Шумен - Борис Левандовский

Войдя в ванную, чтобы умыться, и увидев себя в зеркале с нахлобученным на тыкву колпаком, Макс хохотнул. Топорщащиеся в стороны уши выглядели непривычно большими, и он напомнил сам себе долговязого сонного гнома.

– Хм, Шумен… – Макс поправил верхушку колпака.

Он состряпал себе завтрак из того немного, что мог предложить обедневший холодильник: омлет из пары яиц да рыбные консервы. Но потом спохватился и «заказал» говяжью отбивную с «кока-колой» – толку от этого было немного, зато сама трапеза оказалась куда вкуснее.

Приканчивая высокий фужер «колы», Макс больно стукнулся носом о его край, но почти не обратил на это внимания, поскольку ему внезапно пришла в голову одна мысль. Он вскочил и побежал в гостиную, где стоял телевизор.

– Хочу увидеть ее, – Макс нажал на кнопку дистанционного пульта управления, и «ящик» ожил.

Какое-то время экран телевизора лишь мерцал зеленоватым цветом, будто настраиваясь на нужный канал. Затем прояснился, поймал картинку и навел резкость. Макс увидел Лену, крутившуюся перед трюмо, тихо напевая какую-то песню. Она была в ярко-голубом топике и рассматривала свой живот. Но Макс все равно не сразу понял, чем она занята.

– Ближе.

Картинка стала крупнее. Теперь Макс увидел, как что-то блестит у нее на пупке, и засмеялся. Ленка сделала себе пирсинг – маленькое колечко, в которое был вправлен лучистый бирюзовый камешек. Она дотронулась до него и слегка поморщилась. Так, словно прокол еще побаливал. Затем сняла топик, заставив Макса подскочить на стуле, будто ему в задницу воткнулась булавка. В первое мгновение он хотел отвернуться… но, повинуясь инстинкту всех влюбленных, продолжил смотреть, как Лена разглядывает свое отражение, поворачиваясь то вправо, то влево. От вида ее груди у Макса прямо-таки перехватило дух; а «пончики» у нее были что надо.

– Ты представляешь, как нам повезло, Хулио? – мечтательно вздохнул Макс, хотя знал, что настоящая Лена сейчас почти наверняка занята чем-то другим. И это вовсе не являлось ни подглядыванием за ней, ни съемкой с помощью скрытой камеры. А пирсинг и то, как она выглядит без своего топика, – было только игрой его отпущенного на волю воображения.

Лена взяла себя пальцами за соски и скорчила в зеркало рожицу. Макс захохотал, откидываясь назад. И в этот момент что-то мотнулось перед самым его лицом. Он схватился за это, испытывая мгновенный испуг. Экран телевизора тут же погас.

Длинная штуковина, которую Макс сжимал в руке, оказалась его собственным носом. Точнее, это был уже не его нос, а какой-то скрюченный нарост, вытянутый и гибкий на самом конце. При желании Макс смог бы даже коснуться его языком.

– Что еще за блядские фокусы? – он подергал нос, холодея и в то же время покрываясь потом от ужаса. Нос как будто обиделся и решил сыграть с ним злую шутку в отместку за то, что его ударили о край фужера за завтраком.

О край фужера… И еще Макс подумал об ушах: когда он умывался, ему показалось, они выглядят несколько больше, чем обычно. Он решил, что это из-за колпака. Может, он и был всему виной?

Макс захотел его стянуть, но у него не получилось. Дурацкий колпак словно прирос к голове. Было не понятно, что его держит, даже когда Макс потянул его изо всех сил.

– Вот теперь ты настоящий Шумен, – захихикал кто-то под кроватью.

Макс потрогал уши – да, они тоже выросли. И подбородок, кажется, начал удлиняться. Он больше не чувствовал свое лицо таким, как раньше, теперь не чувствовал.

– Ну и попали же мы с тобой… – выдавил Макс почти шепотом. Меньше всего ему хотелось бы сейчас увидеть себя в зеркале.

«Что же делать?» – Макс в растерянности заметался по комнате.

– Хватит! Я хочу стать как раньше! – крикнул он… но не помогло.

Наверное, со стороны все его действия выглядели чертовски смешно. Однако Максу было совсем не до смеха. Он словно попал в какую-то сказку, только сказка эта – была написана очень злым сказочником. Сказочником, любящим не смеющихся, а плачущих детей. Перед тем как их съесть.

Конечно, для окружающих он оставался прежним. Но достаточно было и того, что он мог видеть себя таким. Видеть и ощущать.

– Нам срочно нужен чей-то совет, – сказал Макс и заплакал, чего не случалось с ним уже лет пять. – Я так больше не могу…

Синдром Золотой рыбки

Что-то пора было предпринять.

Макс по-прежнему не мог вспомнить адрес лысого старика, – и в этом ему не помогало ни владение колпаком Шумена, ни насилие над памятью. Но так продолжаться больше не могло.

Он не знал, к кому обратиться за помощью или хотя бы за дельным советом. Может, стоило пойти и все рассказать Мирону? А как насчет Лены? Макс попытался представить, что, скорее всего, из этого выйдет. Шуба-дуба-ду-ба-а! Тогда уж лучше сразу заявиться в психушку. Он готов был поспорить, – кто-кто, а Карлик-нос у них наверняка еще не делил палату с Наполеоном и сэром Исааком Ньютоном.

Но даже если Мирон или Лена ему поверят, – на что Макс совершенно не рассчитывал, – но допустим, если – то чем смогут помочь?

Вот то-то и оно.

Оставался… он сам.

Только получится ли?

– Я… – начал Макс. – Я хочу встретить себя.

И мысленно добавил:

«Взрослого».

Макс застыл в ожидании. Ничего не происходило. Наверное, он хотел слишком многого.

– Вот лажа… – вздохнул Макс, исполненный разочарования и глубокого экзистенциального одиночества.

– Чего ты хотел? – спросил кто-то сзади.

Он обернулся. И увидел себя, стоящего у окна, опершись о подоконник. Яркий солнечный свет падал ему прямо в глаза, и не давая возможности хорошо разглядеть лицо. Но он был несколько выше и заметно плотнее. Только голос почти не изменился. Возможно, он выглядел бы так лет в тридцать или тридцать пять.

– Мне… мне нужен твой совет, – сказал Макс. – Что со мной происходит? Я хочу, чтобы все закончилось.

– Я знаю, – кивнул Макс-взрослый.

– А теперь… еще и это! – он развел руки. – Посмотри, на кого я стал похож. Что мне делать?

Ему показалось, что Макс-взрослый спрятал улыбку, но, может быть, только показалось.

– Ты попал в особое место.

– А что это за место?

– Важнее не то, что оно собой представляет, а что способно дать тебе. Используй это.

– Как Золотая рыбка? – Макса охватило чувство какого-то близкого озарения. Но уже в следующий миг оно бесследно исчезло.

– Ты идешь по ложному пути. Золотая рыбка обладала огромным могуществом, но не смогла спасти саму себя из невода старика и превратилась в его заложницу, пока… пока он не лоханулся.

– Я не понимаю, – покачал головой Макс.

– Почему Золотая рыбка не могла себе помочь? Это неправильно. Но это данность, аксиома. Вынужденный ляп, без которого не существовало бы и самой Золотой рыбки. А ты другой. Ты – Шумен.