Кукольный домик - Анна Гурова

Вскоре идти стало чуть легче: пыль стала не такой глубокой, под ногами зашуршала бумага. Она была хрупкая и ломкая и почему-то чуть заметно пахла гарью. Мрак понемногу рассеивался. Ржавчина проела в башенке множество мелких отверстий на стыках железных листов крыши, и сквозь них просачивались бледные ручейки света. Пространство вокруг наполнилось странными, поросшими паутиной громадами, каких куклы не видели прежде никогда в жизни. Одни напоминали башни, другие – арки, третьи – механических зверей или диковинные дома. Куклы не могли их узнать – ведь они никогда в жизни не видели ни керосинки, ни швейной машинки с ножным приводом… Они боязливо жались друг к другу; им всем почему-то казалось, что они глубоко под землей, а не под самой крышей…

Дженни вдруг остановилась, спрыгнула с края перевязанной шпагатом пачки писем и нырнула в пыль с головой.

– Что ты делаешь?! – испугалась Орбита.

– Показалось – что-то блестит в пыли, – донеся снизу приглушенный голос. – Что-то радужное… Ой! Вы гляньте, что я нашла!

Дженни выпрямилась и встала по пояс в пыли, поднимая обеими руками стеклянный шарик размером с крупную горошину. Даже в сумраке он сиял изнутри замысловатым переплетением полупрозрачных красных, синих, молочно-белых нитей…

Шарик пошел по рукам.

– Потрясающе, – восхищенно вздохнула Орбита (она обожала разные бусы, самоцветы и другие сокровища). – Как им удалось засунуть эти радужные нити внутрь стеклянного шара и заставить их свиваться в спираль?

– А мне гораздо интереснее, для чего этот шар предназначен, – сказал Доминик. – Это не бусина, и не подвеска…

– Какая разница? Его можно держать в коробочке, время от времени вынимать и любоваться, – сказала Дженни. – Это мой шар, все поняли? Я сама подыщу для него тайник!

– Когда-то у Анюты была книга о стеклянных тайнах, – сказала Малышка. – В этой книге мне больше всего нравилась глава о Венеции. Это такой город в Италии; там плавают по улицам на лодках и делают самое красивое стекло на свете. Мастера, который выдавал тайны венецианского стекла, могли даже убить. Я думаю, этот шарик – как раз оттуда, и с ним наверняка связана какая-нибудь древняя, таинственная история…

– Может, он магический? – предположил Доминик.

Несколько минут они стояли и смотрели на шар, похожий на капельку радужной росы среди сумрака и пыли.

– А вы помните, как Анюта играла в археолога? – спросила Малышка.

– Кто это? – спросила Дженни.

– Это люди, которые ищут в земле разные старинные вещи. Анюта играла в археолога целый месяц и перерыла весь огород. Это была ужасно интересная игра. Чего она только не нашла! Старинные монеты, брошку – золотого негритенка с кривой саблей, гильзы от патронов…

– Точно! Давайте искать клад! – сразу загорелась Дженни. – Чур, все, что я найду отсюда до той стенки, – мое!

И, не дожидаясь ответа, она снова нырнула в пыль между пачками обгорелых писем.

– Дженни! – укоризненно окликнула ее Орбита. – Ну так же нельзя! Мы пришли совсем не за этим.

Ее перебил очередной Дженнин пронзительный вопль из-за жестяного ящика:

– Я нашла ее! Нашла! Здесь Марго!

Тут уж все, не раздумывая, попрыгали в пыль и устремились к ней.

– Какая же это Марго? – произнесла Орбита, когда ее глаза привыкли к темноте. – Это совсем другая кукла…

Она невольно понизила голос и отступила на шаг назад, а потом еще на один. Остальные поступили так же. Да и кукла ли была перед ними? Прислонившись спиной к ящику, в пыли, как живая, сидела девочка в кружевном платье и смотрела перед собой прозрачно-карими, совершенно человеческими глазами.

– Она не из резины и не из пластмассы, – Дженни осторожно потрогала ее руку. – Это… это же…

– Фарфор, – ответила Малышка. – Лицо и руки у нее из фарфора.

– Какие кружева! – зачарованно прошептала Орбита, подбираясь к необычной кукле с другой стороны. – Золотое шитье! Боже мой, ну и платье! Это же настоящая принцесса!

Никогда они прежде не встречали подобных кукол – ни в жизни, ни в книгах, ни в мультиках. Кукла была очень грязна – неудивительно, ведь она провела много лет на пыльном чердаке, – но под грязью все еще мерцали золото и серебро.

На голове куклы красовалась шляпка, украшенная пышными цветами из шелка – золотыми, голубыми, лиловыми. Каштановые волосы, завитые в тугие локоны, падали на пелерину платья цвета осенних листьев. Впрочем, может, платье просто выцвело от времени, но все равно смотрелось роскошно: шелковое, вышитое цветами, отделанное желтоватыми кружевами. Талию куклы охватывал бархатный темно-голубой пояс. Подол платья закрывал ноги до самых щиколоток, оставляя на виду ботиночки на перламутровых пуговицах, при виде которых Орбита впала в экстаз.

