Шпион на батарейках - Валерий Гусев

– Геннадий! – громыхнул Хорьков. – Тут были крысы? Две стаи по сто штук каждая.

– Я их не считал, – Гена безразлично пожал плечами.

– Так были?

– Пробежали через комнату и попрыгали в окно. Одна за другой.

– Ты тоже видела? – Хорьков обернулся, как вы догадываетесь, к Саше.

– Я их даже сосчитала. Сто девяносто шесть штук.

– Так… – Хорьков опустился на стул, будто ему отказали ноги.

– Это очень плохая примета, – сказал ветеринар, застегивая большую сумку. – К землетрясению. Или к наводнению.

– К ОМОНу, – брякнул один из сотрудников. – Или к спецназу.

– Типун тебе на язык! Раскаркались! А ну-ка, пошли в подвал. Что вы там за крысятник развели?

Когда они ушли, ветеринар Гена расстегнул сумку, откуда тут же показались четыре любопытные усатые мордочки с блестящими глазками. А девочка Саша погладила по головке большую крысу с черным воротничком на шейке, невесть как оказавшуюся у нее на коленях.

…Этому событию предшествовала большая работа. В нее включились Жора, Саша и я. Возглавил «экспедицию», конечно же, Алешка.

В одно прекрасное утро мы подошли к девятиэтажке, от которой шли коммуникации к особняку на Самородинке. Жора своим ключом отпер подвал, провел нас к началу чего-то вроде небольшого тоннеля или вроде большой трубы. Внутри этой большой бетонной трубы тянулись вдаль и вглубь трубы поменьше. Было слышно, что в них что-то журчит. В большой трубе было сыровато, темновато и не радовал затхлый запах. И везде торчали всякие большие вентили, похожие на корабельные штурвалы.

– Вот этот вентиль если откручу, – указал Жора на самое большое колесо, – и ваш особняк поплывет по воле волн.

– А если его немножко открутить? – спросил Алешка. – Все равно поплывет?

– Все равно поплывет, – кивнул Жора. – Только не сразу. Ну, пошли?

Тоннель этот слабо освещался редкими лампочками. Правда, как я успел заметить, пустых патронов для лампочек было гораздо больше, чем самих лампочек.

– Жильцы воровали, – пояснил Жора, – пока я замок не врезал. Нет, чтоб купить, им проще украсть.

Жора сказал это с таким искренним негодованием, будто сам никогда в жизни не брал чужого. В чужих квартирах, у таких же жильцов.

По тоннелю мы шли довольно долго. Время от времени Жора указывал наверх.

– Колодец. На белый свет выходит.

Внутри каждого такого колодца шла скобчатая лесенка. А сверху он закрывался большим чугунным блином. Алешку эти колодцы почему-то заинтересовали чрезвычайно. Он вообще все время бормотал что-то себе под нос. Что-то неразборчивое. Стратегию разрабатывал.

Наконец тоннель закончился тупиком. Все его трубы здесь ныряли куда-то в пол. А вправо отходила еще одна труба, поменьше и чем-то нам очень знакомая.

– Что я тебе говорил? – сказал мне Алешка. – Не зря я туда лазил. Я теперь здесь как –дома.

Лешка, по-моему, везде как дома.

– Тама этот самый родник, – подтвердил Жора, – оттеда Самородинка выплескивается и по трубе – наружу.

– Как интересно, – сказала Саша, прижимая к себе крысюка Джо. Который тоже с любопытством осматривался. Поблескивая в полутьме круглыми глазками.

Тупик оказался стальной дверью, запертой двумя ржавыми засовами.

– Особо не горланьте, – предупредил нас Жора. – За этой дверью и есть тот самый подвал.

– А дверь эту можно открыть? – спросил Алешка.

– С этой стороны – без проблем. Выдернул засовы – и вся песня. Но она ведь и снутри запертая.

– Это моя проблема, – загадочно сказал Алешка. И попробовал подвигать засовы. Немножко получилось.

Тем же путем мы вернулись на поверхность. Алешка о чем-то пошептался с Жорой, тот покивал головой, и они попрощались, пожав друг другу руки. А мы пошли на берег Самородинки. И вот Саша с Алешкой начали веселую игру. Главным в этой игре был красавец Джо.

Я в игре не участвовал, я был зрителем. Игра была забавная, но не очень интеллектуальная. Алешка забирал у Саши Джо и отходил с ним в глубину парка. Там он опускал его на землю и давал команду:

– Ищи, Джо! Ищи Сашу!

И крысюк шустро мчался, волоча свой голый хвост, к бревнышку, на котором мы сидели с Сашей. Подбегал, радостно попискивая, и взбирался к ней на колени, утыкался счастливой мордочкой в ее живот.

А потом все повторялось. Только Алешка с каждым разом относил Джо все дальше и дальше. И тот, без всякого труда, находил Сашу, даже если она вставала и отходила от бревнышка.

– Здорово, – сказал Алешка.

