Генри Миллер. Портрет в полный рост. - Брассай

Вообще путешествие его утомляет — смена городов, поезда, гостиницы, необходимость следить за багажом, — но пароход в Пирей отходит только в середине июля, и он едет на Лазурный Берег: Грасс, Канн, Кань-сюр-Мер, Ницца, Монако… Он жалеет, что не пожил на средиземноморском побережье. 14 июля он садится в Марселе на пароход “Теофиль Готье”, направляющийся в Грецию. Остановка на восемь часов в Неаполе, экскурсия в Помпеи. 19 июля он наконец прибывает в Пирей, знакомится с Пелопоннесом и в августе прибывает на Корфу к Дарреллу.

Генри оставил Францию без сожаления, не оглядываясь, как будто не провел там десять лет жизни. Позади был кошмар, впереди — солнце и красота Греции. Он очарован. Он не читает ни книг, ни газет, отворачивается от выставляемых в киосках заголовков. Что это? Умственная гигиена? Бесчувственность? Равнодушие? Полностью игнорируя наваливающиеся на мир страдания, трагическую судьбу Польши, а затем Франции, он предается эгоцентрической, растительной жизни: солнце, сон, теплый песок, вкусная еда, опьянение морем, светом… “Я сыт. Мой портфель полон. Мир прекрасен” (“Дневник”. III). Может быть, чтобы по-настоящему ощутить покой и примириться с самим собой, ему был необходим в качестве фона ужас войны? “До приезда в Эпидавр я понятия не имел, что такое настоящий покой”. Пребывание в Греции — зенит жизни Миллера. Именно здесь его душе открылось ощущение вечности, он почувствовал себя в космическом пространстве. Проснулась еще не известная ему самому сторона его существа, и родился возвышенный, дышащий счастьем “Колосс Марусский” — шедевр, который сам он назовет своей лучшей книгой. “В Греции я достиг неведомого мне до тех пор равновесия. Эта книга отражает радостное и безмятежное время…”

Перевод с французского Н. Сперанской