Казаки - Игорь Середенко

Лун стал впереди девушки, закрыв ее.

— Она не твоя собственность, — ответил невозмутимо Лун. Не смотря на то, что его оппонент всячески старался вывести Луна из себя, он был по прежнему не возмутим и спокоен.

— Уже моя. После того, как ее мать задолжала мне. И вообще, ваши люди не должны расхаживать здесь, а должны быть в казарме. Я же приказал… — неожиданно его прервал железный и холодный голос Луна.

— Может быть, такая как вы, свинья, сможет меня остановить?

— Что!? — заорал разъяренный Тадеуш. Его солдаты схватились за ружья и сабли.

Татары знали нрав своего предводителя Черного Дракона и терпеливо ждали приказ.

— Да ты — татарская морда! — у Тадеуша от злости задрожали губы, раньше еще ни кто его так не выводил из себя, — да ты знаешь с кем говоришь! Да я тебя… — Тадеушь начал страшно ругаться.

— Может быть, мы тогда разберемся в нашем деле поединком? — неожиданно предложил Лун.

Тадеуш замолчал. Он еще не знал, что ответить, сказывалась трусость. Вдали появился небольшой конный отряд из восьми казаков. С казаками был сотник Никита. Лун посмотрел в направлении приближающихся казаков. Неожиданно для всех, когда казаки уже почти подъехали к ним, прозвучал выстрел. Один из польских офицеров, приятель Тадеуша, случайно выстрелил и попал в татарского воина, тот упал с коня на землю.

— Ах, ты ублюдок! — закричал Лун, схватив меч, он двинулся на поляков. Но его остановили только что подъехавшие казаки.

Лун был в гневе, он не находил себе места. Через час этого происшествия, смертельно раненный татарский воин скончался. Этот инцидент уладили. Разъяренный Тадеуш, которого еще так никто не оскорблял, вернулся в свой дом. А затем, так и не успокоившись, отправился с друзьями в пивной бар. Там он решил, что должен быть хоть как-то удовлетворен: раз нельзя наказать его обидчика, то по его приказу схватили Наташу и отвезли в конюшню пана. Там Тадеуш и его полупьяные приятели наблюдали, как Наташу сначала привязали к столбу, а затем выпороли, выдав ей десять ударов кнутом. Окровавленную девушку сняли со столба и бросили лежать в конюшне среди лошадей. После этого самоудовлетворения Тадеуш отправился с приятелями продолжать веселиться и пьянствовать в бар.

Все эти события не были известны ни Луну, ни какому либо казаку, служившему в казацком отряде. Отряд готовился выступать в поход.

Никита вызвал к себе Луна и остался с ним наедине.

— Я не знаю Лун, с кем ты остаешься? Будешь ли ты дальше воевать в нашем отряде за Украину. На наши земли наступают сотни тысяч турков. — Никита поглядел в глаза Луну. — Сейчас мы не можем позволить себе воевать с поляками. Понимаешь сынок?

— Да. Я понимаю…

— Подожди, не перебивай старших. Насколько я знаю, ты хотел покинуть мой отряд. Уехать к себе в орду, на север Крыма.

— Да, я так хотел. Но теперь, я… — Лун задумался, он был не уверен в своих мыслях, его что-то терзало, не давало покоя. — Не знаю. Там у нас в орде, все просто. У нас нет внутренних врагов. Бывает, ловим шпионов. Но это другое. А в поле, когда ты остаешься наедине с врагом, все ясно, где свои, а где враги. И только меч решает кому жить, а кому пора отправится в мир иной. Но здесь, я столкнулся с врагом, который живет по соседству и носит маску друга и партнера. А на деле высасывает всю кровь и оставляет голую степь. Без жизни. Эти все люди, я имею в виду украинских селян, ведь они же обречены на рабство и полную зависимость от такой свиньи, как Тадеуш. Я не смогу наблюдать, как вольный человек, работая на своей же земле с утра до вечера, превращается в раба, невольника. И его жизнь, не зависимо от его трудовых усердий, становится зависимой от этого польского пса.

— Ничего, казак, — успокаивал его Никита. — Наступит время и мы с панами по-другому заговорим. Вот тогда-то нам и понадобится вся ненависть к врагам, которую ты сейчас испытываешь. — Никита помолчал, а затем добавил. — А вообще-то вольному воля, поступай, как знаешь.

В девять часов вечера, гонец привез срочное донесение для сотника Никиты. В приказе говорилось о том, что отряду Никиты необходимо немедленно выступать из селения и двигаться в направлении Хотина, в направлении восточной его части — для укрепления наших позиций и защиты основных казацких сил с восточного фланга Хотина.

Через час казацкий отряд во главе с сотником Никитой Коваленко, выступил из села в направлении Хотина. Уже темнело, смыкались сумерки, словно мрачные призраки ночи, они окутывали поля и леса. Отряд отъехал на два километра от села, когда Никита внезапно приказал подозвать к себе Луна.