– А-а, всю жизнь мечтала о таких ботинках! А что там под платьем? Еще одно, что ли?!

Орбита присела на корточки, благоговейно потрогала ботинки, с любопытством приподняла край подола и обнаружила там вторую юбку из жесткого кружева.

– Интересно, а это зачем?

– Чтобы верхнее платье лежало пышнее, – раздался вдруг негромкий нежный голос незнакомой куклы. – Будь добра, девочка, не трогай нижнюю юбку. Ты ведешь себя неприлично.

Орбита отскочила как ошпаренная.

Прозрачные карие глаза смотрели прямо на нее. Куклы так и застыли от неожиданности.

– Почему неприлично? – ляпнула Орбита.

– Благовоспитанная барышня не должна поднимать платье выше верхнего края ботинка, – церемонно объяснила кукла. – Особенно если поблизости кавалер. Такая девица ведет себя недостойно и будет опозорена.

Орбита взглянула на смущенного Доминика, опустила взгляд на свои стройные ножки в старых шортах, голые до самых бедер, и фыркнула.

– Да ну, чепуха! – громко сказала Дженни. – Главное, что не видно попу!

«Принцесса» вздрогнула и демонстративно зажала уши руками.

Остальные рассмеялись и придвинулись поближе. Напряжение первых мгновений ушло. Посыпались вопросы:

– Как тебя зовут?

– Почему ты здесь сидишь одна? Кто тебя сюда посадил?

– Ты не видела Марго?

– Где ты раздобыла такое классное платье?!

– Ты вся фарфоровая или только лицо и руки?

«Принцесса» растерянно развела руками:

– Сколько вопросов! У меня голова кругом!

Выяснилось, что красивую куклу зовут Виолетта. Фарфоровая она была только до линии декольте, дальше начиналась мягкая набивка на деревянной основе. И никакой Марго она на чердаке не встречала. Что, в общем, и ожидалось.

– А что это у тебя висит на спине? – полюбопытствовала Дженни, трогая нитку с хрустальной граненой бусиной на конце.

– Это чтобы говорить, – объяснила Виолетта. – Дергаешь – слышно «ма». «Ма» и «ма» – «мама».

– У тебя есть мама? – сочувственно спросила Дженни.

– Да, мама Леля. Девочка с такими же локонами, как у меня. Вы ее не встречали?

Все дружно завертели головами.

Виолетта вздохнула и опустила голову. Дженни дернула за руку Орбиту и что-то зашептала ей на ухо. Орбита кивнула.

– Принцесса Виолетта, – торжественно сказала она. – Мы приглашаем тебя к нам в гости.

– Благодарю, – кивнула фарфоровая кукла, грациозно поднимаясь. – Только сперва мне нужно почистить платье, умыться и причесаться…

За шиповниковым чаем новая знакомая поразила всех изысканными манерами. Даже Ле вылезла из шкафа и смотрела на нее во все глаза, запоминая ее манеру говорить и фасон платья.

Сначала Виолетта казалась довольно молчаливой. Возможно, она еще не была уверена, что новым знакомым можно доверять, и гораздо больше слушала, чем рассказывала сама.

Но под конец застолья Малышка придумала способ заставить ее разговориться. Она насыпала сушеного крыжовника в старинную тарелочку и как бы невзначай поставила ее на стол. Виолетта при виде тарелочки сразу оживилась.

– О, это же моя! – воскликнула она, обрадовавшись ей, как старой подруге. – Я потеряла ее в огороде, на картофельном поле. Мы с Лелей охраняли его от воров. Она уснула и уронила ее в темноте.

– Ты-ы?! – хором воскликнули Дженни и Орбита. – Ходила на огород караулить воров? А мы думали, что ты настоящая принцесса…

Виолетта окинула их серьезным взглядом:

– У принцесс тоже случаются тяжелые времена. Была война. И ужасный голод. Мама и бабушка Лели стерегли огород. Днем и ночью, чтобы воры не украли урожай. Иначе всю семью ждала бы зимой голодная смерть.

Виолетта прижала руку ко лбу.

– Я хорошо помню то время. Тогда все окна были заклеены крест-накрест полосками бумаги – чтобы не выбило стекла при взрывах. А когда раздавался вой сирены, везде гасили свет – чтобы враги не сбросили на нас бомбу. Бабушка была совсем старенькая, но каждую ночь она с ружьем караулила огород и брала с собой Лелю, чтобы не уснуть, а Леля брала с собой меня – чтобы ей было не так страшно. Мы бродили в холодной сырой темноте, борясь со сном, и слушали, не шелестят ли кусты, а в небе шарили прожекторы, и где-то далеко полыхало красное зарево…