести дела.

— Разорюсь — выйду замуж.

— И кто тебя, бесприданницу, возьмет?

— А что, ваша племянница настолько глупа и уродлива, что ее можно в жены взять только за деньги? — Таши улыбался. Точь в точь, как кобра.

— Эээээ…, - замялся дядюшка.

— Кана Каллан — очаровательная девушка. И женихи к ней переводиться не будут. А вы — стыдитесь. Я-то думал, что родные должны помогать и поддерживать. И вы пришли предложить помощь. А вы… поверили навету! Изругали ни в чем не повинную девушку… Как вы могли!

Вышло так проникновенно, что Каирис даже вздохнула.

Дядя не расчувствовался, но видимо, понял, что так легко с молодыми людьми не сладит.

И принялся прощаться.

Когда дверь за ним захлопнулась, Каирис выдохнула — и только что на пол не сползла. Таши подхватил, усадил и даже влил в нее остатки ланти из дядюшкиной чашки.

— Каирис! Кай, посмотри на меня!

Каирис вздохнула. По щекам девушки катились слезы.

— Кай?

— Ну за что мне это… это же мои родные…

— И что? А если ты добьешься успеха — шипеть будут вдвое.

— Но это же близкие люди…

Таши выпрямился.

— Близкие? Кай, не говори глупостей! Близкая у тебя Лейри. Что-то я не помню, кто с твоими родными сидел, когда все заболели… кто тут каждый день забегает, кто тебе помогать готов…