Сильвестр - Джоржетт Хейер

- Сейчас ваша очередь выбирать тему для обсуждения, мисс Марлоу.

Девушка оторвала взгляд от комода и какое-то время спокойно смотрела на гостя.

- Мне нечего обсуждать, - ответила она.

Сильвестр попал в затруднительное положение. Он не знал, что и подумать: то ли улыбнуться, то ли разозлиться еще сильнее? В одном герцог сейчас был полностью уверен: его заинтриговало странное поведение дочери лорда Марлоу. Герцог Салфорд решил, что хотя у него и в мыслях не было делать предложение этой возмутительной девчонке, будет, пожалуй, забавно выяснить, что таится за ее странным поведением, если действительно там что-то скрывается.

В этот момент в галерею вошла леди Марлоу. Обнаружив, что гость опередил ее, она обратила на это обстоятельство внимание Сильвестра. Герцог был вынужден ответить:

- Вы должны винить ветер, который дует с северо-востока, мадам.

Насмешливый выпад не попал в цель.

- Вы ошибаетесь, герцог. Никто и не собирается винить вас за то, что вы спустились так рано. Напротив, по моему мнению, вы поступили правильно. Я вижу, моя дочь развлекала вас. Интересно, о чем вы беседовали?

- Едва ли это вообще можно назвать беседой, - ответил Сильвестр. - Мисс Марлоу вполне откровенно заявила, что ей не о чем со мной разговаривать.

Произнося эту фразу, герцог Салфорд посмотрел на Фебу. Она бросила на него такой обиженный взгляд, что он тут же пожалел о жестоких словах. Сильвестр попытался исправить положение и со смехом добавил:

- Правда, мисс Марлоу пришла сюда буквально перед вашим приходом. Так что у нас было мало времени для интересной беседы.

- Моя падчерица застенчива, - объяснила Констанция Марлоу, бросив на Фебу взгляд, который красноречиво пообещал грядущую расправу.

Сильвестр подумал, что за исключением первых минут встречи Феба вовсе не казалась застенчивой. Он вспомнил слова леди Ингхэм, будто ее внучка отличается от обычных девушек, и вновь спросил себя, не было ли в ней чего-нибудь еще, что осталось для него загадкой? Так как дочь лорда Марлоу не предпринимала никаких попыток вызвать интерес у гостя, Сильвестр пришел к выводу, что она не знает, зачем он приехал в Остерби. Девушка не подозревает, что он приехал посмотреть на нее, и это обстоятельство позволит ему безо всякого риска попытаться вырвать Фебу своими чарами из сетей ее обычной замкнутости. Он ласково улыбнулся девушке и сказал:

- Тогда мне остается только надеяться, что мисс Марлоу не будет столь застенчива и соблаговолит побеседовать со мной после того, как мы познакомимся немного ближе.

Однако, к тому времени, когда герцог Салфорд поднялся из-за стола, всякое желание поближе познакомиться с мисс Марлоу покинуло его. Единственное, чего он хотел в тот момент, так это найти какой-нибудь предлог и уехать из Остерби не позднее завтрашнего утра. За столом во время бесконечного ужина с одной стороны его терзала хозяйка, впавшая в небывалую разговорчивость на такие интересные темы, как отступничество последнего приходского священника, прекрасный характер местного епископа, падение современных нравов, привычки, приобретенные в доме ее любимого отца. С другой стороны сидел лорд Марлоу, и бедному гостю пришлось выслушать целую серию охотничьих воспоминаний. Сходство гостя с сатиром во время ужина стало еще более заметным. Герцог Салфорд впервые встречался с подобным обращением. Когда он принимал приглашения друзей погостить у них, то знал, что окажется на вечеринке вместе с приятными людьми, хорошими его знакомыми, и что получит удовольствие от проведенного вечера. Чаще всего организовывалась охота, а если погода становилась чересчур суровой, гости оставались дома и играли в вист и бильярд, ставили пьесы, танцевали на импровизированных балах и отчаянно флиртовали с самыми хорошенькими женщинами. Такое времяпрепровождение было Сильвестру по душе, так и он сам развлекал собственных гостей. Он забывал о своем титуле и высоком происхождении, и ему никогда даже в голову не приходило, что довольно многие хозяйки, которые приглашали его к себе, прилагали массу усилий, чтобы не разочаровать его светлость герцога Салфорда и обращались с ним, как с особой королевской крови. Сейчас же Сильвестр оказался единственным гостем в Остерби. Лорд Марлоу пообещал ему вечерний вист с двумя никому неизвестными деревенскими джентльменами, а леди Марлоу пообещала устроить приятную встречу с епископом Бата и Уэльса. Узнав о подобных увеселениях, герцог Салфорд подумал, что лорда Марлоу можно с полным основанием обвинить в нарушении правил светских приличий, поскольку он не предпринял никаких усилий, чтобы занять своего гостя.