Я хмыкнул:

– Хорошая игра. Только шибко умная.

– Это не игра, – холодно произнес Алешка. – Это творческий эксперимент.

– И репетиция, – холодно добавила Саша.

Сговорились, нашли общий язык. На почве любви к подпольным грызунам…

В день «нашествия крыс» Алешка и Саша подошли к тому колодцу в коллектор, который находился ближе к Зеленому дому. У Алешки в руках была большая сумка. У Саши – поменьше.

Спустились по скобкам в коллектор. Пошли к железной двери.

– Ты побольше топай, – советовал Алешка, – чтоб твой Дассен след не потерял.

– Не потеряет. Он меня любит.

У железной двери Саша, по настоянию Алешки, как следует потопталась. Потом Алешка достал из сумки сапоги-скороходы, Саша, не разуваясь, влезла в них, и они пошли к истоку Самородинки. Потеряв возле двери след, Джо будет настойчиво рваться в подвал. Как вы зна–ете, так и получилось. Он и сам прорвался, и крысят за собой привел.

Ребята выбрались из трубы. Саша стащила сапоги и пошла к ветеринару, отдав Алешке свою сумочку со своими крысиными зверуш–ками.

Ну а дальше все очень просто. Алешка снова спустился в колодец, выпустил из сумки крысят и скомандовал:

– Джо, ищи! Ищи Сашу!

Джо шустро засеменил по коллектору, а за его длинным хвостом засеменили юные крысята – подарок Саше на день рождения.

Первая атака на Зеленый дом состоялась. И была весьма успешной. Но Лешке этого было мало.

– Надо добавить, – сказал он.

И добавил!

Едва сотрудники успокоились после крысиной атаки, в железную дверь коллектора кто-то начал ритмично постукивать. Вызвали Хорькова. Он отпер дверь, распахнул…

Против двери стояла бородатая коза и задумчиво жевала папиросный окурок.

– Тебе чего? – ошалело спросил Хорьков. – Прикурить?

Коза смотрела на него желтыми наглыми глазами и молчала.

– Пошла вон! – Хорьков топнул ногой.

Коза приняла сначала оборонительную позу, выплюнула окурок и стала в наступательную стойку, нагнув голову и опустив рога.

Хорьков едва успел захлопнуть дверь. Снаружи гулко ударило.

Все это произошло в одно прекрасное утро. А в один прекрасный день в кабинет Хорькова вошел чумазый слесарь в замурзанном комбинезоне. Весь обвешанный всякими ключами, прокладками, старыми кранами и космами пакли.

– Так что, начальник, готовь вакуацию.

– Ты кто такой? Ты чего приперся?

– Вакуацию готовь. – Слесарь брякнул на полированный стол обтерханный чемоданчик, в котором что-то зазвенело и забрякало. – Я есть заслуженный мастер канализации нашего ЖЭКа. Сообчаю: ваша подводка есть в аварийном состоянии. Ежели меры не принять в срочном порядке, то сюда, в ваше заведение, пойдет сначала потоп горячей воды вкупе с холодной, а потом еще хуже – канализационные стоки. Врубился, шеф?

– Канализационные стоки – это что?

– Это такой потоп, о котором неприлично разговаривать. И запах опять же. Надо меры принимать.

Хорьков заволновался. Сначала – холодная и горячая вода, а потом запахи. Если бы наоборот, то еще вроде бы ничего.

– Какие меры?

– Мера одна – вакуация. В срочном порядке.

– Так вы чего-нибудь там перекройте. Вы же заслуженный ЖЭК.

– Это не проблема, шеф. Перекроем. За сто баксов. Только оно все равно через верх пойдет. С запахом. И все ваши бумаги подтопит.

– А если за двести баксов? – с надеждой спросил Хорьков.

– Против стихии и за двести баксов не попрешь. Вы на всякий случай перебирайтесь на второй этаж и в МЧС сообщите. В крайности, выбирайтесь на крышу и чем-нибудь белым махайте. Может, вас и спасут. И кому-нибудь за вас медаль дадут. Первой степени. – Жора подумал и грустно добавил: – А может, и не спасут. И медаль даром пропадет.

…В тревоге прошел день. Каждый час Хорьков спускался в подвал и осматривал его со всем вниманием.

А тем временем на квартире Стаса шло совещание. В нашем составе. Под командованием Алешки.

– Мы должны все это видеть! – визжал он в возбуждении. – И заснять все это на пленку. А потом эту пленку папе – бац! – и ваш друг Хорьков подставит свои загребущие ручки под наручники.

– А что я могу сделать? – волновался Стасик.

– Элементарно, Ватсон. Пусть этот ваш Робик спустится в подвал, постоит там немножко и все заснимет.

– А как? – волновался Стасик. – Представляешь, среди бела дня Робик оживет и, бряцая своими доспехами, пойдет в подвал. Они все там…

– Обалдеют, – докончил Алешка. – И ничего не получится.