— Лун, — начал Никита, — ты решил с кем ты?

— Да Никита. Я не нахожусь на службе у Сагайдачного, и потому могу нарушить казацкий договор с поляками.

— Хорошо сынок. Я понимаю тебя. А после того, как ты спасешь девушку, что ты собираешься делать дальше? Как поступишь?

— Сначала, я повоюю вместе с тобой против турков.

— Как?! Ты решил ехать в Хотин и биться за украинские земли?

— Встретимся в Хотине, — Лун развернул своего коня и вместе с двумя татарами отъехал от казацкого отряда и поехал в противоположном направлении.

— Береги себя, Петр! — крикнул на прощание Никита.

Трое всадников отъехали от казацкого отряда и скрылись в темноте.

Тем временем, пан Тадеуш окончательно опьянев, вышел из бара и направился к своей конюшне, что бы развлечься с Наташей. Зайдя в конюшню, Тадеуш по ошибке зашел в отделение, где находился его любимый жеребец. Конь, испугавшись своего пьяного хозяина, встал на дыбы и ударил копытами Тадеуша прямо в лоб. Удар был настолько сильным, что Тадеуш скончался на месте.

Лун подъезжал к бару, где по-прежнему веселились польские солдаты и офицеры — приятели Тадеуша. Он приказал своим воинам занять позицию напротив двух окон бара, а сам на большой скорости, сидя в седле, въехал на безлюдную площадь, где находился бар. У входа в бар Лун заметил двоих солдат, которые охраняли вход. Не останавливая своего коня, Лун быстро выхватил лук и, зарядив его на ходу двумя стрелами, выстрелил в польских солдат. Их тела упали на землю пронзенные стрелами в области шеи. Лун сошел с коня, подошел к дому и открыл дверь. В баре все веселились, выпивали и громко пели песни. Один из пьяных солдат, заметив, что вошел чужестранец, подошел к нему.

— Ах ты, казацкая морда! Да, как ты смеешь вхо… — поляк не успел договорить.

Молниеносно выхватив свой меч, Лун сделал им один единственный взмах, описав замысловатую дугу. Голова пьяного солдата отделилась от туловища и упала на пол, откатившись в сторону разбушевавшихся поляков. Все, кто находился в баре, сразу же затихли. Увидев происшедшее, они тут же, как один, схватились за оружие.

— Стойте! — неожиданно для всех, закричал польский офицер грубым голосом.

Офицер находился за дальним столиком. Он был крупного роста, коренастый. В отряде его знали, как лучшего бойца и известного дуэлянта. На его счету было немало убитых им на дуэли людей. Он встал, спокойно подошел к своему мечу и вытащил его из ножен.

— Сядьте на свои места, — спокойно сказал офицер ледяным голосом.

Многие его боялись и потому уважали. Все солдаты послушались его и расступились, заняв позиции для наблюдения. Офицер подошел к незнакомцу, одетому в казацкую форму и остановился на расстоянии двух шагов от него.

— Мой меч не знает равных. Посмотрим, сможешь ли ты продержаться против него больше десяти секунд.

Лун стоял совершенно спокойно, с холодным выражением лица, и лишь его глаза выражали ненависть к своим врагам. Поляк сделал резкий выпад вперед в надежде с одного удара разрешить исход поединка. Но, проворный и быстрый Лун, разгадал намерения противника и мгновенно отразил атаку. Отбив его меч ножнами, так как свой меч он еще не вынул из них, Лун сделал неожиданный подскок к противнику и ударом ноги снизу выбил у польского офицера его меч. Меч со страшной силой вонзился в потолок. Далее, Лун мгновенно запрыгнул одной ногой на бедро склонившегося противника, а второй ногой он поднялся на его плечо и, оказавшись над поляком, под самым потолком. Он спрыгнул за его спину, и в прыжке Лун ловко развернулся и со всего размаха нанес удар ногой по затылку поляка. От этого удара поляк улетел вперед головой и со страшной силой врезался ей в дверь, выбив ее. После этого офицер упал на пол без чувств.

Все, кто наблюдал короткий поединок, были в небольшом шоке от происшедшего. Такого боевого искусства они еще не видели. Прошло еще пять секунд полной тишины и оцепенения польских солдат и офицеров, и начался бой. Лун был в окружении двенадцати польских солдат и офицеров. Иногда, польские солдаты падали на пол мертвые после одного взмаха меча Луна. Другие отлетали в сторону со страшной силой, разбивая своими телами все, что встречалось им на пути. Один из поляков, решил спастись и выбежать через окно, но лишь приоткрыв его, он безжизненно повис на нем пронзенный татарской стрелой. Двое татарских воинов зорко наблюдали снаружи, по приказу Луна, за окнами. Не прошло и пяти минут, как в баре все стихло. Из дома вышел лишь один Лун. Его рубашка была вся в крови, но это была не его кровь.