Хозяйка, леди Марлоу, судя по всему, считала, что развлекает именитого гостя по высшему разряду. Сильвестр с презрением относился к низкопоклонству, терпеть не мог льстецов и подхалимов, хотя непроизвольно ожидал, что к нему будут относиться с большим почтением. Но прием, который был с самого начала пронизан снисхождением, оказался для него внове, и его нервы стали похожи на натянутые струны.

Сильвестр был твердо убежден, что в выделенной ему комнате невозможно спать из-за дыма, который валил из каминной трубы. Вода в медном кувшине была чуть теплой, поэтому его лакею пришлось идти на кухню за горячей. Старшая дочь хозяина за весь ужин вымолвила не больше полудюжины слов, и хотя на столе у лорда Марлоу стояли хорошие вина, ужин, которым его угостили, был самым заурядным и прошел очень скучно.

После ужина лорд Марлоу пообещал гостю несколько робберов пикета и повел к дамам в гостиную. Сильвестр уже смирился с мыслью, что его ждет скучный вечер. Однако войдя в комнату и увидев полукруг стульев около огня, Сильвестр понял, что он сильно недооценил ужасы, которые его ожидали. На стуле, в сторонке от остальных, с абсолютно прямой спиной сидела угрюмая женщина в платье из черного бомбазина. Кроме нее, к компании присоединились две девочки школьного возраста. Старшая была рослой девушкой с ярким румянцем и выпуклыми голубыми глазами лорда Марлоу, младшая - застенчивая девочка с нездоровым цветом лица, которая не могла произнести ни слова даже шепотом и при этом яростно не покраснеть от шеи до корней волос. Леди Марлоу представила знатному гостю обеих девочек, но бестактно позабыла представить угрюмую даму. Сильвестр догадался, что эта женщина, должно быть, гувернантка, и ему немедленно захотелось дать понять хозяйке, какого он мнения о ее невыносимых манерах. Он приветствовал мисс Баттери легким поклоном, подарил ей свою самую очаровательную улыбку и бросил на леди Марлоу красноречивый вопрошающий взгляд, который даже она не была в состоянии игнорировать.

- О!.. А это гувернантка моих дочерей, - кратко объяснила ее светлость. - Я вас умоляю, герцог, подойдите ближе к огню.

Сильвестр однако, предпочел выбрать стул, который стоял гораздо ближе к мисс Баттери, нежели к компании, рассевшейся у огня, и учтиво обратился к гувернантке с каким-то вопросом. Она ответила с достоинством, хотя и угрюмо, и пристально посмотрела на него действующим на нервы взглядом.

Лорд Марлоу, который всегда чувствовал себя легко и непринужденно в компании зависящих от него людей, усилил неудовольствие жены, произнеся:

- Ах, мисс Баттери, я еще не видел вас с тех пор, как вернулся! Как ваши дела? Хотя этот вопрос явно неуместен: у вас всегда все хорошо.

Эти слова дали Сильвестру возможность осведомиться у гувернантки, не родственница ли она семейства Баттери, живущего в Норфолке, на что мисс Баттери ответила:

- Не думаю, сэр. Впервые узнала об их существовании, когда ваша светлость упомянула о них.

Поскольку его светлость, герцог Салфорд, выдумал эту семью секунду назад, не было ничего удивительного в том, что мисс Баттери ничего не знала об их существовании. Однако этот простой вопрос сломал лед отчуждения и угрюмости. Мисс Баттери слегка успокоилась, подобрела и сообщила, что родом она из Хартфордшира.

Констанция Марлоу грубо прервала гувернантку и громко заявила, что не сомневается, будто герцог с удовольствием послушает немного музыки. После этих слов она повелительным взмахом руки направила Фебу к фортепиано.

Феба оказалась весьма посредственной музыкантшей, но так как ни ее отец, ни мачеха не отличались музыкальным слухом, они считали ее игру вполне удовлетворительной, поскольку Феба не спотыкалась и не брала неверные ноты. Сильвестр тоже не мог похвалиться музыкальным слухом, но, привыкнув слушать самых лучших музыкантов, отметил про себя, что еще никогда не слышал, чтобы кто-нибудь играл с меньшим чувством. Ему оставалось только поблагодарить судьбу, что мисс Марлоу не играла на арфе, однако когда в ответ на нежные просьбы отца что-нибудь спеть, Феба исполнила тихим безжизненным голоском старинную балладу, герцог Салфорд подумал, что, пожалуй, предпочел бы ее пению даже ненавистную арфу.